Феномен - Владимир Геннадьевич Поселягин

сейчас там работают сотрудники НКВД и сотрудники из особого отдела моей армии. Небольшой аэродром захвачен, сейчас идут бои за железнодорожную станцию, где неожиданно оказался моторизованный батальон, хорошо техника на платформах была. Штаб бригады постоянно на связи, помощи особо не просили, пока своими силами справлялись. Там на путях стояли три состава, и бригада блокировала немцев у здания вокзала и у вагонов, постепенно сжимая колечко.

А вообще, корпус, пройдя Буг, разбежался, со штабом корпуса шло не так много подразделений, в основном зенитчики и тылы. Охватили зону на пятьдесят километров слева и на пятьдесят справа и, разбившись на роты и взводы, посещали все деревушки, сёла, хутора и городки. Такой работе особенно был рад еврейский стрелковый полк: получив маршрут для своих действий, сразу умчались. Этими отрядами выбивались гарнизоны, разные армейские и полицейские подразделения, сжигались склады с тем, что нам не нужно.

По основной трассе шёл автопоток с грузами: тылы, в общем. Если было что интересное, то порожние грузовики колонной и с охранением выдвигались куда нужно, и дальше уже работали снабженцы корпуса, что среди трофеев в приоритете, они знали.

Кроме того, тут шла железнодорожная ветка от Бреста на Варшаву, а я ещё за две недели до этого рейда дал задание своему заму по ремонту сделать машину для уничтожения железной дороги. Даже намёк дал: мощный трактор и опускаемый крюк сзади, который будет ломать шпалы, и рельсы сами будут гнуться. Что-то такое и у немцев было под конец войны, но они использовали паровозы. Мои пять дней работали и выдали результат; пробная работа подтвердила, что хороший аппарат. Этот трактор «Коммунар» двигался с нами на трейлере, иначе бы не поспел, скорость маленькая.

И вот пока мы завтракали, этот трактор нас нагнал (его охранял пушечный броневик) и, пыхтя и ломая шпалы, пополз дальше. Железная дорога от трассы недалеко была, метрах в четырёхстах, хорошо видно. Наблюдая через окно штабного автобуса, как коптит дымом из выхлопной трубы «Коммунар», я услышал шум за спиной, обернулся к шифровальщику, поднявшемуся в салон и замершему с блокнотом и карандашом в руках, и сказал ему:

– Шифрограмма в штаб минской обороны. Лично в руки товарищу Жукову. «Я, генерал Сергеев, запрещаю задействовать свои подразделения, стоящие у Минска. В случае если подразделения будут выведены и погибнут, будет выдан приказ на ликвидацию генерала Жукова. Я за своих парней любому горло перегрызу». Моя подпись. Отправьте немедленно.

Шифровальщик, сосредоточено выслушав, угрюмо кивнул и ушёл, а командиры начали обсуждать мой приказ, но тихо, шёпотом. Тут был отдан приказ начать движение, и техника штаба корпуса последовала за боевыми подразделениями, идущими впереди. Кстати, две манёвренные группы как раз подошли к Седльце и присоединились к избиению остатков немецкого моторизованного подразделения. Пленные были взяты, информация получена и передана в штаб корпуса.

Это был головной батальон направляемой к нам пехотной дивизии. Вообще, формировался моторизованный полк, но не успели, в спешке он был оформлен как батальон, передан под командование комдива пехотной дивизии в качестве усиления, и по железной дороге их срочно начали перекидывать к нам. Подразделения самой дивизии, а это была 711-я пехотная дивизия, следуют за батальоном.

К сожалению, перехватить их не получится, в штаб дивизии уже передали, что они высадятся раньше. Ну да ладно, всё равно встретимся. В Седльце у нас отдых, сутки дам ребятам прийти в себя. Остальные подразделения корпуса и приданные силы встанут в тех городках и других населённых пунктах, где на тот момент будут находиться, тоже отдохнут. Однако не все.

Сейчас выполнялась операция «Чистое небо». Аэро дром у Седльце был захвачен, с десантниками находились два командира ВВС, которые всё осмотрели и дали сигнал в Минск, в штаб авиакорпуса. Аэродром был транспортный, больших запасов топлива на таких обычно нет, но здесь, к счастью, находился склад с бочками, который, видимо, недавно пополнили. Так что пока мы шли к городу, неподалёку пролетели три группы самолётов: штурмовой полк полного состава, эскадрилья истребителей на ЛаГГ-3 и восемь транспортных «юнкерсов» с механиками, техниками и грузами – всем тем, что необходимо для нормального функционирования авиачастей.

Сейчас наши лётчики заправятся и весь день, пока мы отдыхаем в Седльце, будут кошмарить всех вокруг, а особенно бить ту самую пехотную дивизию, пока она в эшелонах и не успела выгрузиться. Приказ уже ушёл. Истребительная эскадрилья прикрывает наши штурмовики, ну и сам город, где будут стоять части корпуса. Мы уже попадали под налёты, один вчера и три сегодня с утра. Сбили зенитками семь самолётов. Зениток у нас много: как-то подсчитали – на весь корпус триста двенадцать единиц.

Выспался я отлично. Мне подобрали каменный домик рядом с тем зданием, где временно разместился штаб корпуса, боевая работа там не прекращалась ни на минуту, просто одни командиры отдыхали, другие работали, так и менялись. Дом принадлежал командиру гарнизона, который погиб в боях за город, слуги разбежались, так что я спокойно тут разместился. Мой денщик и бойцы взвода обслуживания привели дом в порядок, постелили свежее постельное бельё. Отлично отдохнул. Сумина смотрю, ещё нет, он другую спальню занимал.

Завтрак уже был готов. Читая свежие шифрограммы, я хмыкал себе под нос: Жуков улетел сразу после инспекции сил у Минска. Вряд ли испугался, не тот он человек, просто убедился, что подвижных соединений там попросту нет. На завтрак у меня был отличный омлет, с гренками и овощами, а после я выпил чаю, обязательно с лимоном. Собравшись, надел свой камуфляжный костюм, отдающий мылом и свежестью: за ночь его постирали, высушили и погладили.

Покинув домик (а он хороший, сам бы в таком не отказался жить), я прошёл в штаб. Генерал Сумин уже находился там, тоже отдохнул, но пришёл раньше. Днём мы командовали попеременно: до обеда – он, я спал, после обеда я сменил его, а ночью мы отдыхали, в штабе оставались только дежурные офицеры, потому что ночью боевая работа наземными силами не велась.

– Есть свежие новости? – поинтересовался я, просматривая сводку по корпусу (сюда стекалась вся информация).

– Нет, особо срочных нет. Илы хорошо поработали бомбами и ракетами по идущей сюда пехотной дивизии, частично рассеяли, частично разбили, пока собирают, что осталось. Как доложила воздушная разведка, оборону строят: думают, мы на Варшаву идём. Да, мы час назад потеряли один связной самолёт, дотянул с дымом до одной из наших манёвренных групп. Самолёт сгорел, лётнабы живы. Это они доложили о дивизии немцев. Следователи по командирам из лагеря ещё работают, но за ночь две сотни уже отправили в