Женат на собственной смерти - Андрей Дышев

— А что его бояться! Это не пожар. И не молния. Сиди себе на полянке у костра, в холодную воду не суйся да по валежнику в темноте не ходи — и цел будешь. Смотри, какой Ботаник умный и осторожный. Рыбу не ловит, по деревьям не лазает. Ковыряется в песке, жрет червяков и радуется жизни. Мне кажется, он пересидит Лагутина. А ты как думаешь?

Ворохтин пожал плечами.

— А я думаю — Ботаник, — продолжал дискутировать сам с собой наблюдатель. — Наши мужики вовсю спорят, пари заключают. Кто на ящик пива, кто на ящик водки.

— У меня к тебе просьба, — сказал Ворохтин и вынул из кармана небольшой сверток. — Это свечи от моторной лодки. Я их выкрутил, чтобы никто ночью с лодкой не баловался. Пусть у тебя будут, мало ли что.

— А ты далеко собрался? — спросил наблюдатель, засовывая свечи в карман.

— В поселок. Посижу в пивнушке, отдохну от «Робинзонады».

— Ну-ну, — с иронией произнес наблюдатель. — Отдохни…

— Но это не все, — прервал его Ворохтин и протянул радиостанцию. — Держи при себе. Не отключайся. Если вдруг поступит вызов, не отвечая, беги к ментам, садись с ними в моторку и гони на Третий, к Ботанику. Чем быстрее, тем лучше.

— А почему именно на Третий? — удивился наблюдатель.

— Вот как причалишь к нему, так узнаешь.

Наблюдатель с подозрением крутил в руках рацию.

— А это что? — спросил он, показывая на маленькую пластиковую бирочку с цифрой 1, привязанную к держателю.

— Это значит Первый остров. Лена пользовалась ею.

— Э-э, нет, — покрутил головой наблюдатель и протянул радиостанцию Ворохтину. — Я суеверный, вещами покойников не пользуюсь.

— Так возьми мою! Какая разница…

Они поменялись станциями. Ворохтин пожал руку наблюдателю и молча пошел вниз. Чтобы избежать случайных свидетелей, он поднялся к лесу и набрал частоту Лагутина.

— Сергей, если сегодняшней ночью ты не заснешь, то, возможно, сохранишь себе жизнь, — сказал Ворохтин спокойно, излишне не драматизируя ситуацию.

— Не совсем понятное, но интригующее предупреждение, — сквозь треск эфирных помех донесся далекий голос Лагутина.

— У тебя опять может быть гость, — пояснил Ворохтин. — Скорее всего это будет знакомый тебе человек из съемочной группы или обслуживающего персонала. Как только ты его увидишь, немедленно дай сигнальную ракету. Немедленно!

— А почему ты решил, что он придет именно ко мне?

— Я думаю, что у вас с Ботаником равные на это шансы. Будь внимателен: убийца может пойти на хитрость и заговорить тебе зубы. Не исключено, что он поздравит тебя с победой и предложит что-нибудь съесть или выпить. Не верь ни одному его слову, даже если это будет Саркисян. Размахивай тесаком и не подпускай его к себе ближе чем на пять шагов. Я буду недалеко от тебя и подъеду быстро.

— Ладно, ладно! — ответил Лагутин, считая, что Ворохтин чрезмерно сгущает краски. — Я смогу за себя постоять, не беспокойся…

Освещенный двумя мощными лампами, Саркисян стоял у озера на фоне кроваво-красного заката.

— Итак, осталось двое, — говорил он в микрофон и короткими толчками дергал головой, что делало его похожим на настороженного петуха. — Два самых стойких и мужественных робинзона вышли на финишную прямую. И ни один пока не намерен сходить с дистанции. Мы с вами являемся свидетелями проявления удивительных волевых качеств. Поединок усложняется не только усиливающимся голодом и холодом. Растут психическое напряжение и тревога…

Безмолвная толпа полукольцом окружила режиссера. В свете ламп порхали серые мотыльки и струился табачный дым. Чуть сгорбившись, словно застыв в поклоне, у треноги с камерой стоял Чекота.

Ворохтин поискал глазами Киру, которая во время сеансов связи обычно околачивалась рядом со съемочной группой. Но песочной штормовки и белого платка нигде не было видно. Пришлось подняться в палаточный городок.

Кира сидела на бревне рядом со своим походным домиком. Она держала на коленях ноутбук и медленно шлепала одним пальцем по клавишам. Рядом с ней трепыхался хилый костерок, и пламя массировало дно алюминиевой кружки, поставленной на два кирпича.

— Здрасьте! — сказала девушка, оторвавшись от творчества. — А я статью заканчиваю. Хотите почитать?

— Нет времени, — ответил Ворохтин, присаживаясь на старую автомобильную покрышку.

— А куда вы торопитесь?

— Жена неожиданно в поселок приперлась. Придется сходить на свидание.

— Жена? — удивленно произнесла Кира и, как могло показаться Ворохтину, с некоторым разочарованием. — А разве… Ну да, действительно…

С неестественной сосредоточенностью она опустила голову, нахмурилась и, прицелившись в какую-то клавишу, ткнула в нее пальцем.

— И долго вы пробудете в поселке? — не отрывая взгляда от экрана, спросила Кира.

— Как положено. До утра.

Кира усмехнулась и снова щелкнула пальцем по клавише.

— Это дурной тон, — сделала вывод Кира, — приезжать к мужу, когда он в командировке.

— Почему? — спросил Ворохтин.

— Мало ли какие у него тут дела… И вообще, все вы врете. И про жену. И про то, что вытаскивание человека из унитаза стоит двести пятьдесят долларов. Вы врунишка похлеще Саркисяна.

Она отставила ноутбук, накинула платок на ручку кружки и сняла ее с огня.

— А ты говорила мне только правду? — спросил Ворохтин, покусывая травинку. — Например, про то, как пробила колесо?

— Вы что! — усмехнулась Кира и поднесла кружку к губам. — Говорить правду в этом царстве лжи? Я ведь журналистка! А знаете, что такое журналистика? Это разговор трех охотников на привале. Врать можно и нужно, но делать это надо правдоподобно и, главное, интересно… Кофе хотите? Или очень торопитесь к своей мифической жене?

— Тороплюсь к мифической жене, — ответил Ворохтин. — Но у меня к тебе одна просьба, Кира. Даже не просьба, а пожелание.

— Валяйте!

— Ночь будет темная и туманная. Со мной всякое может случиться. Я могу нечаянно напороться на сук или утонуть. В общем, не исключено, что меня не станет. Но Саркисян вместе с милиционерами наверняка распустит слух, что я подался в бега.

— Ну! — нетерпеливо произнесла Кира, когда Ворохтин замолчал.

— Попытайся доказать, что это не соответствует действительности. Голову на отсечение даю, что этот материал будет сенсационным и ты заработаешь много денег.

— Договорились, — произнесла Кира, внимательно глядя в глаза Ворохтину, словно пытаясь прочесть его мысли. — Если я правильно вас поняла, вы пришли проститься?

— Как получится…

— Так идите быстрее! — неожиданно громко и сердито сказала Кира и, схватив ноутбук, хлопнула им по своим коленям. — Только от работы отрываете! Скатертью дорога!