Тревожное торжество - Валерий Александрович Пушной

и схватил ее за плечи. – Ты думаешь, я намерен терпеть, чтобы моя жена, как потаскуха, валялась в чужих постелях?!

– Не прикасайся ко мне! – с яростью крикнула Юлия и оттолкнула его. – Убирайся отсюда! Забудь обо мне! Забудь, слышишь?! Нет у тебя больше жены, и никогда не было!

– Не было? – замешкался Валентин. – А кем же ты была? – в груди у него ширилось негодование. – Профурой?

– Не смей меня так называть! – снова крикнула она.

– Садись в машину, дрянь! – просипел Валентин, подступая ближе и чувствуя, как в нем клокочет бешенство. Теперь красота жены вызывала в нем ненависть, ибо она уже не грела его, как прежде, а стала чужой и отталкивающей. Ему было жалко себя.

Юлия отшатнулась, глаза Валентина испугали ее. Она не знала прежде таких глаз. Но она никогда не была покорной ему, и напрасно он надеялся, что она покорится сейчас. – Не приближайся! Ты мне противен! – с новой силой выкрикнула Юлия и ударила по его рукам.

– Старая песня, – прохрипел муж, навалился, зажал жене рот и стал толкать в машину.

Она сопротивлялась, отбиваясь, стукнула его в пах и получила ответный удар. Согнулась от боли. И тогда он легко втолкнул ее на заднее сиденье. Когда пришла в себя, машина уже выезжала со двора. Юлия рванула ручку дверцы, но дверь была на замке. Закричала, требуя остановить автомобиль. В ответ услыхала:

– Заткнись! Едем домой!

– Мой дом теперь здесь!

– Твой дом там, где твой муж! – зло отрезал Валентин из-за руля.

Она отдышалась и сухим остывшим голосом отчетливо произнесла:

– Останови немедленно! Я ненавижу тебя!

– Я тебя – тоже! – не оборачиваясь, процедил сквозь зубы Валентин, удивляясь, сколько в нем накопилось злости на Юлию.

– Вот и хорошо! Вот и договорились! – подхватила она с вызовом. – Нас ничто больше не соединяет!

– Врешь! – оборвал Валентин. – Еще как соединяет! Ненависть соединяет!

Юлия задрожала, губы побелели, взгляд налился болью:

– Ты не мужчина! – хлестнула едко. – Настоящий мужчина никогда не ударит женщину!

– Ты не женщина, ты шлюха! – категорично отсек Валентин. – Мужчины презирают таких! – Потом холодно и зло заключил: – Ты опозорила меня! И пожалеешь об этом!

– Я люблю другого! – выдохнула Юлия.

– Того старого пня, с которым я застал тебя в гостинице? – усмехнулся Валентин недоброй усмешкой. Он чувствовал в груди лютую ревность, из-за которой мог бы сейчас задушить жену.

Но Юлия не уловила этого и вспылила:

– Сам ты пень! Он сделал мне предложение! И я приняла его!

Искусственный смех Валентина проскрипел по салону:

– При живом муже? – хрипотца его надтреснула, через зеркало заднего вида он посмотрел на Юлию исподлобья. – Понятно. Видать, ему понадобилась молодая сиделка. И много он тебе пообещал платить за это?

– Дурак! – запальчиво обозвала Юлия. – Я презираю тебя! – Достала из сумочки телефон и стала набирать номер Хавина.

Валентин бросил руль, резко обернулся, вырвал у нее телефон и вышвырнул из машины. Она вскрикнула, вцепилась мужу в волосы. Он кулаком хватил ее по голове. Юлия охнула и застонала от бессилия, сжимаясь в комок. Валентин ощутил, что в данную минуту он равнодушен к ее ненависти. Ему даже понравилось, как она испугалась и скрючилась у него за спиной. Теперь он мог делать с нею, что хотел, он был сильнее, он мстил за себя. Снова обернулся и снова ударил.

Юлия съежилась, уменьшилась, всхлипнула, стиснула зубы и замолчала. Раньше она всегда была уверена, что ее власть над мужем безгранична. Но оказывается, она ошибалась.

Скоро автомобиль выехал из Москвы.

Валентин был накален. Алла сумела задеть его самолюбие, смогла надавить на больные точки. А Юлия распалила еще больше, унижая любовью к другому человеку. Его ревность была беспощадной, она разъедала изнутри, она требовала отмщения.

Валентин увидал знакомый придорожный ресторан, подрулил к нему. Обернулся к жене, зловеще спросил:

– Узнаешь? Здесь ты унизила меня! Тут я увидел, что ты шлюха!

– Не смей разговаривать со мной таким тоном!

– Ты не заслужила другого! – отрезал Валентин.

– Открой двери, я выйду!

– Выйдешь, когда я разрешу!

Юлия тоскливо подумала, что все очень плохо, Валентин ломает ее силой, а Павел ждет и не понимает, почему она не пришла.

– Раздевайся, – сказал Валентин.

– Зачем?

– Раздевайся и не спрашивай! – жестко повторил он.

– Не буду! – подумала, что муж решил овладеть ею. – Не хочу! – чувство отвращения к нему плескало через край.

Брезгливое выражение на ее лице задело Валентина. Он поворотился, схватил за платье на груди и рванул с силой. Ткань расползлась, открывая небольшую красивую грудь Юлии.

– Что ты делаешь?! – оторопела она. – Ты порвал платье!

– Снимай! – потребовал Валентин.

– Не буду! Я не хочу тебя!

Он зло нанес ей пощечину. Юлия снова вцепилась тонкими длинными пальцами в его волосы. Он яростно ударил еще и еще. Бил, пока она не перестала противиться. После этого вылез из машины, открыл пассажирскую дверцу и стал срывать с жены одежду, раздирая ее в клочья. Рвал упорно, пока не оставил Юлию голой.

– Не тронь меня, – обессиленно шептала она.

Он шумно сопел и молчал. У него было отвратное настроение. С ненавистью окинул ее красивое голое тело, отстранился, злобно бросил:

– Вылезай!

Юлия не поняла, растерялась.

– Выходи, – повторил Валентин. – Шлюхе нет места в моей машине!

– Ты не смеешь так поступить со мной, – скукожилась жена.

– Пошла вон! – крикнул ей в самое ухо Валентин, вытащил из салона и толкнул. Его мысли лихорадочно метались. Ненависть и любовь переплелись и жестоко долбили мозг.

Юлию упала от его толчка. Валентин захлопнул дверцу, прыгнул за руль и нажал на газ. Он был как в тумане. Перед его глазами все смешалось, плыло. Отмщен, наконец-то отмщен! Пусть и она теперь узнает позор. Но только почему так тошно на душе?

Юлия поднялась и пошла к дверям ресторана. Она не думала о позоре и о том, что была голой. Ей было очень плохо, она не хотела оставаться одна, она хотела к людям, туда, где не было Валентина.

А в голове у Валентина образовалась пустота, горло свело судорогой. Дорога перед глазами стала принимать невероятные очертания. Он резко прижал машину к обочине и надавил на тормоз. Приник лицом к рулю и почувствовал, как по щеке поползла крупная горячая слеза. Некоторое время сидел без движения. Затем схватил с заднего сиденья клочья от платья Юлии, нервно вытер слезы с лица. И выбросил платье на дорогу. А после как будто ощутил облегчение на душе. Давно следовало отомстить за измену и безжалостно оборвать последние нити, связывающие его с женой. Из квартиры также нужно выбросить все ее вещи, чтобы не осталось