Путешествие еды - Мэри Роуч

Сиденгам не пояснял выбор метода. Нам остается только гадать, была ли то ранняя форма терапии с участием животных и сводилась ли роль котенка лишь к тому, чтобы просто помочь больному расслабиться, пока природа не вступит в свои права. «Закупорки» подобного рода нередко проходят сами собой. Сиденгам однажды вылечил перегруженного делового лондонца, просто отправив его в Эдинбург – за консультацией к несуществующему специалисту. Пациент возвратился из недельного путешествия по железной дороге рассерженным, но отдохнувшим и избавившимся от своего недуга.

Можно предположить – хотя подобное и представляется маловероятным, – что, выпуская и снова собирая коготки, котенок производил своеобразный массаж с терапевтическим эффектом. На стыке XIX и ХХ веков массаж – или медицинская гимнастика, как иногда его называли впоследствии – нередко применялся в качестве средства для борьбы с непроходимостью кишечника, вызванной его переполнением. Например, Андерс Густав Вайд в книге «Руководство по лечебной и ортопедической гимнастике» обсуждает технику «разминания толстого кишечника». «Практикующий может по меньшей мере ощущать нижнюю часть толстого кишечника и нередко – твердые фекалии, застрявшие в данной области, а также чувствовать, как они, поддаваясь массажным движениям, продвигаются в нужном направлении».

Или не продвигаются. В 1922 году исследование, проведенное в Мюнхенском университете, показало: в течение девяти сессий «кишечного массажа» не удалось ускорить продвижение содержимого кишечника ни у подопытных, страдающих запором, ни в контрольной группе. Участники эксперимента оставались под наблюдением в течение еще трех недель лечения с применением указанного метода, однако улучшения их состояния отмечено не было. Возможно, дело обернулось бы иначе, если бы массажисты позаимствовали некоторые приемы у Вайда. Скажем, из области «анального массажа», в процессе которого «умеренные круговые движения должны производиться с каждой стороны в сочетании с перемежающимся потряхиванием и вибрацией в области вокруг ануса».

Хирурги, со своей стороны, также считали уместным «выбивать пробку» с помощью рук, однако не внешним, а внутренним образом. «Сегодня вечером я намерен провести на трупе демонстрацию некоторых методов воздействия на нижнюю часть абдоминальной области», – так в 1885 году начал свою речь наш старый знакомый, с которым мы имели дело в прошлой главе, У. У. Доусон, профессор хирургии из Медицинского колледжа Огайо. Представив публике своего ассистента доктора Коффмана, Доусон повернулся к прозекторскому столу. «Вы можете видеть, что исследуемый объект – тело женщины». Пропустим первый пункт повестки дня и сразу перейдем ко второму. «Как далеко может проникнуть рука?» «Пациентка» лежала на спине с поднятыми бедрами и ногами, согнутыми в коленях. Такая позиция известна как положение для литотомии (камнесечения) или миссионерская позиция – в зависимости от того, будет ли что-либо удаляться наружу или поступать внутрь. В данном случае должно было, в определенном смысле, происходить и то, и другое. «Доктор Коффман вводит руку через анальное отверстие и производит осторожный нажим в направлении вверх и вперед».

На этом месте Доусон приглашает зрителей смотреть внимательно – и можно видеть, как выпуклость, создаваемая рукой Коффмана, продвигается по поверхности тела, словно крот из мультфильма, роющий проход под лужайкой. «Доктор Коффман продвигает руку почти беспрепятственно. Вы сразу заметите, когда он начнет убирать… фекальную пробку»[220].

В июньском номере Atlanta Medical and Surgical Journal за 1874 год приводится описание «безопасного и не требующего специальных приготовлений» растворения «накопившихся и уплотнившихся фекальных масс» посредством введения (по методу доктора Роберта Батти) через прямую кишку не менее трех галлонов[221] воды. «Абдоминальное сопротивление было настолько сильным, – замечает Батти, описывая один из наиболее запоминающихся случаев, – что когда прекратилась подача воды под напором, жидкость из ануса забила фонтаном в два фута высотой». Лекция Батти сопровождалась демонстрацией. Однако стоит пролистать медицинские журналы тех дней, как выяснится, что хирурги и профессора анатомии обнаруживали явное стремление превзойти друг друга в личном мастерстве. А показы, сопровождающие публичные лекции, все более и более превращались в подобие спектаклей.

Пищеварительный тракт – сложная полая система со множеством извивов. И пробить ее змеевидным тросиком – как обычную сантехническую трубу – дело совсем не легкое. Больным приходилось – в большей или меньшей мере – вбирать в себя «пробивочный» материал. Проглатывание свинцовой дроби или ртутных шариков общим весом до семи фунтов в течение более чем 100 лет считалось хорошим средством разрушения преграды в кишечнике. Затем пациента катали или трясли – в надежде на то, что тяжелый материал проложит себе путь через «засор». Проблема, однако, заключалась в том, что желудок опорожняется постепенно – вне зависимости от скорости глотания и наполнения. Металлические шарики не желали двигаться по кишечнику «единым фронтом». Как показали дальнейшие рентгенологические исследования, шарики следовали сверху вниз разрозненно, образуя на рентгенограмме своего рода жемчужную жилу. Порой это было и к лучшему. Врач по имени Пиллор в 1776 году составил описание вскрытия пациента, чья утроба была отягощена двумя фунтами ртути, собравшейся в ком, который, следуя изгибу кишечника, вытянулся вниз и оказался в тазовой области. Больной умер через месяц после приема лечебного средства. Поневоле спрашиваешь себя, что именно прикончило беднягу: проглоченная ртуть, кишечная непроходимость или же искусственное растяжение кишок?