Всем сердцем - Барбара Доусон Смит

– Во-первых, ты бросишь пить.

Он дернулся как от удара.

– При чем здесь это?

– При том, что пьянство – один из твоих многочисленных пороков. – Она взмахнула пистолетом. – Или ты предпочитаешь, заполучить пулю в ногу? Если я прострелю тебе колено, ты станешь калекой на всю жизнь. Разумеется, я могу проявить сострадание и продырявить тебе бедро. Будет много крови, но по крайней мере…

– Ладно! – перебил кузину Эдвин. Его лицо стало зеленым, почти сравнявшись по цвету с синяком. – Я брошу пить.

– И перестанешь играть в азартные игры.

– Никогда!

– Поклянись своей сомнительной честью джентльмена, что больше не сядешь за игорный стол. – При этих словах она опять взмахнула пистолетом.

Он скрипнул зубами.

– Как скажешь.

Но Анна слишком хорошо его знала, поэтому сказала:

– Вся беда в том, что я не могу тебе доверять. Помнишь, ты обещал дяде Фрэнсису, что больше не будешь воровать у него коньяк? Но стоило ему отвернуться, как ты опять взялся за старое.

– На этот раз я сдержу свое слово. Клянусь…

– Пожалуй, я расскажу папе про фальшивое завещание. Пусть он за тобой присмотрит. Думаю, тебе будет интересно узнать, что в юности он обучался боксу.

– Он тебе не поверит, – пробормотал Эдвин, но в его голосе не было убежденности.

Анна улыбнулась:

– Есть еще мои братья. Надеюсь, ты не забыл, что было, когда ты смухлевал в карты и попытался свалить всю вину на Дориана?

Эдвин поежился.

– Это нечестно! Их девять, а я один.

– Если узнаю, что ты нарушил клятву, – продолжила Анна, – я и сама с тобой расправлюсь. Всажу пулю в ногу и скажу, что это произошло случайно.

– Черт возьми, Анна! Ты не можешь так поступить!

– Не ругайся. Кстати, не забудь про Джошуа. Он придет в ярость, услышав о том, что ты пытался обманным путем лишить меня наследства.

– Пожалей меня! – взмолился Эдвин. – Я буду образцом добродетели.

Анна сильно в этом сомневалась. Но если из страха перед обещанным наказанием Эдвин хоть немного исправится, дяде Фрэнсису станет легче жить. Может быть, лорд Беллингем сменит гнев на милость и отпишет сыну часть наследства.

– Я жалею тебя и поэтому отпускаю.

Стоило ей отступить назад, как Эдвин ринулся в парадный холл, не спуская глаз с пистолета. В последний раз метнув на кузину злобный взгляд, он исчез за дверью.

Анна прошла в гостиную и устало опустилась в кресло. Ей претила мысль о том, что Эдвин пытался ее обмануть. Они вместе росли, и хотя он был несносным хулиганом, она изо всех сил поддерживала мир в семье. Сейчас девушка с ужасом поняла, до какой степени он испорчен. Она не хотела забирать у него наследство, но прекрасно понимала дядю Фрэнсиса, который не желал отдавать свое имущество в руки мота.

Леди Стокфорд поспешно вышла из своего укрытия и села рядом с Анной.

– Моя милая, ты была великолепна! Как быстро ты расколола этого подлеца! Подделка завещания – преступление.

– Наверное, я зря его отпустила.

– Ты поступила правильно, – возразила вдова. – Как-никак Эдвин Беллингем – твой кузен, а кровные узы требуют от нас некоторой лояльности.

– Если Эдвин составил новое завещание, то ему незачем было покушаться на мою жизнь, – задумчиво проговорила Анна. – Вряд ли он стал бы, нанимать бандитов и устраивать нападение в конюшне. Я думаю также, что это не он стрелял в меня во время дуэли.

В гостиную вошел Харрингтон с винтовкой.

– У того парня, который прятался в кустах, была другая лошадь – серая, – заявил он, выглядывая в окно.

– У Эдвина нет серой лошади, – сказала Анна.

– Лошадей можно нанять, – вставила леди Стокфорд. – Однако когда вернется Джошуа, мы это проверим.

– Конечно. – Анна сделала глубокий вдох. – А сейчас нам надо сосредоточиться на Сэмюеле Фирте.

– Фирт – ростовщик, и этим все сказано. – Леди Стокфорд презрительно скривила губы.

Анна вспомнила холеного мужчину с пронизывающим взглядом, с которым познакомилась на балу.

– Сэмюель Фирт совсем не такой, как вы думаете, – проговорила она. – Этот человек на удивление легко вписывается в высшее общество. К тому же он отлично играет на рояле.

– Действительно странно. Впрочем, это делает ему честь. Мой покойный муж тоже неплохо играл на рояле, хоть никогда официально этому не учился. – Глаза леди Стокфорд затуманились слезами. Но она быстро взяла себя в руки и вернулась к делам насущным. – Так ты говоришь, что Фирт ненавидит моего внука? Мне бы очень хотелось увидеть этого человека.

– Но мы же условились, что я встречу его одна и дам понять, что в доме больше никого нет.

– Мужчины, как правило, не считают пожилых дам опасными, – сказала леди Стокфорд. – Я открою ему дверь, а потом оставлю вас наедине.

Люси стояла у окна и смотрела на мужчину, вышедшего из роскошной черной кареты. Она знала по опыту, что первое впечатление часто бывает весьма ценным. Сэмюел Фирт захватил ее внимание.

Высокий и поразительно красивый, он выглядел ровесником ее самого младшего внука Гейбриела. Так же, как и ее внуки, Фирт не был праздным щеголем. Он не остановился, чтобы поправить небрежно повязанный галстук или пригладить черные волосы. Его строгий черный сюртук и коричневые брюки исключали какие бы то ни было излишества, а решительная походка свидетельствовала об уверенности, граничащей с высокомерием.

Люси показалось, что она уже где-то видела этого мужчину.

Он постучал, и она открыла дверь. Его холодные острые голубые глаза слегка округлились, но Люси не поняла, что означал этот короткий проблеск чувств – удивление или нечто другое. Суровое непроницаемое лицо ростовщика говорило о том, что он точно знает, чего хочет, и не остановится ни перед чем, чтобы добиться своего.

– Добрый день, мэм, – произнес он с безупречной интонацией, которую трудно было ожидать от человека, проведшего детство в лондонских трущобах. – Я пришел к мисс Невилл.

Она отступила в сторону, давая гостю дорогу.

– Мы ждали вас, мистер Фирт. Я Люси, леди Стокфорд.

– Вы были на балу у Англтонов.

То, что он ее узнал, неприятно поразило женщину и подкрепило ее подозрения, но она сохранила на лице спокойное, безмятежное выражение.

– Вы, наверное, видели меня с внуком, лордом Джошуа Кеньоном.

– Наверное. Насколько мне известно, он на несколько дней уехал в Лондон.

Мысленно передернувшись от этого ледяного тона, Люси вскинула бровь и вперила в гостя надменный взгляд.