Кто сражается с чудовищами. Как я двадцать лет выслеживал серийных убийц для ФБР - Том Шахтман

отвечал: «Все, что хорошо для меня». Даже в письмах, по словам Зипорина, Гейси пытался манипулировать своей новой подругой, говоря ей, «что делать, как думать, как относиться к родственникам, как вести свои дела»; даже в этих попытках можно разглядеть его склонность к доминированию, объясняющую, почему он прибегал к связыванию и убийствам.

В последующие годы Гейси овладела идея, что все его проблемы уходят корнями в раннее детство. Он родился в семье иммигрантов (польского и датского происхождения) со строгой дисциплиной, а его отец напивался и часто обижал других членов семьи. По утверждению Гейси, в пятилетнем возрасте его развратила девочка-подросток, а когда ему было восемь, к нему приставал мужчина-строитель. В десять лет у него были эпилептические припадки, и из-за проблем со здоровьем он в школе не занимался спортом и другими активными видами деятельности; когда он начал работать, то каждый третий день ему приходилось брать отгул по состоянию здоровья. Также он настаивал, что на его психику повлияли алкоголь и наркотики. Позже он сочинил историю, что во время обнаружения трупов его дома не было: преступления совершил кто-то другой, а не он.

К концу 1972 года Санта-Круз в Калифорнии вполне можно было назвать «столицей убийств» Соединенных Штатов. Каждый месяц в городе сообщали об очередном мрачном преступлении – то здесь найден труп, то там пропал автостопщик. Таких сообщений на количество человек было гораздо больше, чем в других населенных пунктах страны. Местные жители были обеспокоены, многие скупали оружие, а в Калифорнийском университете в Санта-Крузе, в котором пропали несколько девушек, были усилены меры безопасности. Позже выяснилось, что в этом районе какой-то период практически одновременно действовали три серийных убийцы: Джон Линли Фрейзер, Герберт Маллин и Эдмунд Эмиль Кемпер.

Фрейзера и Маллина арестовали, но убийства продолжались до конца Пасхальной недели 1973 года. В три часа ночи на следующий вторник, 24 апреля 1973 года, в полицию Санта-Круза поступил звонок из телефонной будки в Пуэбло, штат Калифорния. Звонивший представился Эдмундом Кемпером, сотрудником управления шоссейных дорог; полицейские хорошо его знали, потому что он часто вместе с ними проводил время в баре рядом со зданием суда и заходил в магазин оружия. Кемпер хотел поговорить с определенным лейтенантом, но согласился, чтобы его связали с дежурным. Он признался в убийстве нескольких студенток из кампуса Санта-Круза, а также в убийстве своей матери и ее подруги. Если кто-нибудь приедет в Пуэбло и заберет его, он расскажет, где искать тела.

В полицейском участке Санта-Круза к этому признанию сначала отнеслись с недоверием. Один из дежурных подумал, что Кемпер их разыгрывает. Но в своих ответах Кемпер приводил такие подробности убийств студенток, знать которые мог только убийца. Пока он еще находился на линии, полицейские из Санта-Круза связались с департаментом Пуэбло и попросили их задержать Кемпера до прибытия их представителей. Когда полицейские из Пуэбло подъехали к телефонной будке, сначала им показалось, что в ней находятся два человека – при росте в шесть футов девять дюймов (2,06 м) и при его весе в триста фунтов (136 кг) ошибиться было несложно.

Пять лет спустя, когда я впервые встретился с Кемпером, меня сразу же впечатлили его размеры. Конечно, я знал про эту его особенность, но настолько крупный человек всегда привлекает к себе внимание. Он протянул руку, пожал мою и тут же поинтересовался, могу ли я в обмен на интервью добиться для него кое-каких привилегий и раздобыть марки для писем. Я ответил, что дам ему марки, но ничего другого обещать не могу. Тем не менее он согласился поговорить со мной и неплохо объяснил кое-какие детали своих преступлений; его довольно продолжительное время консультировали специалисты по психическому здоровью, еще он работал клерком в психологическом отделении тюрьмы. Он считал, что его преступления обусловлены враждой к матери, которая грубо обращалась с ним, и что они прекратились, когда он наконец-то разобрался с источником своих проблем. Это было довольно точное и аккуратное объяснение сложного вопроса, поэтому я спросил Кемпера, как он описал бы себя согласно «Диагностическому и статистическому руководству по психическим расстройствам», которое тогда вышло вторым изданием. Он сказал, что знаком с категориями и читал эту книгу, но не нашел подходящего для себя описания и даже не надеется найти, пока психиатры не получат достаточно информации, чтобы понять таких людей, как он. Когда же, по его мнению, это будет? «Пожалуй, в шестом или седьмом издании руководства», – ответил он, и то «уже только в следующем столетии».

Отвечая таким образом, Кемпер хотел убедить меня в своей уникальности, а также отразить позицию одного ведущего психиатра, который много разговаривал с ним и написал книгу про него, – этот психиатр считал, что такие преступники рождаются примерно раз в двести лет. Я с этим не согласен. Случай Кемпера, конечно, довольно примечателен, но не такая уж это и редкость; подобные ему убийцы бывают, и отличается он от них, возможно, только степенью жестокости и степенью пережитого в детстве.

Его размеры всегда были для него проблемой; он слишком быстро вырос. Ему не повезло, он никогда не чувствовал себя по-настоящему ребенком, его воспринимали как более старшего. У него не было друзей того же возраста, а дети таких же размеров опережали его психологически. Впрочем, такие размеры не являются непреодолимым препятствием для самореализации; в профессиональном спорте много рослых и крупных людей, которые были высокими и крупными не по годам в детстве. Но на этот факт наложилась неблагоприятная обстановка в доме с властной матерью-алкоголичкой; отец рано ушел от них, мать отдавала предпочтение его сестрам, а бабушка обращалась с ним едва ли не хуже матери. Мать постоянно обвиняла Кемпера во всем, называла источником своих проблем, грубо вела себя с ним и оскорбляла. На мой взгляд, самое важное событие произошло, когда Кемперу исполнилось десять лет: без всякого предупреждения мать с сестрами перенесли его вещи из комнаты на втором этаже в темный подвал, потому что он якобы был слишком большим и было бы «ненормально» продолжать ему жить со своей тринадцатилетней сестрой или в комнате младшей сестры – по их мнению, он представлял для них сексуальную угрозу. Это шокировало Кемпера и привлекло внимание к сексуальным темам; после этого случая его фантазии, появившиеся еще раньше, ухудшились, и он стал представлять различные неестественные сексуальные сцены с сестрами и матерью, а также воображать, как убивает их. Иногда ночью Эд брал нож с молотком и пробирался в комнату матери, предаваясь фантазиям о ее убийстве.

Переезд в подвал произошел примерно в