Потаенные места - Кэтрин Уэбб

Она подумала о том, чтобы вернуться на ферму и снова поговорить с Ирен. У той явно настал новый миг озарения, когда Пудинг рассказала ей об истории в книге про убийства. И Пудинг сама это наблюдала. Лицо Ирен исказилось от страха – того страха, который возникает, когда остаешься на улице одна после наступления темноты и думаешь, что видишь неподалеку фигуру человека, спрятавшегося за деревом. Человека, которого нельзя как следует разглядеть. Она долго смотрела на книгу с таким видом и, казалось, почувствовала облегчение, когда Пудинг предложила показать ее Питу. Но как Пудинг ни пыталась, ей так и не удалось выудить у Ирен, что та почувствовала или подумала. Ирен просто согласилась, что первое убийство, скорее всего, связано со вторым. Так что в конце концов Пудинг решила дать Ирен время, чтобы переварить случившееся, и отправилась домой. Для этого ей потребовалась вся сила воли, так как она чувствовала, что просто взорвется, если ей не удастся с кем-нибудь снова поговорить об этом в ближайшее время.

Когда Пудинг сказала матери, куда собирается идти вечером, Луиза улыбнулась.

– Как, с мальчиком Сирила Демпси? Вот это сюрприз. Но по крайней мере, я буду знать, что ты в обществе служителя закона и потому в безопасности, – сказала она.

Тем не менее Пудинг написала записку отцу, который отправился к больному, на тот случай если мать забудет, где ее дочь, прежде чем тот вернется домой. Пудинг приняла ванну и, не имея понятия, что следует надевать в паб, где ей придется в любом случае выглядеть белой вороной, остановилась на простой юбке и чистой блузке, а также сделала все возможное, чтобы привести волосы в порядок. По большому счету это не имело значения. Они вновь разлохматятся и слипнутся от пота к тому времени, когда она доберется до Форда. Не оставалось иного выбора, кроме как идти пешком, ибо дорога туда была слишком крутой для езды на велосипеде. Она повесила сумку через плечо и отправилась в путь. В убывающем желтоватом свете река была похожа на сироп. На дальнем берегу стояла тонконогая цапля и лениво чистила клювом серые с белым перья, а маленькая буро-белая оляпка едва тревожила поверхность воды, ныряя за добычей. Ближе к Форду шум фабрики стих, и стали слышны далекое блеяние овец, шепот ветра в высокой траве, ее шорох под ногами. На последнем участке луга рос горéц, целое облако качающихся на ветру розовых соцветий, невероятно красивых. Пудинг едва могла поверить, что такие ужасные вещи, как убийства на фабрике, были возможны в этом месте, которое, казалось, дышало невинностью. Она почувствовала себя обманутой.

Паб «Белое сердце» размещался в старинном каменном здании, стоявшем над рекой, словно человек, широко расставивший ноги. Байбрук протекал через желоб под его помещениями, направляясь к мельнице, которая когда-то молола зерно, а потом была преобразована в бумажную фабрику, исправно работавшую вплоть до ее закрытия. Паб был заполнен посетителями: изнутри доносился гул мужских голосов, а окна мерцали теплым светом. Дверь то и дело хлопала, когда пьющие входили и выходили, каждый раз выпуская клубы табачного дыма. Женщины обычно не заходили сюда по вечерам. Присутствовали одна или две, с сомнительной репутацией. Большинство покупали кувшин выбранного ими напитка через окошко в стене и забирали его домой. Пудинг говорила себе, что нет никакого жесткого правила, гласящего, что она не может сюда войти. Но существовали обычай и семейный закон – а также толпа незнакомых мужчин, – так что храбрость ее оставила. Она села на одну из скамеек снаружи и стала ждать Пита Демпси там. Пудинг была обеспокоена и находилась на грани отчаяния. Она ожидала, что ее открытие немедленно вызовет у полицейского потрясение, точно такое же, какое испытала она, вспомнив о давнем убийстве. Девушка надеялась, что Донни освободят – если не сразу, то скоро. Но, несмотря на то что Ирен отозвалась должным образом, к каким-либо конкретным действиям с ее стороны это не привело. А Нэнси Хадли вообще никак не отреагировала, только посмотрела на нее, не моргая, погруженная в свои мысли. Да и Пит Демпси, узнав о находке, тут же вернулся к своим снопам. Если в нынешний вечер ей не удастся убедить констебля всерьез задуматься над тем, что она ему сообщила, тогда придется обращаться непосредственно к суперинтенданту Блэкману в Чиппенхеме. Пугающая перспектива, но никуда не денешься.

– О чем ты думаешь? – с улыбкой спросил Пит, садясь рядом с ней.

От него пахло мылом, а его еще влажные волосы были аккуратно зачесаны назад. Блики солнца ложились на его загорелое лицо. Пудинг порылась в сумке, нашла книгу и вручила ему.

– Я подумала, что, если ты меня не послушаешь, мне придется поговорить напрямую с суперинтендантом Блэкманом. Но сначала тебе лучше все-таки закончить чтение, – посоветовала она.

– Может, я сначала принесу выпить мне и тебе? – предложил Пит с удрученным видом.

– Пожалуйста, Пит, прошу тебя, просто пробеги глазами.

– Ладно.

Нахмурившись, он склонился над книгой и погрузился в чтение. История была одной из самых коротких в книге, всего пара страниц, и посвящена главным образом подробностям смерти девушки. Пудинг запомнила ее почти наизусть. Там было мало сведений о том, кем была погибшая или кто мог ее убить. Считалось, что у Сары имелся любовник, хотя о нем ничего не было известно; полагали, что ее убийство стало результатом любовного свидания, назначенного на фабрике в тепле и уединении, которое закончилось ссорой. «Дело, – говорилось в конце, – так и не раскрыли, убийца остался на свободе».

– Ну? – спросила Пудинг, когда Пит закончил. – Это не может быть совпадением, ведь так?

– Ну… – Пит слегка пожал плечами, но, подумав, снова нахмурился. – Я припоминаю, что моя бабушка говорила об этом. Она тогда работала на фабрике, сортируя ветошь. Согласен, все это действительно странно, – проговорил он.

– Убийца остался на свободе, говорится в книге. – Пудинг постучала пальцем по переплету. – Она была опубликована девять лет назад. – За год до начала войны, после которой все потеряли интерес к подобным ужасам, пришло ей на ум. – Конечно, мы бы узнали, если бы дело с тех пор было раскрыто?

– Разумеется. Скорее всего, убийцей был ее парень, раз он остался неизвестен.

– Но убийца все еще на свободе. Тот, кто убил и Алистера Хадли. Это явно один и тот же человек!

Пит, все еще хмурясь, встал и вошел внутрь, а затем вернулся с двумя кружками темного пива. Пудинг решила не говорить, что никогда раньше не пробовала этот напиток, и осторожно отхлебнула. Пиво оказалось горьким, насыщенным, не сказать, чтобы плохое, но хорошим тоже не назовешь. Глотая, она постаралась, чтобы на лице не появилось недовольного выражения. В животе у Пудинг сразу потеплело.

– Ты уверена, что не хочешь войти внутрь, Пуд? Никто не станет возражать, – предложил Пит.

– Ну… легче говорить здесь, тут тихо. И сегодня, в конце концов, достаточно тепло.

– Это правда, – улыбнулся он ей весьма легкомысленным образом, что заставило ее застонать от нетерпения.

– Пит! Констебль Демпси! Пожалуйста, объясните, каково ваше мнение о том, что я сообщила, – взорвалась Пудинг. – Я не могу понять, почему никто, кому я об этом рассказываю, ничего не делает!