Татьянин дом - Наталья Нестерова

Маришка выбрала себе платье с жестким черным корсетом без бретелек и длинной пышной юбкой из пестрого шифона. Хотя корсет поднимался высоко, даже ложбинку между грудей не было видно, но каждый вдох-выдох создавал неподражаемый эффект. Маришкино тело, которое то отлипало от корсета (на выдохе), то вновь к нему прилипало (на вдохе), магнитом притягивало взгляды. Невольно разыгрывалась фантазия — что там, за броней черного корсета? И хотелось заглянуть в щелочку, которая ритмично образовывалась между платьем и грудной клеткой. Татьяна убедила дочь, что необходимо (хотя бы в официальные моменты) прикрыть эту нескромную игру дыхания. Боа из перьев и норковую накидку Маришка с возмущением отвергла. В итоге остановились на широком и почти прозрачном палантине из того же шифона, что и юбка платья.

Александра Ивановна, мама Катеньки, еще когда обсуждали наряды, испуганно предупредила: я в длинном не могу ходить, запутаюсь и упаду. По предложению Татьяны ей сшили костюм из терракотового джерси. Юбка до середины икр, короткий пиджачок с вышивкой по канту воротника — этот костюм еще несколько лет можно будет надевать по праздникам.

На Юле было платье из нежно-голубого атласа, и она, как никогда, напоминала статуэточку — из тех, которых раньше любили выставлять в сервантах рядом с парадными сервизами.

Женские придирчивые взгляды отметили также удачный наряд Катенькиной подруги-свидетельницы и еще нескольких дам, воспользовавшихся редкой возможностью одеться концертно-театрально.

Но никто не мог сравниться с невестой. Катенька была прекрасна! Живое воплощение грез женщин всех времен и народов. Тех грез, которые начинают будоражить девичье воображение еще на школьной скамье и выплескиваются в рисование королевн и принцесс с тонкими талиями и широченными юбками на обложках ученических тетрадей. И в глазах мужчин, откровенно любующихся невестой, без труда читалось: с такой красавицей под венец идти — одно удовольствие.

Свадебное платье было настолько великолепно, что воспринималось каким-то царским одеянием и не сразу делилось глазом на составляющие — ажурный лиф, пену тюля и кружев юбки. Воздушно легкую фату с редкими блестками держал веночек из белых цветов, так искусно выполненных, что они легко принимались за живые орхидеи. Катенькино лицо в обрамлении пружинистых локонов было по-детски чистым, по-девичьи красивым и по-женски взволнованным. И вся она — не живая простая девушка с московской окраины, а спустившаяся на землю фея-волшебница.

Казалось, только один человек не замечает сказочной красоты невесты — ее собственный жених. Павлик был взволнован, ослеплен и вообще плохо соображал. Вместо привычной Катьки рядом с ним стояла большая разряженная кукла, на которую все пялились и восхищенно улыбались. Он тоже растягивал губы в дежурной улыбке, благодарил за комплименты и поздравления и почти злорадно напоминал себе: я так и знал, что все это превратится в цирк-паноптикум.

Андрей понял состояние сына и решил облегчить его участь. Под предлогом того, что хочет сфотографироваться с невестой, Андрей отвел ее в сторону. Следом за Андреем еще несколько родственников и гостей пожелали запечатлеться рядом с принцессой. Разделенный десятью метрами с Катенькой, Павлик наконец рассмотрел ее. По тому, как изменилось выражение лица сына — от напряженно-официального до глуповато-восхищенного, — Андрей заключил, что мальчик пришел в себя, он в восторге от будущей жены и ход пьесы более не беспокоит его, коль приз уже обещан.

Борис обратил внимание Татьяны на Маришку, которая, не отрывая взгляда от невесты, хмурила брови и покусывала губы. Корсет на ее груди ходил ходуном, и откровенные колебания не скрывала шифоновая накидка.

— Доченька, с тобой все в порядке? — спросила Татьяна, подойдя.

— Мама, как тебе Владик? — ответила Маришка вопросом на вопрос.

— Какой Владик?

— Я с ним уже три месяца встречаюсь, — укоризненно буркнула Маришка.

Татьяна проследила за ее взглядом. Все ясно — замуж захотелось.

— Владик замечательный, но тебе рано думать о замужестве. Ты у меня еще маленькая и глупая. Обещаю, что твоя свадьба будет не хуже, чем у Павлика. Но венок с фатой на лысой голове! Отрасти волосы, пожалуйста. И вообще: следующей в ЗАГС иду я.

Татьяна оставила Маришку переваривать информацию — прозвучал призыв следовать в зал регистрации.

Двигаясь под звуки марша Мендельсона в нестройной толпе гостей с женихом и невестой во главе, Борис почему-то вспомнил, как в детстве ходил с отцом на первомайские и ноябрьские демонстрации. Тогда он сидел у отца на плечах, а не держал за локоть красивейшую женщину в роскошном платье; он был в два раза ниже ростом и на тридцать с лишним лет моложе. Демонстрация трудящихся и свадьба молодых симпатичных ребят — кажется, никакой связи. Но на Бориса дохнуло запахами детства, которые вызвали ребячий восторг и ожидание праздничного чуда.

Обрядовый староста — ухоженная и строгая женщина с красной лентой через плечо — говорила проникновенно и торжественно. Когда она произнесла: «Сегодня мы присутствуем при рождении новой семьи…», у Татьяны перехватило горло. Она остро почувствовала горечь материнской утраты — у нее забирали, отрезали от тела сыночка. Рядом всхлипнула Александра Ивановна. Не отрывая взгляда от затылков новобрачных, они нашли руки друг друга и крепко сцепили пальцы. Матери переживали одинаковые чувства, и взаимная поддержка была исключительной, особенной — как у двух пострадавших, ограбленных одной и той же бандой.

* * *

Встреча новобрачных в Доме свадебных торжеств, поздравления, рассадка гостей за отлично сервированные столы — все прошло безупречно. Но особенно им повезло с тамадой Глебом Глебовичем Самохваловым. Его благообразная внешность всем была смутно знакома, но мало кто вспомнил, что видел Самохвалова на вторых и третьих ролях в кино. Раскатистый бас и театральный шепот Глеба Глебовича были слышны в самых дальних углах. Он импровизировал, не давал паузам затянуться, а гостям отвлечься, и удачно шутил, и пафосно вещал. Предоставляя слово для тоста, тамада с такой легкостью произносил имена Сергей Петровичей, яков михалычей, тань, оль и прочих, что можно было подумать, он знает их всю жизнь, а не секунду назад вычитал на заготовленной шпаргалке.

Успешно стартовав и преодолев первую высоту, свадьба набирала обороты. Участники банкета, слегка разогретые спиртным и утолившие голод щедрыми закусками, чувствовали себя превосходно. Родители-организаторы уже не переживали за ход действа, жених и невеста были рады, что их просьба выполняется и команда «Горько!» не сотрясает воздух. Гости, которых не мучили натужными обрядами, знакомились, общались и создавали ровный гул компании — «хорошо сидим».

В перерыве менялась сервировка перед горячими блюдами, молодежь отправилась танцевать, кто-то подходил лично поздравить новобрачных, большинство народа пребывало в броуновском движении: отыскивали знакомых, которых не успели поприветствовать до банкета. Татьяна представляла Бориса многочисленным родственникам. Она не нашла определения для его статуса — жених? будущий муж? близкий друг? — и поэтому с помощью интонации в слова «это Борис» постаралась вложить максимум информации.