Кровь, или 72 часа - Дмитрий Григорьев

— Как ни крути, а проще заплатить и забыть! — решил Денис.

— А я бы этого так не оставила! — возразила Ника, ставя перед друзьями блюдо со своей выпечкой. — Я бы все равно поехала и вывела их на чистую воду!

— Это то же самое, что мочиться против ветра!

— Ну, как ты умеешь мочиться, мне рассказывать не надо, — улыбнулась она, припомнив давние шалости мужа на скорой.

— Ну-ка, ну-ка?! — Тимоха страсть как любил сальные истории.

— Виня, я серьезно! — Денис обнял жену, когда за друзьями закрылась дверь. — Ведь это будет потерей денег и времени!

— А я так не думаю! — загадочно произнесла она. — Ну, сделай это для меня!

— Так бы сразу и сказала! Ради тебя можно и против ветра!

И он отправился в Виргинию, готовый к неравной схватке с разбойниками со скоростной дороги.

Здание суда удивило своей безлюдностью. По огромному холлу были разбросаны редкие пары, которые вполголоса беседовали и затравленно озирались.

«Наверное, адвокаты с клиентами», — решил Денис, ища нужный зал заседаний.

Пока он бодро расхаживал по храму Фемиды, в его одинокой спине уже, наверное, появилась дырка от косых взглядов мрачных пар. Найдя зал для слушаний гражданских дел, он снова был неприятно удивлен. Здесь все тоже были парами. Предательская дрожь пробежала по спине.

«Похоже, здесь самозащита не в чести!» — замандражировал Денис.

Собрав волю в кулак, он сел поближе к группе полицейских, которые кучковались в первых рядах. Тактика «боевых действий» требовала предварительной рекогносцировки. Остановившего их офицера, похоже, не было.

«Черт! Неужели я приехал зря?!»

Время шло, а его все не вызывали.

«Наверное, ждут, когда появится мой полицейский», — успокаивал он себя поначалу.

Потом закралась тревожная мысль: «А может, меня просто нет в списках?»

И вот нарушитель из Балтимора остался один в зале. Судья о чем-то оживленно беседовал с сидящим внизу клерком, а стенографистка с охранником с интересом поглядывали в сторону одиноко сидящего мужчины.

«Такого не может быть! — совсем расстроился Денис. — У каждого патрульного худо-бедно, а с десяток нарушителей да наберется. Конечно, мой полицейский не пришел! Дурак он, что ли, терять время из-за одного человека?»

Напряжение достигло предела, когда Денис вдруг услышал свою, исковерканную до неузнаваемости фамилию. Не веря ушам, он медленно встал и направился к судье. С каждым шагом он ждал, что его остановят и скажут, что он ослышался и судебные слушания на сегодня окончены. Но его никто не остановил. Подойдя к микрофону, он нервно откашлялся и пригладил бородку. Пока клерк подтверждал его личность, судья с нездоровым интересом разглядывал обвиняемого. Охранник в это время выглянул в коридор и, убедившись, что возле дверей никого нет, кивнул судье.

Тут же прозвучал неожиданный вопрос:

— Сколько времени вы сюда добирались?

— Два с половиной часа, — замялся Денис и, вспомнив, быстро добавил: «Ваша честь».

— Как вы узнали о гибели оштрафовавшего вас офицера?! — пригвоздил его судья следующим вопросом.

— Какой гибели?!

— Вас не удивило, что вы здесь один?

Обвиняемый молча кивнул, обводя взглядом пустой зал.

— По странному стечению обстоятельств, вы были первым и последним нарушителем, кому он выписал штраф в тот день. И я скажу больше, вы стали вообще последним нарушителем в его славной карьере.

«Уж не хочет ли он сказать, что это я его убил?!» — не на шутку перепугался Денис.

Зная беспредел местных патрульных, он бы не удивился, если бы то же самое творилось и в уголовной полиции.

— Что произошло в тот день?! — ни с того ни с сего рассвирепел судья.

— Ну, во-первых, была ночь, — профессиональная привычка ученого точно описывать явления взяла верх. — А во-вторых, произошло то, что он остановил меня ни за что!

— Однако последняя запись в его блокноте говорит об обратном! — судья наконец-то перестал терзать подсудимого своим взглядом и раскрыл папку с рассматриваемым делом.

— Я не знаю, что он там написал, но я скорости не превышал, тем более на двадцать миль! И поэтому напоследок я ему посоветовал жить по совести!

Последняя фраза прозвучала неоправданно громко и заставила замереть всех присутствующих. Возникла угрожающая пауза. Глаза судьи сузились, и на мгновение показалось, что в них проплыла льдинка страха.

«Кто меня за язык тянул?! — напугался виновник повисшей тишины. — Чего это я вдруг ляпнул про совесть? Откуда я это вообще взял?!»

Денис не выдержал пристального взгляда судьи и отвел глаза. Теперь он заметил, что не только его честь, но и клерк с охранником не сводят с него глаз, а стенографистка побелела так, что казалось, вот-вот хлопнется в обморок.

— Невиновен, — закончил противостояние торопливый голос судьи, и резкий стук молотка раскатился по залу салютом победы.

Денис покидал поверженные бастионы в гордом одиночестве. По пути домой он безрезультатно пытался понять, что же все-таки произошло. Соломоново решение пришло само собой.

— Оно тебе надо? — спросил он себя так, как бы это сделал Соломон. — Ой, да не морочьте вы себе голову! Его таки до смерти замучила совесть!

Веселясь таким образом, наш победитель даже не представлял, насколько близок он был к истине…

Той сентябрьской ночью оштрафовавший их полицейский еще долго сидел, облокотившись на руль, и отрешенно глядел вслед удалявшимся красным огонькам, уносившим женщину-волчицу.

— Похоже, я переработал! — поделился он со своим отражением в зеркале заднего вида.

Запарковав патрульную машину в придорожных кустах, он попытался заснуть. Но сон не шел. Стоило ему закрыть глаза, как он тут же окунался в липкую трясину кошмаров. Перед ним тягучей вереницей проплывали скорбные лица. Они с укором заглядывали ему в глаза, и каждый норовил рассказать о том, во что вылилось его беззаконие. Офицера стыдили небогатые семьи, которые на последние сбережения везли детей в диснейленд. Перед ним проходила плачущая детвора, оставшаяся без обещанных подарков из-за его мародерства. Тем, кому он просто испортил отпускное настроение, не было числа. Были и те, кто обвинял его в самом страшном. Родственники стариков, умерших от инфарктов и инсультов после общения с ним, уступали дорогу самим покойникам. Изъеденные червями руки хватали его и пытались утащить под землю. Но все это не шло ни в какое сравнение с выворачивавшим нутро взглядом одноглазой красавицы, изуродованной кровоточащими ранами. Ее волосы развевались на ветру, и восходящее солнце выхватывало кровавые всполохи из ее черных прядей.

— Если ты жертва аварии, то я здесь ни при чем! — кричал патрульный во сне.