📚 Hub Books: Онлайн-чтение книгРазная литератураПризраки. Таинственные повести - Иван Сергеевич Тургенев

Призраки. Таинственные повести - Иван Сергеевич Тургенев

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+
1 ... 74 75 76 77 78 79 80 81 82 ... 88
Перейти на страницу:
у Анны… Ее пальцы слегка задрожали. Она вдруг вся покраснела… покраснела от негодования, и в этот миг – и только на миг стала похожа на сестру.

Аратов начал было извиняться.

– Послушайте, – опять перебила Анна, – я непременно хочу, чтобы вы и сами не верили в эту клевету и рассеяли бы ее, если это возможно! Вот вы хотите написать о ней статью, что ли, вот вам случай защитить ее память! Я оттого и говорю с вами так откровенно. Послушайте: от Кати остался дневник…

Аратов вздрогнул.

– Дневник, – прошептал он…

– Да, дневник… то есть всего несколько страничек. Катя не любила писать… по целым месяцам ничего не записывала… и письма ее были такие короткие. Но она всегда, всегда была правдива, она никогда не лгала… С ее самолюбием да лгать! Я… я вам покажу этот дневник! Вы увидите сами, был ли в нем хотя намек на какую-то несчастную любовь!

Анна торопливо достала из столового ящика тоненькую тетрадку, страниц в десять, не более, и протянула ее Аратову. Тот схватил ее с жадностью, узнал неправильный, размашистый почерк, почерк того безымянного письма, развернул ее наудачу – и тотчас же напал на следующие строки:

«Москва. Вторник… го июня. Пела и читала на литературном утре. Сегодня для меня знаменательный день. Он должен решить мою участь. (Эти слова были дважды подчеркнуты.) Я опять увидала…» Тут следовало несколько тщательно замаранных строк. И потом: «Нет! нет! нет!.. Надо опять за прежнее, если только…»

Аратов опустил руку, в которой он держал тетрадку, и голова его тихо свесилась на грудь.

– Читайте! – воскликнула Анна. – Что ж вы не читаете? Прочтите с начала… Тут всего на пять минут чтения, хоть и на целых два года тянется этот дневник. В Казани она уже ничего не записывала…

Аратов медленно поднялся со стула и так и обрушился на колени перед Анной.

Та просто окаменела от удивления и испуга.

– Дайте… дайте мне этот дневник, – заговорил Аратов замиравшим голосом, – и протянул к Анне обе руки. – Дайте мне его… и карточку… у вас, наверное, есть другая – а дневник я вам возвращу… Но мне нужно, нужно…

В его мольбе, в искаженных чертах его лица было что-то до того отчаянное, что оно походило даже на злобу, на страдание… Да он и страдал действительно. Он словно сам не мог предвидеть, что над ним стрясется такая беда, – и раздраженно молил о пощаде, о спасении…

– Дайте, – повторял он.

– Да… вы… вы были влюблены в мою сестру? – проговорила наконец Анна.

Аратов продолжал стоять на коленях.

– Я ее всего два раза видел… верьте мне!.. и если бы меня не побуждали причины, которые я сам ни понять, ни изъяснить хорошенько не могу… если б не была надо мною какая-то власть, сильнее меня… я не стал бы вас просить… я бы не приехал сюда. Мне нужно… я должен… ведь вы сами сказали, что я обязан восстановить ее образ!

– И вы не были влюблены в сестру? – спросила Анна вторично.

Аратов не тотчас ответил – и отвернулся слегка, как от боли.

– Ну, да! был! был! Я и теперь влюблен… – воскликнул он с тем же отчаяньем.

Послышались шаги в соседней комнате.

– Встаньте… встаньте… – поспешно промолвила Анна. – К нам матушка идет.

Аратов приподнялся.

– И возьмите дневник и карточку, бог с вами! Бедная, бедная Катя!.. Но вы дневник мне возвратите, – прибавила она с живостью. – И если вы что напишете, пришлите мне непременно… Слышите?

Появление г-жи Миловидовой избавило Аратова от необходимости отвечать. Он успел, однако, шепнуть:

– Вы ангел! Спасибо! Пришлю всё, что напишу…

Г-жа Миловидова спросонья ни о чем не догадалась.

Так Аратов и уехал из Казани с фотографической карточкой в боковом кармане сюртука. Тетрадку он возвратил Анне – но, незаметно для нее, вырезал листик, на котором находились подчеркнутые слова.

На обратном пути в Москву им опять овладело оцепенение. Хоть он и радовался втайне, что добился-таки того, зачем ездил, однако все помышления о Кларе он откладывал до возвращения домой. Он гораздо больше думал о ее сестре Анне. «Вот, – думал он, – чудесное, симпатическое существо! Какое тонкое понимание всего, какое любящее сердце, какое отсутствие эгоизма! И как это у нас в провинции – да еще в такой обстановке – расцветают такие девушки! Она и болезненна, и собой дурна, и немолода, – а какой бы отличной была подругой для порядочного, образованного человека! Вот в кого следовало бы влюбиться!..» Аратов думал так… но по прибытии в Москву дело приняло совсем другой оборот.

XIV

Платонида Ивановна несказанно обрадовалась возвращению своего племянника. Чего-чего она не передумала в его отсутствие! «По меньшей мере, в Сибирь! – шептала она, сидя неподвижно в своей комнатке, – по меньшей мере, на год!» К тому же и кухарка пугала ее, сообщая наивернейшие известия об исчезновении то того, то другого молодого человека по соседству. Совершенная невинность и благонадежность Яши нисколько не успокоивали старушку. «Потому… мало ли что! – фотографией занимается… ну и довольно! Бери его!» И вот ее Яшенька вернулся цел и невредим! Правда, она заметила, что он как будто похужел и в личике осунулся – дело понятное… без призора! – но расспрашивать его об его путешествии не посмела. Спросила за обедом: «А хороший город Казань?» – «Хороший», – отвечал Аратов. «Чай, там всё татары живут?» – «Не одни татары». – «А халата оттуда не привез?» – «Нет, не привез». Тем и кончился разговор.

Но как только Аратов очутился один в своем кабинете, он немедленно почувствовал, что его как бы кругом что-то охватило, что он опять находится во власти, именно во власти другой жизни, другого существа. Хоть он и сказал Анне – в том порыве внезапного исступления, – что он влюблен в Клару, но это слово ему самому теперь казалось бессмысленным и диким. Нет, он не влюблен, да и как влюбиться в мертвую, которая даже при жизни ему не нравилась, которую он почти забыл? Нет! но он во власти… в ее власти… он не принадлежит себе более. Он – взят. Взят до того, что даже не пытается освободиться ни насмешкой над собственной нелепостью, ни возбужденьем в себе если не уверенности, то хоть надежды, что это всё пройдет, что это – одни нервы, ни приискиваньем к тому доказательств, ничем иным! «Встречу – возьму», – вспомнились ему слова Клары, переданные Анной… вот он и взят. «Да ведь она – мертвая? Да; тело ее мертвое… а душа? разве она не бессмертная… разве

1 ... 74 75 76 77 78 79 80 81 82 ... 88
Перейти на страницу:

Комментарии

Обратите внимание, что комментарий должен быть не короче 20 символов. Покажите уважение к себе и другим пользователям!

Никто еще не прокомментировал. Хотите быть первым, кто выскажется?