Королевский гамбит - Диана Стаккарт

Мое сердце принялось стучать гораздо быстрее, чем этого можно было ожидать после такого тривиального вопроса. Стараясь не выдать волнения, я пожала плечами и ответила:

— Конечно.

— Очень хорошо, — одобрительно кивнул он. — Приходи завтра в это же время, и мы разыграем партию-другую.

Обратный путь я проделала словно на крыльях. Остальные подмастерья уже вернулись с ужина и приступили к своим обязанностям, я присоединилась к ним, взявшись за наименее сложную часть работы. Перед сном у нас оставался час или два, которые мы обычно тратили на развлечения, но этим вечером я уклонилась от участия в них, сославшись на рану, и, взяв свечу, отправилась в постель.

Оставшись в одиночестве в своем крошечном алькове, я достала спрятанный в сундуке дневник. Поскольку у меня не было возможности описать недавние события, мне потребовалось некоторое время, чтобы упорядочить мысли и впечатления. Я даже набросала пару рисунков на полях, как бы это сделал учитель. Закончив, я заметила, что исписала весь дневник. Мне придется тайком сходить на рынок и купить бумаги, чтобы начать второй том.

Но, перед тем как закрыть последнюю страницу, я достала из-за пазухи наброски, которые мне дал Леонардо. Его рисунок я положила в сундук, чтобы время от времени изучать его и использовать в качестве образца, как он и советовал. Что до моего наброска…

Я осторожно развернула его и снова принялась изучать изображение жестокого Ренальдо. Теперь, когда о нем напоминали лишь несколько линий, прочерченных красным мелком, он казался трагической фигурой. Возможно, когда-нибудь кто-нибудь найдет рисунок и задумается, кем же был этот свирепый молодой человек… и что за художник обессмертил его облик.

Через несколько мгновений я снова свернула лист и сунула его в дневник, который крепко связала той же веревкой. Скоро я начну новый дневник, но сохраню и старый, надежно его спрятав, чтобы только я смогла его прочитать, возможно, через несколько месяцев, или когда я буду старой и мне захочется оживить воспоминания о моей жизни при дворе Лодовико в качестве ученика великого Леонардо.

Или, возможно, его найдет какой-нибудь школьник через много лет после моей смерти. Может быть, он окажется в руках какого-нибудь старьевщика, который его прочтет любопытства ради. Без сомнения, к кому бы он ни попал в руки, этот человек обнаружит рисунок Ренальдо. И, возможно, он заметит маленькие каракули, являющиеся подписью автора, написанные в углу вверх ногами и обведенные чернилами, словно после некоторого размышления.

И если этот человек присмотрится внимательнее, он, вероятно, разберет и имя художника: Дельфина делла Фация.

Он родился в 1452 году в Тоскане и при жизни был известен как Леонардо Флорентинец или Леонардо да Винчи, или просто Леонардо (но никогда под укороченным именем да Винчи, что бы там ни утверждал автор какого-нибудь бестселлера). Но, каким бы именем его ни называли, Леонардо был воплощением человека эпохи Возрождения. Его знаменитые дневники буквально и фигурально демонстрировали широту его интересов и познаний, от анатомии до зоологии.

Леонардо стал знаменит не только своими полотнами, но и благодаря огромному количеству изобретений, многие из которых являлись прототипом более поздних новаций, таких как самолет и подводная лодка. Он также довольно успешно проявил себя в архитектуре и картографии и слыл талантливым лютнистом. К ужасу многих современников, он был вегетарианцем и борцом за права животных и увлеченно изучал физиологию как человека, так и животных. Будучи пацифистом, он, однако, предлагал свои услуги в качестве военного инженера многим представителям знати и королям, в том числе и Лодовико Сфорца, герцогу Миланскому. Лодовико принял его предложение, и Леонардо служил при его дворе военным инженером, художником, скульптором и мастером на все руки примерно с 1482 по 1499 год.

Те из современных читателей, которые знают Леонардо просто как старика, нарисовавшего Мону Лизу (и потом годами носившего этот портрет с собой словно гигантское фото для бумажника), будут поражены, узнав, что в молодости художник считался необыкновенно привлекательным мужчиной. В более позднюю эпоху вошли в моду спекуляции на тему сексуальной ориентации Леонардо. Они стали популярны прежде всего благодаря Зигмунду Фрейду, чья теория о гомосексуальности Леонардо до недавней поры не подвергалась сомнениям. Согласно историческим документам того времени, Леонардо в возрасте двадцати с небольшим лет вместе с несколькими другими молодыми людьми был обвинен в гомосексуальной связи с проституткой мужского пола, но впоследствии оправдан.

Во многом эта версия отталкивается от того, что он не был женат и его дневники не содержат никаких упоминаний о любовницах. Он, по-видимому, питал страсть к изображению обнаженных мужских форм, хотя, что именно служило источником этой страсти — эстетическое восхищение художника или низменные интересы, — остается предметом дискуссии. Но он также рисовал и женщин поразительной красоты и грации, так что очевидно, он не был женоненавистником. И поскольку все эти бесчисленные теории не имеют достаточно доказательств, я решила оставить вопрос о его сексуальных склонностях на усмотрение читателя.

Несколько других фактов. Знаток эпохи Возрождения мог заметить, что Лодовико Сфорца, известный как Моро, в период, когда происходит действие романа, формально не был герцогом Миланским. На самом деле, с 1480 года, когда он пришел к власти, сместив своего юного племянника, до 1494 года, когда папа римский провозгласил его герцогом, Лодовико носил титул правителя. Тем не менее, для легкости обращения и поскольку Моро фактически занимал эту должность, хотя и не имея титула герцога, в моей истории я решила присвоить ему его.

Замок Сфорца также претерпел некоторые изменения. Первоначально это была крепость, выстроенная в середине XIV века предыдущей династией правителей Висконти. Во времена правления Лодовико замок был перестроен. Исходя из собственных соображений, я взяла за основу план замка эпохи Лодовико и немного его изменила. Мастерские Леонардо, сад, в котором злополучный граф встретил свой конец, а также кладбище и ужасная усыпальница являются плодами моего воображения.

На самом деле Лодовико и его родственники не имели официального места для семейного захоронения, пока герцог не назначил таковым монастырь Санта-Мария делла Грация в 1495 году. Уже существующие могилы могли принадлежать предшественникам Сфорца и его родственникам со стороны жены, Висконти. Но Лодовико не мог даже помыслить, что место его упокоения однажды станет настолько знаменитым. Потому что именно его придворному художнику, Леонардо, было доверено украсить стены монастырской трапезной новой фреской. И сюжетом, который он избрал, чтобы усладить взор монахов во время ужина, была другая, еще более знаменитая трапеза: Тайная Вечеря.