Одержимый сводный брат - Ирина Ирсс

больнее. Что бы он ни сказал сейчас, знаю, уничтожит меня.

— Прости. — Мне кажется, я задыхаюсь. — Это не то, что ты думаешь. Крис и я…

— Спали вместе, — выдаю как-то уж слишком спокойно, хотя внутри всё рвёт от сдержанного крика.

— Нет! Нееет, Лина, нееет, — расширяя глаза, тут же опровергает он. — Я не спал с Крис, никогда! То, что было…

И вот тут Егор осекается, вне зависимости, что он сейчас скажет, это будет ужасно. Это было, чтобы уничтожить меня. Я не выдерживаю, даже не стесняюсь, что из моих глаз ручьём начинают литься слёзы. Но они даже скатиться до подбородка не успевают, когда неожиданно на моих щеках оказываются руки Егора, мгновенно стирающие их. Я тут же пытаюсь отпрянуть, но он не позволяет отстраниться, заставляя посмотреть на себя.

— Пожалуйста, Лина, послушай меня. Я Крис знаю едва ли не с самого детства, она сестра моего лучшего друга, — глядя только глаза в глаза, выдаёт он.

Я же лишь хмурюсь от этой нелепицы.

— Мирослава? Ты издеваешься? Мало того, что он младше тебя, так ещё и ранил вчера!

— Нет, не его. Яра.

Вот тут мне уже нечего возразить, разве что:

— Я никогда тебя не видела рядом с ним.

Егор максимально глубоко вдыхает.

— Это очень долгая история, но я обещаю тебе всё объяснить.

— Так объясни!

И снова я вижу по глазам Егора больше, чем стоило бы. Хоть там и есть сожаление, это не отменяет того, что он отвечает мне.

— Не могу. Пока что, но обещаю, всё тебе объясню.

Меня такой ответ не устраивает, качаю головой и снова хочу от него отстраниться.

— Лина, прошу, просто поверь мне. Я клянусь всё тебе расскажу, но пока тебе не надо этого знать. Тем более, всё ещё слишком расплывчато. А сейчас мне очень нужно ехать.

Больше Егор не препятствует, когда я окончательно от него отстраняюсь. Мне. Мне нужно ехать.

— То есть?

Конечно, он уже знает, что я правильно его понимаю.

— Я позвоню Славе, он перехватит тебя где-нибудь в черте города.

А это уже заявка на нож в сердце. Да собственно я и смотрю на Егора так, что он сам осознаёт, что сейчас чувствую. Но единственное, что он говорит:

— Прости меня, но тебя я точно ни за что туда не повезу.

Больше он ничего не говорит. Сам понимает, что, кроме полных объяснений, всё остальное только усугубит ситуацию. До города летит на максимально возможной скорости и как и обещал, пересекается с Владиславом, ожидающим меня у одного из перекрёстков. Я тоже молчу, хотя за всё это время даже не могу подумать, что на самом деле происходит.

Верю ли я Егору? Мне очень хочется, правда. Одного взгляда на него достаточно, чтобы понять, что он переживает, и всё равно это не отменяет того, что всё это причиняет мне боль.

— Лина, — начинает Егор, когда не глядя на него сразу тянусь к ручке, чтобы открыть дверь, и сама не знаю, почему притормаживаю. Смотреть на него не входило в мои планы, и всё же оборачиваюсь. — Просто помни, что ты для меня всё. Всё.

Наверное, я должна что-то ответить. Сказать, что-то вроде: «помню», «знаю», но вместо этого само по себе вылетает другое:

— Сам сказал, что больше не оставишь.

Егор материться, стоит мне распахнуть дверцу и выйти из машины, а потом захлопнуть её. Но сама больше на него не смотрю, пока пересаживаюсь в машину к водителю, хотя у меня до последнего есть возможность, так как Егор не уезжает, пока Владислав не нажимает на газ. И только спустя десять секунд, внедорожник Егора обгоняет нас, уносясь на полной в неизвестном направлении.

Глава 44. Лина

— Что на счёт напитков? Я думаю, нужно организовать что-то вроде бара, где гости могли бы сами выбирать напитки. Что скажешь, Эдь? Помнишь, как на приёме у Бусманова, того что…

— Олеся, — устало перебивает Эдуард, откладывая приборы на тарелку. — Мне не надо объяснять, кто такой Бусманов. Мы с его холдингом сотрудничаем больше восьми лет, и за это время я побывал на десятке его приёмов. Как думаешь, сейчас я могу вспомнить, о каком именно баре ты говоришь?

Девушка в ответ дует губы так, будто отчим только что её непростительно обидел.

— Но со мной ты был всего один раз… — лепечет Олеся.

А для пущей убедительности ей не хватает только щенячьего блеска в глазах. Я, разве что, только глаза не закатываю на невероятно глупое её поведение. Как только Эдуард ещё не взорвался? По нему видно, что он держится из последних сил. Кусок в горло буквально не лезет. Он распиливает баклажан ножом наверное уже на сотый кусочек. Про себя и вовсе молчу: два кусочка сыра и один стакан воды — это всё, что умудрилась впихнуть в себя за весь ужин. Нескончаемое жужжание «мачехи» уж слишком действует на нервы, которые и так в неладах из-за сегодняшнего поступка Егора.

Уже вечер, а его всё нет и нет. И у меня уже закончились догадки, где он столько времени пропадает. А главное, с кем.

— Олеся… — выдыхает Эдуард, находясь на грани отчаяния. — Я не запоминаю такие вещи, для меня это мелочи. Но если ты считаешь, что нам нужен такой же бар, то давай его сделаем. В конце концов, в твоём распоряжении весь дом. Можешь организовать хоть три бара.

Ох, этот взгляд девушки. Недовольная, это ещё мягко сказано. Очень удивительно, что отчим ещё не подавился. И я до сих пор не понимаю, зачем ему она вообще нужна. То есть, свою позицию Эдуард озвучил очень красноречиво, но Олеся не то что не тянет на роль «новой» мамочки, она даже роль «хозяйки» может выполнить с трудом. Красивым лицом, сопровождающим его на светских вылазках — пожалуй, единственное, с чем она справилась бы.

— Ты сегодня была с Егором? — этот вопрос висит в воздухе несколько секунд, прежде чем понимаю, что он адресован мне.

— Я? — удивлённо перевожу взгляд на отчима и понимаю, что его отчаяние достигло предела.

Он пытается переключить разговор на меня, что явно играет не в мою пользу. Короткий взор на Олесю подсказывает мне, что лучше сейчас еду не жевать.

— Мне показалось, вы уезжали вместе, — уточняет Эдуард, глядя исключительно на меня, словно боится, что если его невеста поймает взгляд, он уже не отделается.

Мне же вдруг кажется, что в столовой довольно жарковато. Делаю поспешной глоток воды, пытаясь оттянуть время до ответа, осознавая,