Мой (не)выносимый сосед - Ана Сакру

Ребята перестают дышать, ловы каждое слово отца. У Олега даже испарина на лбу снова выступает. Сашка как обычно отличается розовеющими ушами.

– За семейными центрами будущее, – запальчиво вставляет Олег, подаваясь к моему отцу. Глаза его загораются, – Здесь, на Домбае, вообще не очень с такого класса гостиницами, потому что летом они не вывозят. Мы тоже не вывезем пятизвездочный отель, но вот полноценный комплекс с упором на занятость детей – легко.

– Да, я смотрел презентацию вашу, только там твой друг вещал, а не ты, Прокопенко, – папа переводит на Сашку хитро сверкнувший взгляд.

– Так а что тут говорить. Люди с детьми всегда платят больше, – смущается Саша немного от такого пристального внимания, – Подозреваю, вы прекрасно знаете это без меня. И еще больше готовы отдать, лишь бы этих детей качественно кто-то занял.

– Я-то знаю. А тебе откуда про детей знать, Александр? – фыркает снисходительно отец, – Сам еще…

Не продолжает, криво улыбнувшись. Но уже как-то беззлобно. И в этот момент мне хочется папочку расцеловать. Смиряется прямо на глазах. Ради меня. Я правда ценю, пап!

– Ладно, – не дожидаясь ответа, отец хлопает себя по коленям, – В общем проект остается. В рентабельность его я верю. И заодно поверю, что про Лизку не знал. Но! Ничего не меняется. Поблажек не будет. Не надейтесь даже, это ясно?

– Спасибо! – хором счастливо выдыхают ребята.

Отец, хмыкнув, кивает.

– Все, Олег, можешь идти. Нам теперь семейные дела надо перетереть.

Папа еще договорить не успевает, как Прокопенко уже подскакивает со стула, чуть его не уронив.

– Спасибо, не буду вам мешать! – ретируется за секунду.

Сашка с легкой тоской смотрит ему вслед. Видимо тоже не прочь сбежать. Я его понимаю, да…

– Значит так, дети, – начинает мой отец, снова забирая себе все Сашкино внимание, – В общем, самый главный у меня один вопрос. Остальное ждет.

Достает пачку сигарет из кармана и начинает нервно постукивать ей по столу.

– Я так и не понял, – вкрадчиво продолжает, смотря только на Лютика, хотя и обращаясь к нам обоим, – Что вы там про свадьбу в мае лепетали, взаправду или нет, но мое мнение однозначное – надо подождать. Лизе еще учиться, тебе тоже будет чем заняться в ближайшее время. Да и куда ты мою дочь приведешь, а? На турбазу эту жить? С вот этими твоими клиентами?!

Выразительно кивает на сбитые Сашкины костяшки папа и продолжает, сурово сдвигая на переносице брови.

– Моя дочь так жить не должна!

– Пап, здесь хорошо! – искренне возмущаюсь я, перехватывая под столом Сашкину руку.

– Молчи, – рыкает на меня отец тихо.

Затыкаюсь. Папа продолжает давить Сашку своими аргументами.

– Вот отстроите семейный комплекс, у Лизы диплом будет как раз через пару лет. И, если не разбежитесь к тому времени, что вполне может быть, женитесь на здоровье. Я буду только «за». Возражения?

Переглядываемся с Сашкой в попытке удержать рвущиеся наружу улыбки. Но нас выдают сияющие глаза. Даже оправдываться и врать не пришлось. Это ведь итак практически наши планы.

– Никаких возражений, вы все правильно говорите, – кивает Саша отцу, состроив серьезную мину.

– Ну и отлично, – расслабленно откидывается на спинку стула отец, – Так, мне покурить выйти надо. Номер же нам выделишь с женой? Я что-то уже старый стал, чтобы сутки не спать. Глаза так и закрываются. Хочется отдохнуть.

– Да, конечно, у нас есть резервный, – Сашка тут же встает, – А вечером тогда пойдем к моей матери с отчимом в гости. Я ее сейчас предупрежу.

– Добро, – кивает папа, выбивая из пачки сигарету.

Апрель. Три месяца спустя.

На часах 20:30.

Саша обещал позвонить через полчаса. Днем он вышел на связь, сказав, что они подходят к базе. Что пятидневный поход прошел отлично, но сейчас он не может говорить. Ему нужно доставить группу и уладить кое-какие дела…

Пять дней он был вне зоны доступа. Пять дней.

Я сгорала тут каждую гребаную секунду, а у него "кое-какие дела". У него всегда так! Ненавижу…Ненавижу его за это!

Пустым взглядом пялюсь в открытый холодильник. Есть не хочется, но я сегодня кроме утреннего и обеденного кофе ничего пока в рот не брала. Я итак похудела на шесть килограммов с Нового года. Моя грудь теперь скорбный памятник самой себе. Выбираю готовый обед из супермаркета в пластиковой коробке. Какая-то котлета с овощами. То, что надо наверно. Ставлю в микроволновку. Пока греется, наливаю себе сок. Сгрузив все на поднос, отправляюсь в спальню. Взгляд постоянно соскальзывает на экран телефона.

20:37.

Зайдя в комнату, зависаю перед зеркалом, придирчиво разглядывая себя. Худоба делает меня похожей на кокаиновую модель из начала двухтысячных. Глаза кажутся больше и болезненно блестят, на лице появились скулы, которых никогда раньше видно не было. Кто-то говорит, что мне идет, но большинство интересуются моим здоровьем. Сашке тоже не нравится, я знаю. Он не говорит это прямо, но каждый раз, когда приезжает, упорно пытается меня накормить и желательно чем-нибудь сильно калорийным. А мне не хочется. Когда он рядом, меня дико подташнивает от переизбытка гормонов в крови – какая уж там еда.

Вообще, знаете, что самое сложное в отношениях на расстоянии?

Вот эти короткие, вырванные у времени и пространства встречи.

Это невозможно, невероятно тяжело. Когда ты знаешь, что завтра он улетит. Что у него стройка, группа, дела…Что у вас только двадцать семь часов. Двадцать семь часов, во время которых ты не хочешь есть, не хочешь спать. Двадцать семь часов, когда ты считаешь каждую минуту. И именно поэтому не в состоянии этими минутами насладиться.

Хочется сказать так много, что ты не знаешь, что сказать – все звучит фальшиво и невпопад. Хочется сделать так много, что ты не знаешь, что сделать. Хочется быть вместе, а секс получается неуклюжим и быстрым, будто мы два подростка, и за незакрывающейся на замок дверью расхаживает чья-то мать, которая может войти в любой момент.

Время гонит, оставляет отпечаток. Как проклятие – ощущение, что его недостаточно.

Пару раз в эти короткие Сашкины приезды, которых с конца января было всего семь, мы пробовали выбираться на улицу, гулять. И срались тогда в хлам, потому что чувство, что мы теряем драгоценные минуты, среди людей только усиливалось, перерастая в легкую панику.

Я рассказываю про себя – я не знаю, как у Саши.

Он говорит, что так же, но возможно он просто меня успокаивает. Если бы у него было так же, разве бы он ходил в походы на пять дней туда, где нет связи. Я бы ни за что не пошла…

Часы показывают 20:42.