Тёмный: Повелитель - Артём Соболь

спартанские условия им даже нравятся. Однако, Любица говорит что в ближайшее время устроит им такую же часть. Только с учётом потребностей девушек.

Далее, после того как всех воительниц накормили, умыли и разместили на койках, а для большей безопасности ещё и часовых выставили: Костя, Архаса, Любица, Илара и прибежавшие Эрми и Глория уходят в замок. Где Костя отправляет девушек знакомиться, сам цепляет Советника и уводит его в обеденный зал. Уходя останавливается, замирает и хмыкает. Долго стоит, думает, машет рукой и оставляя Любицу наедине с девушками убегает.

— Ну, привет, что ли? — держа сумку широко улыбается Любица.

— Ага, что ли, — язвит расхаживающая вокруг неё Глория. — Ну и как это понимать? У нас что, каждый день новенькие появляться будут?

— Вообще-то, новенькие для меня вы, — пожимает плечами воительница. — Мы с Кастианом сто пятьдесят лет в браке прожили. А Аби ещё дольше. Так что давай не будем. Я за мир в семье. Мир и взаимопонимание.

— Аби! А ты почему молчала? — подняв голову спрашивает Эрми.

— А что я скажу? — материализуется на плече Архасы фея. — Сплю я значит, а тут Глия меня будет. Пошли, говорит, я нам подопечного нашла. Я прихожу, а там Кастиан в ванне плавает. Ну я и… Вообще я хотела высказать за то, что на две тысячи лет пропал. Но… Разозлилась я, в общем. Начала права качать, да и сомнения были. Всё таки Костя моложе выглядит. А потом он характер показал. И я такая точно он. Ну и на колени.

— Зачем всё это? — трёт переносицу Глория. — Для чего…

— Для чего? — всхлипывает Любица и вытирая слёзы садится на кровать. — А ты поставь себя на наше место. Представь, что пришли враги и убили всех в замке, а твой любимый, изувеченный, истекающий кровью и страдающий от проклятий прогоняет тебя. Представь что уходя, ты знаешь что смысл твоей жизни навсегда потерян. Представила? И тут проходит миг. Ты закрываешь глаза, а открыв узнаёшь что прошло две тысячи лет. Что нет у тебя никого. Что всё построенное тобой разрушено.

— А твой любимый, твой смысл жизни, — обнимая Архасу плачет Аби. — Жив… Жив, но вместо объятий или хотя бы приветствия смотрит на тебя и не узнаёт. Не узнаёт, смотрит как на чужую, незнакомую. Представь что Костя, вдруг перестанет узнавать тебя. И что ты будешь делать? Доказывать ему кто ты есть или ждать?

— А Глия…

— А я наложницей не являлась, — слышится из ванной голос русалки. — Да и покровительницей не была. Только слышала. И несмотря на то что мы были уже знакомы, в её семейные дела я не лезла.

— Всё… Всё настолько невероятно и неправдоподобно, что… А кроме слов какие-нибудь доказательства есть? Ты не подумай, я хочу поверить, но сама понимаешь…

— Прекрасно понимаю, — кивает Любица, подтягивает к себе сумку, и достаёт оттуда медальон в виде сердечка. — Нажми на цветок в центре. Он откроется, сама всё увидишь.

Глория делает как ей говорят. Нажимает на цветок, медальон щёлкает и открывается являя собой два нереалистично подробных портрета. На одном сама Любица, на другом как будто более взрослая версия Кости.

— Я принесу полотенце, — хихикает Эрми. — Надеть тебе на ночь нечего, но можно и голой спать, как Архаса.

— Это… Это невероятно, — разглядывая портреты округляет глаза Глория. — То есть, наш Костя… Поверить не могу. А ещё…

— Ещё? — удивляется Любица. — Ну если этого недостаточно, то можно и ещё. Недоверие в семье, дело такое себе. Нам этого не надо, поэтому… Прошу за мной.

Девушки выходят из покоев и идут к обеденному залу. Где Любица приоткрывает дверь и жестом подзывает к себе Глорию, прижимает её к себе и кивает.

— И что? Костя с Кетиосом как обычно ругаются.

— В доказательства, я сейчас кое-что сделаю, — часто кивает Любица. — За сто пятьдесят лет, я так хорошо изучила Кастиана, что все его повадки наизусть знаю. И сейчас… Сейчас Кастиан вскочит и будет хлопать себя по карманам.

— Ну, это просто, он всегда огниво или теряет, или где-нибудь забывает, — глядя на подскочившего Костю бормочет Глория.

— Ага, а как тебе вот это? — хитро щурится Любица, прислушивается к разговору и шепчет. — У нас леса как у дурака махорки. Мы что за пару дней путёвую казарму не забабахаем?

— Кетиос! — восклицает Костя. — У нас этого леса, как у дурака махорки. Мы что за пару дней путёвую казарму не бабахаем?

— Забабахаем, Повелитель, обязательно. Завтра же и начнём. С утра я распоряжусь. С лесопилки подвезут материалы. Металл и камни возьмём у гномов. Рецимер с радостью за дело возьмётся. Но давайте не сейчас. Ночь на дворе, все кроме нас отдыхают.

— Что бы я без тебя делал, — шепчет Любица и добавляет. — А сейчас он хлопнет Советника по плечу и скажет нам чтобы не шпионили.

К удивлению Глории, всё происходит именно так, слово в слово. После чего довольная Любица приоткрывает дверь, заталкивает Глорию, заходит сама и жестом приглашает остальных.

Гордо подняв голову подходит к Косте и невинно хлопая ресницами мило улыбается. От чего девушки немного тормозят и не могут понять как ей при таких габаритах и силе, удаётся быть настолько милой и женственной.

— Любимый, — прячя руки за спину и водя ножкой по полу шепчет Любица. — Не ругайся на нас. Просто уже поздно, день выдался насыщенным, а мы без тебя скучаем. Давай отпустим Советника и пойдём в ванную, все вместе, как ты любишь.

— Кхем… Пять минут. Хотя… Кетиос, спасибо. Завтра продолжим. Мне что-то так прилечь захотелось. До завтра.

— Приятного отдыха, — улыбаясь кляняется Советник. — Завтра у нас много дел. Я зайду за вами… К обеду. Всё, я ушёл.

— Ага… — проводив Кетиоса взглядом чешет голову Костя. — Значит ванна вместе… Я это любил?

— Ты это обожал, — закрыв глаза выдыхает Любица. — Настолько сильно, что бросал совещания, переносил встречи и откладывал дела. Особенно тебе нравилось тереть мне спину. Ух… Кхем…

— А каким я был…

— Точно таким же, — грустно улыбается Любица. — Разве что выглядел постарше. Помассивнее и выше был. Когда мы с тобой встретились, впервые. Мы были одного роста.

— Даже так, — растерянно выдаёт Костя. — А… То есть я буду расти?

— Я точно не знаю, но думаю, что да. Успокойся, это будет очень медленно. Когда ты… Извини… Когда мы виделись в последний раз, тебе было несколько тысяч. А сейчас…

— Двадцать семь.

— Ты такой милый! — пищит Любица, подхватывает Костю на руки и кружится на месте. Останавливается, прикусывает губу и скользит по нему масляным взглядом: — Я так соскучилась.