Леонид Быков. Аты-баты… - Наталья Тендора

Вот арбузы… Меня в «Укротительнице тигров» потрясла эта линия – линия человека, который ходит с арбузами. Если взять его роль в этой картине и очистить от таких приспособлений – казалось бы, пошлых и эстрадных, почти клоунады, и взять чистый лист, – это смешная роль. Это такая сентиментальная, трогательная роль некрасивого неудачника. Но что делает Быков?

Как я потом убедился (мне Кадочников об этом рассказывал), всех этих приспособлений вроде арбузов не было в сценарии. Он специально брал почти клоунские приспособления, стоящие на грани примитивного глупого смеха, и сквозь это вдруг возникала трагедия неудачника, маленького человека, но человека с большим, даже гипертрофированным достоинством. Помните, как он пугается тигра и как пытается сохранить офицерскую позицию в этой сцене?

Я вспоминаю такую же сцену с арбузами в другой картине, но зеркально похожую, – в картине «Максим Перепелица», где он подкладывает эти арбузы Вицину? (Там были тыквы – по-украински «гарбуза». – Н. Т.)

Вспоминаю еще одну историю. Я начинал «Республику ШКИД». Меня пригласил директор студии Киселев и сказал: вот у нас лежит список некрасивых артистов, которых нельзя пробовать. Это установка из Комитета. У нас сейчас проблема антигероя, так что ознакомься. Я сейчас вспоминаю фамилии из этого списка – «некрасивые лица», которые нельзя снимать: Леонид Быков, Ролан Быков, Слава Любшин, Майя Булгакова, Алла Демидова, Сергей Юрский… Было фамилий пятнадцать. Поразительно, что сегодня многие из них нам кажутся красавцами. Вот что произошло. Мне, например, как-то трудно представить, что Демидова некрасивая, понимаете? Но было несоответствие тому традиционному представлению об образе героя, которое существовало у официального руководства.

Я никогда не мог, глядя его работы, определить, что главное. Он был очень смешным артистом, но назвать его комиком я не могу. Я вспоминаю колоссальный успех фильма «Алешкина любовь» и как принимали этот фильм на «Мосфильме», как тепло встречал его не только худсовет, но вообще аудитория, которая набилась в транспорантный зал студии. Люди выходили и говорили, что вот если в этом году будет голосование в «Советской культуре» – «лучший по профессии», а тогда такое голосование проводилось ежегодно, то большинство создателей этой ленты, в том числе Туманов и Быков, прежде всего, – достойны первого места.

Да, он снимался не в шедеврах, но в популярных картинах и украшал их, а, может быть, делал их популярными. Все его картины нравились и фронтовикам, и молодежи того времени. «Зайчик»… Сегодня я бы к этой картине отнесся снисходительно, потому что те упреки, адресованные ей, – упреки направлению, которое Быков представлял, – направлению трагической народной драмы. Потому что главное его качество – отвага актерская, и по отваге я его могу сравнить, пожалуй, лишь с Луспекаевым.

И еще. Лучшие наши послевоенные фильмы – это фильмы о войне. «Летят журавли», «Иваново детство»… Могу назвать еще несколько картин. Замечательным является то, что Быков в этом потрясающем ряду выглядел достойно и ни на кого не походил. У меня, когда я смотрел «Стариков», все время был такой страх, как будто это я играю эту роль, у меня было все время ощущение, что вот-вот будет уже неправдоподобно, не очень органично. Но нет – он по самому краю шел и был убедительным.

Народное кино основано на том, что вы воспринимаете народ как человека. Я был на «Ленфильме», когда шли пробы «Зайчика». Популярность его у технических работников – уборщиц, охраны была поразительной. Быков ходил по коридору и пробовал какие-то жесты, какие-то приспособления. Мы, режиссеры и редакторы, проходили, не обращая внимания, но за спиной слышали хохот охранника, который стоял и проверял пропуска… Через какие-то банальности он мог рассказывать о великом и значительном….

Вы знаете, я говорю и как бы открываю его для себя, а это и есть главное. Великое, как говорил Чаплин, всегда существует рядом с банальным. Но вот на такое, на такую степень риска способен действительно Большой Человек.

Ирина Шилова. Дело в том, что, пересматривая картины Быкова, мы замечаем одно изумительное свойство – есть вечно живущие вещи, ценности, от которых отречься не может ни одно новое поколение. Могут меняться ритмы, могут вступать в действие другие музыкальные системы, образы – все, что угодно, но остается ценность нормального нашего песнопения, славянского песнопения. Вот он, Леонид Быков, точно понимал, что народная картина не может быть только разговорной. Душа открывается там, где человек начинает петь. Музыкальные фактуры его картин идут через времена, пробуждая у людей, которые увлечены тяжелым роком или бог весть чем, ту желанную тишину, когда ты готов слышать. Народный фильм без пения существовать не может, и Леонид Быков это точно знал. Слушая его картины, каждый раз я понимаю, что его персонаж, запев, открывает мне то, что опять звучит через времена.

Дмитрий Миргородский, актер. Быков, светлый человек, был высокообразованной личностью и, несмотря на три инфаркта, несмотря на то, что его обокрали с «Не стреляйте в белых лебедей!», несмотря на то, что у него закрыли несколько замечательных сценариев, этот человек ушел в вечность с чистотой своей песни и своей души… Через 20 лет после ухода Леонида Федоровича мы были в Краматорске. Мы пришли в музей, там сидел целый класс, и не потому, что их привели в музей. Они сами хотели узнать, что это был за человек, который снял «В бой идут одни «старики». Дети подходили к нам, окружали, мы не могли от них оторваться. Они просили расписаться нас всех, мы расписывались, и я спросил одну девочку: «Что для тебя наши автографы?» И она ответила: «Для меня это подарок от светлого человека». Для них Леонид Быков – живой.

Работать в искусстве – значит, работать сердцем. Следовательно, и мозоли будут на сердце…

Леонид Быков

Леонид Быков относится к числу самых незаурядных актеров советского кино. К сожалению, послужной список его ролей и особенно осуществленных режиссерских замыслов не так уж велик. Интересных творческих открытий могло быть куда больше, если бы ему, как говорится, не то что помогали, а просто бы не мешали…

1958 год. Неожиданное известие от Алексея Баталова как гром среди ясного неба: популярный актер берется за экранизацию гоголевской «Шинели». Режиссерский дебют требует особого тщательного подбора актеров. В роли маленького человека Акакия Акакиевича он видит только его – Леонида Быкова. Актер потрясен и обрадован доверием своего коллеги. Ничего подобного ему никто и никогда не предлагал. Быков ясно видит мрачный Петербург, ледяной ветер… и маленькую, жалкую фигурку Башмачкина на мосту…

Эта роль словно специально написана для него. Образ маленького человека, неоднократно так удачно воплощенный Быковым на экране, органичен самой сути артиста. Пусть его герои и не совершают поступков большой социальной значимости, о которых пишут в газетах, они реальны, узнаваемы. Вот и герой Гоголя, когда получает свою шинель, не успевает нарадоваться подарку судьбы, поскольку его сразу у него отнимают. Это внутреннее ощущение героя было очень понятно актеру. Однако задуманному не суждено было сбыться.