Иностранка - Арина Теплова

— Нет, — ответил холодно Михаил. — И надеюсь, вы не станете извещать Амалию Николаевну о моей покупке.

— Как прикажете, сударь, — заметила мадам, окончательно смутившись, подумав, что у Невинского, возможно, не одна любовница. «Это и неудивительно, — подумала про себя Эвет, выписывая счет на платье, — он очень видный и богатый мужчина».

Утром следующего дня Михаил почти бесцеремонно прервал последний урок арифметики и, войдя в класс, заявил властным тоном:

— Натали, Николя, идите в столовую обедать. Через час мы едем за покупками.

— Но я хотел после обеда сходить на берег речки, — пролепетал Николай, совсем не горя желанием ехать с отцом по магазинам. — Егор обещал мне показать, как правильно насаживать наживку…

Невинский окатил сына холодным недовольным взглядом, заметив:

— Мои слова не обсуждаются. У твоей сестры через два дня именины. И я намерен устроить грандиозный бал-маскарад. Посему всем нужно выглядеть достойно и представительно. Подберем тебе и Наташе новую одежду сегодня. Все, идите, урок закончен.

Последние слова он сказал, повернувшись к Мари, которая так и стояла у доски с мелком в руке. Наташа и Николай, уже довольно устав к третьему уроку, резво выскочили из класса и скрылись за дверью.

— Я тоже должна поехать с детьми, Михаил Александрович? — спросила Маша.

— Нет, — сказал сухо Невинский, пройдясь взглядом сверху вниз и обратно по фигурке девушки. — Только что доставили ваше платье для предстоящего бала. Отправляйтесь к себе, швея уже ждет. Она подгонит платье по вашей фигуре.

— Мое платье? — опешила она, сжав мелок в руке, и непонимающе посмотрела на него.

— Я заказал всем слугам новые ливреи. Вы тоже должны выглядеть достойно на празднике в честь именин моей дочери. Негоже пугать гостей вашими невозможными мещанскими нарядами.

— Но я думаю, это лишнее, Михаил Александрович, — попыталась возразить Маша. — Я буду незаметна и могу надеть черное платье…

— Нет, не можете! — грубо прервал ее Невинский и, прищурившись, продолжил: — Я хочу, чтобы все видели, что я достаточно богат и могу одеть всю свою прислугу в достойные туалеты. И прекратите со мной спорить. Вы живете в моем доме, и я плачу вам жалованье. Мне решать, во что вам одеваться!

Маша опустила глаза, чувствуя себя неуютно под его пронизывающим взглядом. Отчего-то молодая женщина ощущала, что за словами Невинского скрывается еще что-то.

— Портниха подгонит под вас платье. Сегодня вечером доставят остальные вещи, белье, туфли и прочее. Мы вернемся к ужину, — добавил он уже более спокойно, видя, как ее небольшой бунт подавлен.

Он быстро покинул классную комнату, а Маша недоуменно посмотрела ему вслед. Лишь, спустя минут пять она села на стул, потерявшись от последних слов Невинского. От напряжения она морщила лоб и не могла понять, зачем на праздник Наташи так тратиться и одевать всех слуг в нарядную одежду?

— У богатых свои причуды, — шептала она себе под нос, поднимаясь по высокой лестнице. Она прекрасно помнила, что в доме отца никогда ради бала не покупали слугам новые ливреи. У ее родителей было заведено обновлять гардероб слуг раз в два года, не более.

Когда Маша вошла в свою спальню, она заметила невысокую, пухленькую приятную девушку. Услышав шаги, портниха повернулась и поклонилась.

— Мадам Мари? — спросила девушка.

— Да, день добрый.

— Я привезла ваше платье. Вы позволите осмотреть вашу фигуру?

— Да, — кивнула Маша и, закрыв дверь, направилась за ширму. Множество раз в юности Маша примеряла и подгоняла платья, когда жила в достатке. Она очень хорошо знала эту процедуру. Оставшись в одной легкой рубашке, она вышла из-за ширмы и подошла к портнихе. Швея, которая уже держала в руках платье невероятного голубого цвета, очень внимательно оглядела молодую женщину.

— Какая у вас красивая и изящная фигура, — выдохнула портниха спустя несколько минут. — Теперь я понимаю, отчего господин Невинский купил это платье именно для вас. Оно создано и пошито, несомненно, для такой женщины, как вы.

— Я не думаю, что Михаил Александрович покупал это платье специально для меня. Вы, наверное, что-то не поняли. Господин Невинский купил всем слугам новую одежду и мне в том числе, не более…

Девушка удивленно воззрилась на Машу, заметив:

— Этот наряд один из самых модных в нашем магазине. Весь Петербург в этом сезоне ходит в подобных туалетах. Это платье слишком дорогое, чтобы покупать его обычной прислуге. Оно ручной работы, а вышивка от самого дома Робинье, что в Париже. И оно такое прелестное, не правда ли?

— Прошу вас, давайте уже начнем примерку, — попросила Маша, пытаясь не раздумывать более над словами портнихи. Ей было не по себе от приказа Невинского надеть новое платье на праздник, а рассказы девушки о дорогом наряде и ее хитрый взгляд вконец смутили молодую женщину. Она отчетливо поняла, на что намекает девица. Но Машенька не состояла в интимной связи с Невинским и всю примерку еле сдерживалась, чтобы не заявить прямо в нагловатое лицо портнихи, что она не любовница Михаила Александровича, и что платье это куплено им не за ее благосклонность. А лишь для того, чтобы на балу у Наташи она выглядела достойно.

Это было невыносимо.

Праздник едва начался, а Маша уже чувствовала себя отвратительно.

Все началось утром. В связи с подготовкой к балу уроки детей были отменены, и Маша до обеда бесцельно бродила по дому без дела. А Наташа и Николай пол-утра провели в кабинете отца, который заставлял их запомнить имена наиболее знатных из множества гостей, приглашенных на сегодняшний вечер.

Обед прошел в гнетущей обстановке. Михаил Александрович был недоволен, что дети не запомнили и половины имен. Из-за этого он то и дело зло зыркал на них и в конце трапезы заявил:

— Только посмейте меня опозорить! Если вы снова что-нибудь забудете, вам лучше молчать. А вас, Мари, я прошу внимательно смотреть за тем, чтобы дети вели себя достойно.

— Как прикажете, Михаил Александрович, — произнесла молодая женщина, думая о том, что сегодня именины Наташи и ее отец мог бы быть немного помягче с девочкой.

— После обеда отправляйтесь по своим комнатам и отдохните, — последовал следующий приказ Невинского. — Это касается и вас, Мари.

Маша удивленно подняла на него глаза. Она не понимала, отчего должна отдыхать днем.

— Я не хочу видеть вас утомившейся на балу, — объяснил он. — Все должны выглядеть довольными и нескучными. Надеюсь, платье на вас хорошо подогнали?

— Да, — кивнула она.

Позже, мучимая бездельем, Маша провела в своей комнате несколько часов. Она с трудом заставила себя читать книгу, потому что опасалась предстоящего празднества. Как бы ей хотелось вообще не появляться там. Но после обеда, когда она с детьми уже направилась наверх, Невинский окликнул ее и приказным тоном произнес: