Черные начала. Том 10 - Кирико Кири

всё самое важное, но оно было на месте.

Прежде, чем мы отправились в путешествие дальше, мы зашли проверить карты, чтобы понять, куда точно держать путь. Как выяснилось, двигаться нам предстояло не куда-то, а в регион, который находился на побережье около какой-то заснеженной горы. Короче, путь далеко не близкий. Ну вот максимально не близкий. Это, получается, одна треть от расстояния до столицы, которая тоже расположилась на побережье.

— И двигаться туда в лучшем случае пару месяцев… — пробормотал я.

— Если выдвинемся сейчас, то быстрее долетим, — улыбнулась успокаивающе Люнь.

— На сутки… — пробормотал я под осуждающий взгляд Бао.

Я при нём довольно частенько общался с Люнь. Конечно, по большей части мы едва ли не шептались, поэтому толком он ничего не понимал из того, что я говорю, но так или иначе Бао считал меня слегка поехавшим, который сам с собой разговаривает и что-то бормочет под нос. Интересно, он Лисицу тоже поехавшей считал, когда она бормотала так же под нос, разговаривая с Люнь?

Мы выдвинулись в путь с первыми лучами солнца, начав своё путешествие на другой сраный край империи. Всё ради Бао, ёптить. Пришлось преодолеть бескрайние просторы рисовых полей, прежде чем показался нормальный лес. А там уже понемногу-потихоньку всё дальше и дальше через лес.

Первая неделя, в принципе, прошла вполне себе нормально и без приключений. Интересно стало на второй неделе, когда мы попали из обычного леса в…

— Бамбуковый, — произнесла Люнь с какой-то ностальгией. — Как же я люблю бамбуковые леса, ты даже не представляешь…

— Красиво, — согласился я. — Словно в сказке какой-то…

Просто ты идёшь по нему днём, и всё вокруг зелёное. Такое какое-то сказочное, необычное, даже не можешь объяснить почему. Возможно, как раз-таки дело в свете, который, проходя через листья сверху, окрашивает всё в приятный зелёный свет.

Я даже позволил себе прокатиться по лесу на Зу-Зу, который был не сильно рад такому — этот жирный засранец привык кататься на мне и не привык катать других.

— Давай-давай, сейчас научишься, а потом будешь малышку Ки катать, когда время придёт, — подбодрил я его. — Ей как раз должно быть что-то около… пятнадцати или тринадцати, я что-то точно не помню.

Лисица говорила, что пятнадцать, но вроде всё же тринадцать… или нет…

Ладно, плевать, главное, что Зу-Зу уломался, и я смог прокатиться на нём во весь опор через бамбуковый лес.

Это было очень весело. Зу-Зу мчался с такой скоростью, что аж глаза слезились. Нёсся через эти заросли бамбука, да так, что зелёные дубинки то и дело мелькали сплошной стеной слева и справа от меня. Иной раз мне казалось, что ещё немного, и мы врежемся, но Зу-Зу хорошо держал контроль. Он уклонялся от всех стеблей бамбука, ни разу даже не коснувшись их.

Мы просто летели вперёд. Один раз нам встретилась небольшая горка из огромных валунов, будто кто-то ради красоты накидал их сюда (а смотрелись они в бамбуковом лесу очень зачётно), но и здесь Зу-Зу проявил просто невиданную прыткость, без каких-либо проблем запрыгав по валунам сначала наверх, а потом и вниз. Только его коготки и было слышно: цок-цок-цок-цок-цок по камням, когда он, словно тигр, прыгал с одного на другой. Аж дух захватывало от того, насколько резво он прыгал. А я думал, единственное, что он может, это запрыгнуть на диван и обратно.

Наверное, это и есть самое крутое в путешествиях, просто иногда проехаться или пройтись по красивым удивительным местам. Около двух дней я катался на Зу-Зу по ней, несясь вперёд ещё даже быстрее, чем мы летели по небу. Это лишь говорило о том, что передвигаться на нём верхом даже выгоднее и быстрее, чем просто по воздуху. Но нас ждала не только бамбуковая роща на пути.

Мы неслись, неслись, неслись, а потом пш-ш-ш-ш-ш-ш-ш!!! Листва и трава зашуршали у Зу-Зу под лапами, когда он всеми четырьмя дал по тормозам, оставляя за собой борозды на земли, и затормозил перед самым краем обрыва. Я едва не перелетел через него дальше, настолько это оказалось неожиданно.

И перед нами открылся удивительный вид.

Огромная долина, так же покрытая бамбуком, которая была больше похожа на воронку от кратера, раскинулась на многие десятки километров перед нами. В её центре открывалось большое озеро, которое уходило полоской на другой край и проходило между двумя каменными шпилями.

Нет, реально, просто два огромных шпиля, будто врата, возвышались на другом конце долины, будто это изначально была тонкая и высокая, как стояк по утрам, гора, а потом её разрезали пополам, чтобы река могла протечь. И видок был, надо сказать, действительно завораживающий.

— Эй, Бао, ничего так вид, да? — хмыкнул я.

Выглянувший скунс принюхался, огляделся, после чего принюхался ещё раз и указал вперёд пальцем.

— Что?

Он вздохнул, после чего сполз с Зу-Зу на землю и принялся чертить ответ веткой. Собственно, он был не таким уж и длинным.

«Ци».

— Что Ци?

«Много».

Я прислушался к округе внутренним взором. И… да, Бао был прав, концентрация Ци дальше повышалась. Я не почувствовал её лишь потому, что там, где мы находились, она была в норме, и никаких перепадов не ощущалось. Её было больше там, в долине, если ты глянешь туда внутренним зрением. То есть, если не знать и проходить мимо, можно и не заметить.

— Но я бы не сказал, что её прямо-таки много… — покачал я головой.

«Больше нормы».

— Да я понял, что больше. Но её перепады в принципе нормальны, разве нет?

«Ингредиенты».

А, так вот что он забеспокоился. Ингредиенты…

Нет, ну да, логично, если здесь прямо больше Ци, чем везде, то естественно, что и ингредиенты редкие могут встречаться чаще. Вопрос лишь в том, какие и где искать, но здесь, думаю, проблем не возникнет, когда рядом есть Бао.

— Ну-с… Зу-Зу, вниз! — скомандовал я, и пушистый осторожно и ловко начал спускаться с крутого обрыва.

Причём спускался он как — развернулся жопой к краю, после чего зацепился когтями за склон и начал вниз вот так скользить. Всё ниже и ниже, пока не достиг дна, где вновь бросился вперёд со всей своей прытью, несясь среди бамбука. А я тем временем внимательно следил за Ци, концентрация которой действительно начала понемногу повышаться, что я бы заметил и без внутреннего зрения.

И так пока меня не окликнула Люнь.

— Юнксу, впереди,