Солнце мертвых - Алексей Атеев

Сыроватых еще раз обратил внимание на несоответствие тона и даже лексики мальчика. То он назовет Веру англичанкой, то как-то старомодно и неуклюже – «учительша». Как будто два различных разума гнездятся в одном теле.

Мальчик между тем внимательно посмотрел на Сыроватых, потом неожиданно подмигнул ему.

– Теперь дом достаточно напуган, – продолжал он как ни в чем не бывало. – Завтра с утра засуетятся власти. А нам только этого и надо.

– А с нами что будет? – подал голос корреспондент.

– С вами-то? – переспросил мальчик. – А, Мирон? – Он покосился на домового, который, сидя в другом кресле, молча болтал ногами. Тот пожал плечами. – Побудете пока у нас. В укромном уголке. Может, еще понадобитесь. Вы же теперь не просто люди, а отчасти чародеи. – Мальчик засмеялся, но не легким мальчишеским смехом, а как-то по-стариковски, невесело.

В четверг утром, едва придя на службу, майор Тарасов был срочно вызван к начальнику управления.

– Итак, Николай Капитонович, – промолвил начальник, кивнув в ответ на приветствие майора, – хорошенькую ты мне свинью подложил.

Сказано это было спокойным тоном, однако Тарасов понял, что сейчас последует вспышка гнева. Так оно и случилось.

Начальник внезапно рассвирепел. Из его сбивчивой речи можно было понять, что еще затемно его разбудили неприятные телефонные звонки. Сначала звонил дежурный по городу, потом ответственные товарищи из горкома, из горисполкома. Выяснилось, что в доме номер тринадцать по проспекту Химиков происходит черт знает что. Дом охвачен паникой, жильцы бегут, объятые ужасом. Совершенно не ясно, что там случилось, однако ответственные товарищи настоятельно требовали разобраться и доложить.

– Ты, я знаю, – продолжал, успокаиваясь, начальник, – занимался этим домом. Там, по-моему, уже имели место происшествия?

Тарасов молча кивнул.

– Значит, занимался впустую! – промолвил начальник, снова закипая. – Одним словом, назначаю тебя главным по этому дому. Бери людей, сколько необходимо, хоть все управление, но я жду результатов! Разберись, что там происходит, а главное – предотврати дальнейшие происшествия. Не дай бог, до области дойдет. Действуй!

И Тарасов отправился действовать.

Дом номер тринадцать, казалось, пережил какое-то стихийное бедствие. Именно такое впечатление создалось у майора. Во дворе стояли группки людей, кое-где прямо на землю были свалены вещи, укрытые от непогоды полиэтиленовой пленкой.

Все это напоминало обстановку после большого пожара.

Увидев милицейскую машину, народ расступился, но никто не подошел. Все угрюмо смотрели на следственную группу. В основном это были пожилые люди и детвора. Видимо, несмотря на ночные события, большинство обитателей дома все же отправились на работу.

– Что же тут у вас произошло? – спросил Тарасов у какой-то бабки.

Та ничего не ответила, лишь махнула рукой и сплюнула. Зато другая охотно вступила в разговор.

– Нечистая сила в доме нашем завелась, – объяснила она. – Всю ночь покоя не давала. Форменный разгром учинила. А одну учительницу чуть не убила. Так жалко ее, бедную, все личико в синяках.

– А где можно увидеть эту учительницу? – поинтересовался майор.

– Да во втором подъезде, на пятом этаже живет, – бабка неопределенно указала рукой в сторону дома, – в шестьдесят шестой квартире. Хорошо, что милиция приехала, – удовлетворенно произнесла она, обращаясь к неразговорчивой старухе, – уж они-то порядок наведут.

– Как же, наведут! – угрюмо возразила та. – Жди! Уж если отец Авенир ничего не смог сделать… А эти-то, безбожники. Бежать отсюда надо, из этого дьявольского угла, да куда убежишь…

«Отца Авенира вспоминают», – насторожился майор.

– А что этот священник тут делал? – поинтересовался он.

Угрюмая старуха еще раз сплюнула и зашагала прочь. Зато словоохотливая сбивчиво и непонятно стала объяснять, что святой отец хотел изгнать из дома нечистую силу, а, видать, она его одолела.

– Что это за нечистая сила? – усмехнулся Тарасов.

– Да разве я знаю. – Бабку явно смутил недоверчивый тон милиционера. Она замкнулась и замолчала.

«Итак, посетим квартиру шестьдесят шесть, – решил Тарасов, – она в том же подъезде, что и квартира Кнутобоевых».

На звонок долго никто не открывал. Наконец женский голос поинтересовался: «Кто там?»

– Из милиции, – ответил Тарасов.

За дверью некоторое время хранили молчание, наконец щелкнул замок, и Николай Капитонович увидел на пороге довольно молодую женщину в пестром халате. Голова ее была повязана мокрым полотенцем, а под левым глазом светился здоровенный синяк.

Женщина обрушила на майора поток жалоб, угроз и обвинений одновременно. Он долго не мог понять, что же все-таки произошло в квартире.

– Летали вещи, говорите? – недоверчиво переспрашивал он. – А простите, фингал кто вам поставил?

Вновь полился поток бессвязных жалоб.

– Конечно, я не верю ни в какую нечистую силу, – рыдая, говорила женщина, – но кто же меня тогда ударил?

«А может быть, какая-то материальная фигура», – насмешливо предположил Тарасов.

Женщина ему определенно не нравилась.

– Вы еще издеваетесь! – закричала дама.

– Успокойтесь, – примиряюще промолвил майор, – никто вас не хотел обидеть, просто я пытаюсь создать картину происшествия. Где, кстати, ваш муж?

– На работе, естественно, – заявила дама. – Он тут абсолютно ни при чем, он сам потрясен случившимся.

Так и не добившись ничего путного, майор направился в другие квартиры. Но и там никто ничего толком объяснить не мог. Звучали робкие предположения о землетрясении, о проседании грунта, но большинство опрошенных обвиняло нечистую силу.

Ясно было одно. Аномальные явления затронули три первых подъезда дома. В других подъездах чудес не наблюдалось. Члены следственной группы побывали почти во всех квартирах, где происходили непонятные явления. Особых разрушений не было. Несколько разбитых зеркал, сдвинутая кое-где мебель – вот и все, что удалось обнаружить.

Стучался майор в квартиру, где жил преподаватель физкультуры Сыроватых, но никто не открывал; тихо было и в жилище супругов Голавлей.

Покрутившись еще с полчаса в доме, милиция отбыла, провожаемая испуганными и разгневанными взглядами жильцов.

На вопрос, что же делать, как быть дальше, Тарасов только пожал плечами. Ответа он не знал.

И чем больше размышлял майор над этим делом, чем больше сопоставлял факты, тем яснее ему становилось, что дать какое-то логическое объяснение происходящему невозможно. Конечно, синяк на лице дамы из шестьдесят шестой квартиры – вещь неприятная. Но куда более неприятно то, что произошло со священником – отцом Авениром, который до сих пор находится в реанимации в бессознательном состоянии.