Солнце мертвых - Алексей Атеев

Однако инквизиция… ты знаешь это слово? – Мальчик кивнул. – Дозналась и схватила Рамиреса.

– Как же его могли схватить, когда он волшебник? – полюбопытствовал Стас.

– Э-э, – засмеялся старик, – они тоже не лыком шиты. Короче, схватили, стали пытать. Потом пожаловал Великий инквизитор. Вот тут-то и сокрыто самое главное. Великий инквизитор был как две капли воды – Асмо Трабзони.

– Ну, и?.. – с интересом спросил Стас.

– Сожгли его, – однозначно ответил старик.

– Кого? – спросил мальчик.

– Рамиреса, конечно. Но ни слова не сказал он Великому инквизитору.

– Я что-то ничего не понимаю, – недоуменно заявил Стас. – Был ли Великий инквизитор Асмо Трабзони?

Старик загадочно усмехнулся.

– Поймешь еще. Ну, короче говоря, – продолжал он, – от этого Рамиреса и пошел весь наш род: и ты, и я.

– Как же пошел, – возразил Стас, – когда его сожгли?

– Фу, глупый какой! – Старик раздраженно отодвинул от себя чашку. – Пошел еще до того, как его сожгли.

– А-а, – протянул мальчик, так ничего и не поняв.

– Надо сказать, – спокойно продолжал старик, – что дело наше, то есть черная магия, в те времена широко разошлось по Европе. Сколько ни жгли, сколько ни вешали… А могуществом нас Его Сатанинское Высочество не обидел. Бывало, короли, князья и графы разные трепетали при появлении кого-нибудь из нас.

– Если трепетали, – резонно спросил Стас, – то почему жгли?

– С тобой, мальчик, очень тяжело говорить, – холодно сказал старик, – хоть пытливый ум делает тебе честь.

Эта деревушка Лиходеевка была основана колдунами в царствие Федора Ивановича, позднее сюда нашли дорогу наши собратья из стран Запада.

– И все же, – продолжал мальчик, – я никак не пойму, для чего же нужно ваше могущество?

– О, – усмехнулся старик, – с тобой все интереснее общаться.

– Да, да, – горячо продолжал Стас, – для чего все это, чтобы жить в глухой деревушке посреди леса? Какая же тут власть?

– С нами цари считались! – запальчиво воскликнул Асмодей. – Бывало, собирали нас, колдунов, со всей Руси, советовались.

– Когда это было, – протянул Стас, – а теперь живете в какой-то избушке, даже телевизора у вас нету.

– Телевизор у меня, положим, есть, – твердо сказал старик, – а для чего все это нужно, я тебе объясню. Да, объясню… – замялся он, как бы не находя нужных слов. Старик кашлянул, снова придвинул к себе чашку и отпил уже холодный чай. – Ты посмотри, кто вокруг тебя живет.

– А кто? – спросил Стас.

– Ну, хотя бы те, с которыми ты вчера куролесил. Здоровяк этот Володя, ему ничего не надо, кроме денег, разбогатеть, видишь ли, он хочет! – Старик хихикнул. – Водка и бабы на уме. Или – щелкопер Олег. Тот о славе мечтает. Прославиться желает, а умишко-то – куриный. А про это чудо – Кочубея и говорить не хочется. Всю жизнь в доносчиках, стукачах ходил, гнилой насквозь. В свое время от отца родного отрекся.

– Не все такие, – возразил Стас.

– Да все!!! – закричал старик. – Все!!! Каждый с душком. Придумают… Нарисуют икону. А на деле – гробы поваленные, – неожиданно закончил он. – Нет ни одного человека, в ком бы не было червоточины.

– А бог есть? – неожиданно спросил мальчик.

– Бог? – оторопел старик, и его перекосило. – Бог, дьявол… они высоко или глубоко, – поправился он. – Сколько существует земля, все время идет борьба добра со злом или зла с добром.

– И кто побеждает?

– А никто, – спокойно отозвался старик, – разве можно сказать, кто побеждает, день или ночь? Я скоро умру, – просто промолвил он, – а ты будешь на моем месте. Будешь хозяином здешних мест. Мой разум перейдет в твой, ты узнаешь все или почти все, что ведомо мне. Да ты и так уже много умеешь.

– Но я не хочу творить зло! – закричал мальчик.

– Какое зло, – пробормотал старик как бы про себя, – кто знает, что есть зло и что есть добро? Ты подумай! – Голос его возвысился. – Кого в этом несчастном доме мы обидели? Голавля – ворюгу этого. Или Кочубея, или училку, что они, хорошие люди?

Стас молчал.

– То-то, – наставительно произнес старик. – Мы не злодеи, мы хранители древней мудрости, древнего знания, без нас нельзя. Наши братья и сестры кругом, по всему миру. А нас заасфальтировать решили ученые эти. Я им заасфальтирую! Пускай побольше их тут соберется. Прихлопнем одним ударом, как мух!

– Кем же я буду повелевать, – озадаченно спросил Стас, – старухами?

– Да кем угодно. Эти три остолопа готовы служить тебе верой-правдой, и не за страх – за совесть. Им ужас до чего интересно быть не такими, как все. Да и остальные… Словом, рабов найдешь в достатке.

Стас задумчиво молчал.

Старик тоже замолчал и выжидательно поглядывал на мальчика.

– Но почему все-таки я? – наконец промолвил тот.

– Ты от нашего корня. Мать твоя отмечена знаком, есть знак и у тебя. Кровь Рамиреса течет в твоих жилах.

Мальчик тяжело вздохнул.

– Ладно, согласен, но все равно зла я никому делать не буду, если только плохим людям…

– Вот и хорошо, – заключил Асмодей, – плохие люди всегда найдутся. Тебе когда тринадцать лет исполняется?

– В эту субботу, – ответил Стас, – а что?

– А то, что по древним укладам тринадцать лет – это совершеннолетие. Теперь ты полный хозяин всего. Старух этих, и не только старух. Нечисти разной, вроде Мирона, ты их повелитель. Не обижай их, они тебе пригодятся.

Старик торжественно встал и положил обе руки на плечи мальчика.

– Знаю я, – сказал старик, – чувствую, что твое могущество превысит мое. Не всегда будет такая слякотная жизнь, как сейчас, довольно скоро все перевернется.

Пророчества старика звучали торжественно и мрачно, и Стас невольно поддался их силе. Асмодей вдруг вздрогнул, как бы пришел в себя и крикнул:

– Эй, бабы, идите сюда!

В горницу вошли три женщины, две старые, а одна средних лет.

– Вот ваш новый господин! – властно произнес Асмодей. – Кланяйтесь!

Все трое упали на колени перед испуганным и удивленным Стасом.

Осенний день быстро подходил к концу. Отбойные молотки во дворе дома номер 13 заработали, когда уже было почти темно. Жители расходились. И хотя грохот особого восторга не вызывал, никто не ругался. Все были довольны, что их бедами наконец-то занялись. Надо сказать, что рабочие пока не вскрывали асфальт. Они просто долбили в нем дыры, нечто вроде шпуров в разных местах двора. Довольно быстро грохот прекратился.

– Неужели все? – поинтересовался Тарасов у Левы.