В плену сердца - Тори Майрон

И я нисколько сейчас не играю. Делаю всё то же, что обычно делала на протяжении двух месяцев во время секса с ним, но больше не играю. Теперь я правда всё это ощущаю, сладко упиваясь каждым новым откликом тела, что мгновенно реагирует на все действия мужчины.

Я по-настоящему балдею от запаха его кожи и парфюма — пряного, терпкого, сексуального, пробирающего до мурашек, что окружает меня со всех сторон. От хриплого голоса с рычащими нотками в момент, когда Адам бессвязно что-то бормочет. От любого прикосновения, поцелуя, укуса, шлепка, тяжёлых, налитых силой мышц, придавливающих меня к матрасу… и пульсирующего члена, что вколачивается в меня в безумном ритме до предела, будто наполняя всё тело раскалённым железом и приближая к вершине наслаждения, которую через несколько мощных ударов плоти о плоть мы достигаем вместе — громко, бурно, одновременно, дрожа всем телом и сменяя глубокое сплетение языков на жгучие укусы.

Я уверена, мы оба останемся без губ. Но разве эта мелочь может заботить, когда в глазах, в венах, между ног и в каждой конечности взрываются сплошные фейерверки блаженства? Конечно, не может. Потерявшись в удовольствии, я вообще ни о чём не волнуюсь. Но нет, я не улетаю в космос вслед за Адамом, ведь ощущаю его магию лишь процентов на десять, однако и тех хватает, чтобы на несколько секунд рассыпаться на молекулы в пространстве, не имея возможности пошевелить ни руками, ни ногами, а подумать о чём-то — так подавно. Только тело превращается в миллиарды чувствительных нервных окончаний, умоляющих как можно дольше не прекращать тактильный контакт с Адамом.

Мы целуемся неистово, беспрерывно, задыхаясь. Мои соски щекочет от трения о грудную клетку Харта, пока я наслаждаюсь его последними, инстинктивными толчками. Кайфую от чувства наполненности, упираюсь пятками в его ягодицы, крепче сжимая бёдра ногами. Обнимаю, вожу пальцами по мокрой коже, ощупывая бугристые мышцы спины. И под конец тихонько скулю, когда Адам грузно меня придавливает, сковывая в капкан цепких рук, в котором моё сердце отбивает пикантный ритм танго, а моторчик Харта и вовсе норовит выскочить из груди, словно он только что пробежал скоростной спринт. Сверхприятный спринт, который мне хочется повторять снова и снова.

– Я обожаю тебя, Адам. Обожаю… Обожаю, – качаясь на стихающих волнах оргазма, раз за разом повторяю я, впервые за прошедшую неделю произнося ему вслух эту правду. Да, всё именно так! В моих словах нет ни толики фальши, ведь моё тело теперь поистине его обожает.

– Я тебя больше, – хрипло признаётся Харт, глядя на меня поплывшим взглядом. Проходится по моим губам большим пальцем и вновь нападает на них, сильно сминая мои волосы на затылке.

А вот в его словах нет ничего необычного. Всё по стандартной схеме: бурный секс, улётный оргазм, а после парочка минут любвеобильности босса, которая заканчивается сразу же, как его зачарованный мозг возвращает себе работоспособность.

Знаем. Умеем. Практикуем.

Да только сегодня, мать его, точно день каких-то из ряда вон выходящих странностей. Проходит три минуты, пять, десять, а Адам всё не спешит вытаскивать из меня член, продолжая нежно ощупывать моё влажное тело, поглаживать налитые холмики, сжимая между пальцами затвердевшие соски. Усыпает короткими поцелуями ключицы, шею, лицо. Переключается на подбородок, терзает его любовными укусами, разливая по моему телу новую порцию томящейся похоти.

Признаюсь честно: останавливать затянувшуюся нежность Адама совсем неохота, а, наоборот, хочется перевести её в очередной секс-раунд, однако затаившееся во мне подозрение помогает не расплыться от его размеренных ласк.

– И всё-таки ты сег…

– Ты же продолжаешь пить таблетки? – внезапно перебивает Адам, на мгновенье вводя меня в ступор. 

– Что, прости? – фокусирую взгляд на его сосредоточенном лице.

– Ты продолжаешь регулярно принимать противозачаточные? – уточняет он, слегка касаясь носом моего, а чуть позже мягко целует кончик.

– Конечно, принимаю. Строго как предписал врач. Мне от тебя дети не нужны. А почему ты спрашиваешь? 

– Просто. Хотел убедиться. От тебя мне дети тоже не нужны, – чуть помрачневшим тоном отрезает Харт, и я жду, что он сейчас отстранится, как всегда это делал после секса, наконец освободив меня от немалого веса своего тела.

Но нет — он и дальше продолжает нарушать все привычные устои: обнимает крепче, зарывается лицом в мои волосы и глубоко вдыхает, издавая хриплый стон. Тяжёлый. Неудовлетворённый. Немного злой. Ему вновь не нравится, как я пахну. Я знаю это. Чувствую. Но мне плевать. Сейчас важно другое. 

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍ – Так ты ответишь мне, что с тобой такое? А лучше — что опять ты от меня хочешь? 

– Я ничего от тебя не хочу, Анна, – спокойно заявляет он и опирается на предплечья по обе стороны от моей головы, значительно облегчая мне задачу вбирать воздух. – Я уже сказал, что хочу прекратить тебя калечить и наладить наши отношения.

– И ты думаешь, я так просто в это поверю? 

– Просто — нет. Но тебе ли не знать, что я упрямый и могу долго и упорно тебя в этом убеждать, – скользнув языком по моей щеке, он добирается до губ, проводит кончиком по саднящей ранке на нижней и начинает снова двигать бёдрами, выходя почти полностью и вновь заполняя меня до упора.

– А тебе ли не знать, что я упрямая не меньше, чем ты, и могу продолжать не верить тебе до бесконечности, – слова переплетаются с сиплыми стонами, спровоцированными ощущением, как член внутри меня быстро становится твёрже. 

– Не сможешь. Я всегда добиваюсь своего.

***

Уверенность его голоса на сей раз не злит, а только подстёгивает нарастающее возбуждение и запускает лёгкую дрожь по телу.

– Не всегда, – тихо выдыхаю я и тут же всхлипываю, когда Адам резко приподнимается на колени, притягивает меня за бёдра ближе, меняя угол проникновений.

– Всегда, – он умещает палец на влажный, набухший комочек между ног и начинает стимулировать его, вместо ответа заставляя меня громко стонать и выгибаться в экстазе.

Я вскидываю руки вверх, прикрываю глаза и снова погружаюсь в сладкий омут удовольствия, что откладывает все вопросы с подозрениями на потом, оставляя сейчас только глубокие, частые толчки Харта вместе с его умелыми пальцами.

– Ты нереально красивая, – продолжая мощно проникать в меня, едва слышно хрипит Адам, но его слова отдаются громким эхом в моей голове. Я в удивлении приоткрываю глаза и вижу, с каким благоговением его взгляд блуждает по каждому сантиметру моего тела.