Маленькое кафе в Копенгагене - Джули Кэплин

– Мне надо поговорить с папой. – Правда, признаюсь, сейчас предстоящий разговор уже не вызывал у меня прежней тревоги. Так благотворно подействовала на меня Эйлин.

Пока Джон со своей подружкой Стейси (эта красотка с автозагаром оказалась на самом деле подкованной в бизнесе и во время обеда заинтересованно выспрашивала меня на предмет пиара) мыли посуду, нас с папой ласково, но решительно выпроводили в сад. У Эйлин был талант управлять людьми, но при этом не давя и не командуя.

Я остановилась у куста папиных пионов, поправила один из стеблей, приладив его к подпорке, погладила лепестки кудрявой розовой головы.

– Она мне показалась очень симпатичной.

– Надеюсь, ты не против.

– Пап! Ну с чего мне быть против?

Он пожал плечами, наклонившись, чтобы выдернуть сорняк.

– Из-за твоей мамы.

– Это было так давно, папуль. Я совсем не хочу, чтобы ты был один. Ведь однажды, наверное, Джон уйдет, да и Брендон тоже. – Я покосилась на забор, где через щели был виден дом Конни. Конни? Брендон?? Никогда этого не замечала.

– С Эйлин я чувствую себя счастливым.

Его слова на миг кольнули болью, но я отбросила мысль о Бене. Не было никакого Бена. Я снова ошиблась. И должна забыть об этой кошмарной ошибке, забыть навсегда.

– С тех пор, как твоя мама ушла, я вроде как и не жил. Так, существовал, что-то делал на автомате. И слишком много возложил на тебя. А она мной руководит… точнее, я ей позволяю руководить собой. – Папа улыбнулся. Первая нормальная улыбка за долгое-долгое время, не только на губах, но и в глазах, вокруг которых появились лучики, и кожа на щеках пошла морщинками.

– Это здорово, пап. Я за тебя рада.

– А я хочу перед тобой извиниться. И еще – я должен тебе кучу денег.

Он сунул руку в карман, выудил потрепанный кожаный кошелек и стал неловкими пальцами перебирать банкноты.

– Что ты, папуль, серьезно, не надо. – Я отвела его руку.

– Нет, надо, дочка. Двое парней должны взять свою долю груза на себя. Платить за свою квартиру. С помощью Эйлин я привел свои финансы в порядок. И здесь то, что принадлежит тебе. Вот.

Он протягивал мне толстую пачку банкнот:

– Бери и не спорь. Со временем отдам больше. Все деньги, которые ты вложила в ипотеку. Они твои, и я их тебе верну.

При виде его решительной, даже воинственной позы (он стоял, широко расставив кривоватые ноги) у меня вдруг сразу стало легко на сердце. Так долго мой отец выглядел уставшим и разбитым.

– Пап, спасибо. Я оценила.

– А я оценил твои жертвы. Так усердно работать. Поддерживать нас, когда в Лондоне все так дорого. Я должен был все это увидеть раньше. Знаешь, твоя мама была бы безмерно горда тобой. Помню, она все повторяла, что ты используешь свой мозг на все сто. Но она бы первой сказала тебе: дочка, делай то, отчего почувствуешь себя счастливой. Она и правда хотела, чтобы ты могла выбирать. Выбирать любимую работу, а не цепляться за первую попавшуюся только потому, что больше ничего не умеешь. Я, правда, не уверен, что твоя работа делает тебя такой уж счастливой. Деньги – это не все, сама знаешь.

– Спасибо, папа, но моя работа мне нравится.

Но на самом деле я ее не люблю. Не то что раньше. Я боялась завтрашнего дня. Разборки, выговоры. Обсуждение причин неудачи. И снова все мои успехи пойдут псу под хвост – с той лишь разницей, что сейчас я и сама готова была вынести себе приговор.

Папа похлопал меня по плечу.

– Лишь бы ты была счастлива.

Я ответила ему ненатуральной улыбкой. Счастлива. Я провела неделю, гоняясь за счастьем в Дании, и вот куда меня завела эта погоня.

Бен меня кинул, в прямом и переносном смысле. Я на него понадеялась, а он меня использовал.

Я не могла поверить, что снова оказалась такой дурой. Что могла позволить себе в него втрескаться.

Сейчас, оглядываясь назад, я видела массу признаков того, что у него это не всерьез. Теперь мне было просто очевидно, что он и не собирался меня добиваться… он только мигнул, а я и предложила ему себя на блюдечке с голубой каемочкой. Он энергичный мужчина, полный жизни. Я сама виновата, что так неразборчива. Поддалась влечению. А он почувствовал это и просто не стал отказываться.

Да, у меня дурной вкус на мужчин. Сперва Джош, а теперь вот этот. Я безмозглая, непроходимая тупица.

– Ну, и что это, черт побери, за бардак? – прорычал генеральный директор, когда я на трясущихся ногах вошла в его кабинет. Меган и Джош сидели за его столом, сбившись вместе, как военные в штабе.

Мне нечего было сказать. А что, собственно, тут скажешь? В душе у меня все кипело. Сейчас время уже близилось к двенадцати, а они известили меня о вызове с самого утра, как только я вошла в здание. Они мариновали меня целых три часа. Я, конечно, ожидала долгой и мучительной разборки. Но не такой вспышки ярости и ненависти. Дело, похоже, пахло уже не увольнением, а смертной казнью.

Инстинкт самосохранения – или, может, какой-то другой – заставил меня нажать кнопку записи на камере мобильника и сунуть его в нагрудный карман блузки. Со стороны казалось, что я выключила и убрала телефон.

– На этот раз вы допустили непростительный промах. – Он смотрел на меня поверх кофейной чашки. – Иметь в распоряжении целую неделю и достичь такого… результата? Просто изумительно.

Я окаменела и сжала кулаки. Мне даже не предложили сесть. Меган и Джош определенно чувствовали себя неловко. Мой бывший играл с клавишами стоявшего перед ним ноутбука, а Меган крутила кольцо у себя на пальце.

– Вы уже разговаривали с этим засранцем?

– Нет, – сказала я и подумала, что не ответила Бену ни на одну из эсэмэсок.

– Я так и думал и в интересах компании решил, что лучше мы пообщаемся без посредников. Поскольку тебе оказалось не под силу с ним справиться, я поручил Джошу связаться по электронной почте с их главным редактором и потребовать объяснений. Этим, разумеется, уже ничего не поправишь. Ущерб нанесен, клеветник сделал свое черное дело. Воображаю, как злорадствует чертов Джонсон. Недельку пожить на халяву, полюбезничать с вертихвосткой-пиарщицей, а потом сыграть с нами вот такую штуку. Наверняка успел вскружить тебе голову.

Я помотала головой, плотнее стиснув губы. Страшно подумать, что бы сказал генеральный, узнай он, что я переспала с Беном.

– Да это, впрочем, и неудивительно. – Меган и Джош то подобострастно смотрели ему в рот, ловя каждое слово, то переводили осуждающий взгляд на меня. Генеральный переглянулся с ними. – Похоже, мы приняли правильное решение. Тебе нужно еще долго набираться опыта, прежде чем мы снова сможем доверить тебе другое ответственное дело. Поверить не могу, что моя сотрудница могла оказаться такой бестолковой. Ну, ничего, Ларсу мы объясним, что ты – начинающая, совсем мелкая сошка, но дальше с ним будет работать более серьезный работник. Счастье еще, что после возвращения мы лишили тебя доступа к счету. – Они с Джошем переглянулись. – Ты непозволительно сблизилась с клиентом. Думала больше о нем, чем о своей компании. Я не увидел ни одного толкового предложения о том, как мы можем увеличить комиссионные или стрясти с клиента побольше.