Свободный полет одинокой блондинки - Эдуард Тополь

А председатель даже в лифте не мог успокоиться, звонил по мобильнику:

— Алло! Кащенко? Больница? Запишите адрес…

Алена между тем открыла балконную дверь и вышла на балкон. С балкона открывался широкий вид на предрассветную Москву, на площадь трех вокзалов и железнодорожные пути, расходящиеся в разные стороны.

Алена подошла к перилам, перелезла через них и встала на карнизе, хмельно покачиваясь и собираясь броситься вниз.

1997–1998 годы, закат популярности генерала Александра Лебедя и его отставка с поста председателя Совета безопасности России.

На одной из своих парижских пресс-конференций генерал делает сенсационное заявление о том, что в арсенале российских Вооруженных Сил имеется двадцать ядерных чемоданчиков, то есть миниатюрных ядерных бомб, которые можно спрятать в обыкновенном атташе-кейсе. Но они обладают такой разрушительной силой, что с помощью одного чемоданчика можно запросто уничтожить Париж, Лондон или Нью-Йорк. Это оружие, говорит генерал, являлось абсолютным секретом Советского Союза, его никогда не упоминали ни в каких переговорах по сокращению ядерного вооружения, и эти миниатюрные бомбы никто не сокращал, они по сей день находятся в распоряжении Кремля.

В Париже это сообщение произвело эффект не меньший, чем взрыв самой ядерной бомбы. Все европейские вечерние газеты, радио и телевидение муссировали эту новость и писали, что если такое оружие действительно существует, то оно представляет собой колоссальную угрозу для всего человечества.

А российское правительство тут же выступило с опровержением и назвало заявление Лебедя рекламным трюком отставного генерала.

Однако в Министерстве обороны РФ, которое осаждали журналисты, от комментариев воздержались…

В московской мусульманской мечети шел утренний намаз. Мулла нараспев произносил слова молитвы, а человек сорок мусульман, стоя на коленках, вторили ему, кланяясь на восток. Среди них особым рвением и совершенно немусульманским обликом выделялся молодой мужчина с красиво посаженной головой и аристократической статью в фигуре. Это был Красавчик. Как все неофиты, он истово твердил слова Корана, гневно призывал смерть на головы врагов правоверных, а по окончании намаза скромно, как все, поднялся с коврика, прошел к выходу из мечети, надел там обувь и собрался уйти.

Но к нему подошел мулла.

— Салам, брат мой! — сказал он с акцентом. — На два слова прошу тебя. Ты у нас уже месяц молишься, но лицом ты не похож на мусульманина.

Красавчик горестно усмехнулся:

— Аллах наказал меня не только таким образом.

— А как еще, брат? — участливо спросил мулла.

— С детства и до последних времен я не знал мудрости Аллаха, двенадцать лет носил у сердца партийный билет, был секретарем партийной организации.

— Неужели? Это ужасно… Да, тяжел порой путь к истине.

— Но теперь я нашел дорогу к Аллаху и вере своих предков. Нет Бога, кроме Аллаха, и Магомет — пророк его. Аллах акбар!

— Аллах акбар! — заверил его мулла и поинтересовался: — Где же ты был секретарем парторганизации?

— Да так… — нехотя признался Красавчик. — В Институте плазмы.

И, смиренно наклонив голову, ушел.

Мулла долго смотрел ему вслед.

Институту физики плазмы демократизация России на пользу не пошла. Со времен советской власти здание ни разу не ремонтировалось, лабораторное оборудование обветшало, а немалая часть сотрудников разбежалась в поисках стабильной зарплаты или уехала за рубеж. Проще говоря, институт хирел и влачил, и это бросалось в глаза даже в его коридорах, по которым Красавчик шел в сопровождении замдиректора по хозчасти, — на полу коробился потрескавшийся линолеум, стены обшарпались, тусклые лампочки едва тлели под потолком…

— Возле нашего института действительно нет продовольственных магазинов, — говорил на ходу замдиректора. — А метро далеко…

— Вот именно! — подхватил Красавчик. Он был в ударе, обворожителен и энергичен. — Такие люди — ученые, элита мировой физики! — а вынуждены таскаться с авоськами, сумками! Но если вы дадите мне в аренду хотя бы пару комнат, любых — например, этих… — Широким жестом Красавчик показал на ближайшие двери и шагнул к ним, заступив за блекло-белую полосу, протянувшуюся по полу вдоль всего коридора.

— Назад! — бросился к нему замдиректора.

— В чем дело? — изумился Красавчик.

Замдиректора, обхватив Красавчика руками, столкнул его назад за полосу и все еще держал в обхват, боясь выпустить.

— Уфф… Стойте тут…

— Да отпустите! Что с вами? — вырвался Красавчик.

Замдиректора смутился:

— Извините… Я не в этом смысле…

— А что случилось?

— Это я рефлекторно, простите…

Но Красавчик продолжал смотреть на него с подозрением.

Тот принужденно признался:

— Понимаете… это же Институт физики плазмы. Здесь у нас… Ладно, придется сказать, а то вы подумаете про меня не знаю что. Мы тут в числе прочего создаем один лазерный аппаратик, а тира для стрельбы лазерным лучом у нас, конечно, нет. Ну и используем этот коридор, видите эту черту? За нее нельзя заступать, там во время экспериментов стреляют лазерным лучом из того конца коридора в этот. Не всегда, конечно, а только во время опытов. Но вы же знаете, сейчас с электричеством перебои, и сирена даже во время опытов не всегда срабатывает. Так что прошу на эту линию не наступать…

— Ясно. Спасибо, что хоть сейчас предупредили, — расслабился Красавчик и тут же перешел к делу: — Значит, вот мое предложение. Вы сдаете мне в аренду пару комнат с выходом на улицу, и я тут открою небольшой супермаркет с самым элитным набором продуктов. Ваши сотрудники будут иметь скидку. А если у вас есть материалы по конверсии — ну, я не знаю, какие-нибудь лазерные скальпели для медицины или еще что, — можно наладить их коммерческую реализацию к нашей с вами взаимной, как вы понимаете, выгоде. Ну, нехорошо, когда такая наука и в таких условиях!..

— М-да… Ко взаимной выгоде — это бы неплохо… — понимающе произнес замдиректора. — Но как быть с секретностью? Вам нужно допуск оформить…

— Нет-нет! — успокоил его Красавчик. — Никакого допуска мне не нужно! Вы мне дадите пару комнат здесь, в административном корпусе, вот и все, без допуска в лаборатории. И мы с вами с этой стороны все перекроем, тем более что тут лазерами стреляют. А с наружной стороны мы из одного окна сделаем выход на улицу и будем торговать в одной комнате продуктами, а в другой несекретными разработками конверсии — на паритетных, конечно, началах, как партнеры. Понимаете? — И Красавчик снова выразительно посмотрел замдиректора в глаза.