Сады Солнца - Пол Дж. Макоули

Лок сразу понял, кого Эуклидес имеет в виду: Мэси Миннот, предательницу, сбежавшую к дальним еще до Тихой войны. Лок имел несчастье несколько раз повстречаться с Мэси и надеялся, что после того, как она удрала со Свободными дальними из системы Урана, всякие шансы на встречу испарились. Но чертова баба вынырнула из прошлого и схватила, как утопающий моряк товарища, угрожая затащить на дно и его.

Эуклидес мрачно уставился на своего дипломата, ожидая ответа.

– Ну да, конечно же, я полечу, – улыбаясь, согласился Лок.

– Ну да, конечно, как же иначе? – подтвердил Эуклидес Пейшоту. – Идите сюда. Нам надо сфотографироваться вместе пару раз для истории. Может, на фоне великолепной нагрудной пластины, которую вы прислали мне? О, и еще кое-что. Мне нужно назначить ответственного за безопасность миссии. Вы прекрасно сработались с капитаном Невес. Полагаю, она – идеальная кандидатура.

– Ты уверен в том, что это наказание? – спросила назавтра Невес.

– Он не случайно упомянул Берри. И назначил нас обоих в команду. Эуклидес знает про убийство, мою попытку договориться с Хон-Оуэн и бог знает про что еще, – пожаловался Лок.

– Эуклидес будет выглядеть идиотом, если у нас получится и мы вернемся героями.

– На это нет шансов, – заметил Лок.

Оба находились в модуле, который Невес использовала для особых допросов, – одном из немногих мест в Камелоте, где можно было не бояться подслушивающей аппаратуры. Капитан Невес сидела у черного зеркального окна, Лок расхаживал туда и сюда, настолько нервный и возбужденный, что для успокоения не хватило бы и лошадиной дозы пандорфа.

– Дальние почти наверняка сообразят, что мы прилетели не за договором. Скорее всего, они не станут блюсти дипломатическую неприкосновенность. Нам очень повезет, если мы вернемся живыми.

– Я знаю, тебе наплевать на то, что я думаю, но я все равно скажу, – возразила Невес. – Если бы Эуклидес Пейшоту хотел избавиться от тебя, то уже избавился бы: разжаловал бы и выслал домой или судил бы прямо здесь.

– Дело не только в Пейшоту. У меня враги. Много врагов.

– Иди сюда! – резко и громко приказала Невес.

Он послушно подошел, сел рядом. Она прижала его голову к своей груди, запустила пальцы в косички, перебрала одну за другой, как перебирают бусины старомодных счетов.

– Ты снова перестарался с пандорфом.

– Он помогает мне думать.

– Он заставляет тебя думать слишком много, – возразила Невес. – Колеса крутятся, выбрасывают снопы искр – но опереться им не на что. Эта миссия дает тебе шанс очиститься, начать заново. Я помогу тебе. Мы выживем и пойдем дальше.

– Ты и я против всего мира, – сказал Лок.

– Любого мира, какого пожелаешь, – согласилась капитан Невес, чувствуя, как замедляется пульс ее любовника, как проходит дрожь.

Невес сидела и слушала его рассказ о будущем на Земле, о том, как они отлично заживут вместе, оставив все свои преступления здесь, далеко от Солнца.

Двумя днями позже Лок и Невес уже были на борту фрейтера, идущего к Нептуну. Путешествие вышло долгим. Нептун втрое дальше от Солнца, чем Сатурн, в этот момент их разделял орбитальный угол в сорок градусов: если сопоставить с Нептуном стрелку на шести часах, Сатурн был бы на половине девятого – и в четырех с лишним миллиардах километров. Хотя Лок и мог отсылать сообщения в свой офис по сфокусированному лазеру, но по мере удаления запаздывание сигнала составило минуты, затем часы – и с запаздыванием росла тревога. Эуклидес Пейшоту мог взяться за людей Лока – или, того хуже, подвергнуть криминалистическому анализу найденные в офисе материалы и данные. Плюс к тому глава дипломатической миссии клана Пейшоту, Сара Сан Эстобал Повоас, возглавляла и делегацию на Радужный Мост, Каллисто, где Лок ввязался в заговор, едва не погубивший его самого. Сара ясно дала понять: Лок и капитан Невес – лишние довески, и хотя она, Сара, не может запретить им присутствие на брифингах и тренировках, но Лок должен всегда помнить о том, что он – всего лишь наблюдатель. В его мнении никто не заинтересован.

А Локу было наплевать. Он знал и так, что все важное будет обсуждено и решено за его спиной, и, кроме того, в путешествии он не был в состоянии помочь хоть чем-нибудь. Несмотря на помощь Невес, отвыкание от пандорфа давалось очень тяжело.

Он не вызывал физиологической зависимости. Просто Лок будто упал на дно океана. Разум остыл, разленился, мысли бродили в темной глубине под чудовищным давлением. Все вокруг лишилось смысла и значения. Лок почти все время спал, а ел лишь тогда, когда его заставляла Невес. Если бы на корабле был пандорф, Лок бы кричал, бился в истерике и умолял хотя бы о толике. Но Невес отыскала дозы, которые Лок пытался провезти, и выбросила. Он проклинал ее, называл бессердечной сукой, только и стремящейся унижать и бить, и еще многими злыми и обидными именами. Она позволила ему выговориться, пока гнев не превратился в раскаяние, отвращение к себе и стыд. Лок плакал, просил прощения, говорил, что понимает, да, Невес хочет ему только добра, она сильная, а он – отвратительный и слабый.

Он сознался во всех жутких грехах: в убийствах, воровстве, предательстве. Он рассказал, как обрек на смерть Эммануэля Варго, дизайнера Радужного Моста, подговорив медика дать несчастному наркотик, который убил бы его при пробуждении от сна в финале путешествия от Земли к Юпитеру. Лок рассказал, как сговорился с шефом безопасности Эуклидеса Пейшоту об убийстве любовницы Варго, когда та подошла слишком близко к правде, а потом заключил сделку с диссидентами дальними, чтобы те прикончили шефа и не допустили раскрытия всей аферы. Лок рассказал, как убил в драке оскорбившего его «призрака» во время встречи на Дионе, а потом прикончил ученого, работавшего на ВВС, когда тот пытался не дать Локу сбежать. А затем Лок застрелил дальнего и бразильского морпеха во время битвы за Диону.

Потом Лок рассказал про убийства, о которых Невес знала, поскольку была сообщницей: гибель Фаустино Маларте, смерть двоих дальних, пытавшихся обмануть Лока, смерть мальчишки, обвиненного вместо Берри Хон-Оуэна.

Кашляя и хныча, Лок выдавливал из себя секреты, а Невес держала его и говорила, что все это не важно.

– Столько крови, – простонал разбитый, уничтоженный Лок. – Когда начинаешь убивать, трудно остановиться. Убийство решает проблемы, расчищает путь, делает все таким простым. Я шел по колено в крови, плыл в ней. И мне было наплевать. Главное – я добивался желаемого. Но все мое существо пропитано кровью, все без остатка…

– Тс-с-с, – выговорила капитан Невес и погладила его по заплетенным в косицы волосам.

Лок плакал и всхлипывал, а она держала его голову на коленях, гладила, словно больного обиженного ребенка, как в те времена, когда сама была еще маленькой девочкой в пыльном лагере посреди огромной пустыни американского Среднего Запада.

– Уже не важно. Было и прошло, – шептала Невес. – Как мы и договорились, мы вернемся, откупимся, а потом полетим на Землю и начнем все сначала. Мы так чудесно заживем вместе, вот увидишь.