Сады Солнца - Пол Дж. Макоули

– Это потому, что вы объединились против общего врага?

– Это потому, что здесь хватит места для сотни самых разных образов жизни. И даже для тысячи. Да, мы отличаемся от «призраков» – но мы вовлечены в то же самое великое делание, в расширение человеческого потенциала и возможностей. А оно – отнюдь не угроза людям Земли, но обещание счастливого гармоничного будущего.

– Увы, будущее очень зыбко и неопределенно, – посетовал Лок. – А несомненно в нем только то, что мы увидим лишь немного его, а затем перестанем быть. Мистер Барр, не лучше ли пока оставить мечты о будущем и задуматься над тем, как пережить настоящее?

Идрис Барр повесил полотенце на шею, задумчиво поглядел на дипломата и сказал:

– Вам тридцать пять.

– Что-то около того, – подтвердил Лок, стараясь скрыть замешательство.

Чертов дальний угадал точнехонько.

– Вы – из того же поколения, что и мы с друзьями. Вы – не часть геронтократии, все портящих стариков. Сколько вашему новому президенту? Сто десять? Сто двадцать? А он заменил женщину, умершую в сто девяносто.

– В сто девяносто семь, – поправил Лок. – Но разве возраст важен? Терапия продления жизни…

Идрис мощно хлопнул в ладоши – будто выстрелил из пистолета перед лицом Лока. Тот поневоле отшатнулся.

– Конечно же, важен! На Земле власть давно захватили старики. Хотя города Сатурна и Юпитера любили похвастаться тем, что они – последняя крепость демократии, голосование шло всегда в пользу стариков. И у них было больше кредита! Конечно, ведь они дольше накапливали его, обменивались им между собой, потому молодежи было очень трудно затеять большой проект либо добиться чего-либо выгодного для себя. Видите ли, мистер Ифрахим, по обе стороны фронта Тихой войны управляли старики и старухи, которых вела вражда столетней давности. Древняя злость, древнее соперничество. В истории всегда бывало так: старики шли войной друг на друга из-за старых обид. А мы с друзьями оставили древнюю ненависть позади – как и «призраки». Мы ушли за грань человеческого опыта, на край ойкумены, где так много новых миров и впечатлений, где мы пытаемся создать новое, иное. Мне кажется, мистер Ифрахим, вы отчасти симпатизируете нам. Вас тоже гложет жажда перемен.

– Хорошо, допустим, что это правда, – сказал Лок. – И что же вы хотите от меня? И чего, как думаете, я хочу от вас?

– Хорошие вопросы – но неправильные. Ваши друзья говорят о мирных договорах и торговле, но по-настоящему нам не нужно от вас ничего. Мы способны добыть из доступных здесь материалов все, необходимое нам. Нам нет нужды в хламе, должном символизировать статус, мусоре, подобном тому, что сгребают в кучу птицы и рыбы, делая гнездо, чтобы привлечь самку. Конечно, общество дальних было основано людьми, удравшими с Земли на Луну из страха за свое положение и состояние. Но все поменялось тогда, когда земные правительства решили отобрать лунный город. Дальним пришлось бежать снова. Худшие отправились на Марс, но большинство, включая людей, управлявших городом и бывших залогом его жизни, – ученых, техников, художников, – ушли к Юпитеру и дальше, к Сатурну. Они основали новое общество, где человек владел лишь необходимым, а статус определялся способностями к исследованиям и искусству, работой на общее благо, а не имением. Мы еще цепляемся за те принципы. Само собой, ведь это единственный логически разумный способ жить. По сути, лучший способ. А это значит, что пока у нас есть свобода заниматься наукой и искусством, пока мы способны выжить сами – нам не требуется больше ничего.

С тем Идрис Барр оттолкнулся и полетел в открытое пространство, кричать и толкаться с друзьями в игре, к пониманию смысла которой Лок так и не приблизился ни на йоту.

Потом он и капитан Невес лежали, целиком одетые, в объятиях друг друга и дышали паром в тесноту маленького жилого модуля.

– Он ошибается, – заключил Лок. – Его идеальное общество, где каждый разделяет те же идеалы и движим теми же идеями и мечтами, может существовать лишь в особых ситуациях вроде нынешней. В изоляции от остального человечества. Там, где простое выживание требует максимума усилий, тяжелого совместного труда – как на старых исследовательских станциях Антарктиды или на Луне. В местах, куда люди вызвались ехать добровольно, а не там, где родились. У этих людей – сознание своей миссии. Когда-то дальнее Внеземелье и в самом деле было таким маргинальным сообществом выживателей. Каждый день и час были заполнены борьбой за выживание. Но когда жизнь стала легче, общество дальних расслоилось. Разные люди хотели разного – и начали торговать, пусть и за кредит, но принцип оставался тем же: удовлетворение желаний за деньги. Потом дальние захотели того, что производили только мы, и начали торговать с нами. Идрис Барр просто не понимает. То же самое начнется и здесь – конечно, если не война. Человеческую природу не изменить. Он говорит, что им ничего не нужно от нас – но будет нужно. Обязательно. И первый, кому придет в голову эксплуатировать эту нужду, сделает состояние.

Капитан Невес внимательно смотрела в лицо Лока. Ее глаза настороженно и пытливо глядели из-под густых неухоженных бровей, почти смыкавшихся редкой порослью над широким носом. Локу казалось, будто он отражается в чернильной глубине ее зрачков, во тьме, где жило ее «я». Лок ощутил ее дыхание на щеке, когда она сказала:

– Мне кажется, ты допустил Идриса Барра к себе в голову и душу. Он заставил тебя поверить в то, что у его людей есть будущее здесь.

– Они тут меньше десяти лет – и уже строят города. Это поселение они сплели за считаные недели. А что еще смогут дальние, если дать им время?

– Не важно, что они могут, в чем нуждаются сейчас и чего захотят потом. Либо они потерпят крах, потому что не хватит ресурсов или человеческих сил, либо преуспеют – и их уничтожат как потенциальную угрозу, – заметила Невес.

– Как я сам сказал Идрису Барру, в будущем нет ничего определенного, – напомнил Лок.

– Ну, по крайней мере, наши желания на будущее вполне определенные: как можно скорее вернуться на Землю, использовать наш опыт и связи, чтобы сколотить настоящее состояние, когда начнется война. Хороший план.

– Да, оно так. Мы обеспечим себя на всю жизнь. Но ты не та, кто добровольно уйдет на пенсию. Да и я тоже не такой. Мы захотим иного. И, наверное, займемся этим.

– Ты серьезно? Или хочешь побуянить от скуки? – осведомилась Невес.

– Макиавелли сказал уже давным-давно: если хочешь успешно управлять страной, поддерживай слабых, не усиливая их, и дави сильных.

– Мы изучали Макиавелли в офицерской школе, – вспомнила Невес. – Он говорил, что избежать войны нельзя – можно лишь оттянуть ее.

Лок пошевелился в ее ленивых объятиях.

– Это так, случайная идея. Дитя момента. С «призраками» разговаривать бесполезно. Они фанатики и на сделку не пойдут. Они об этом заявили с самого начала, а с нами встретиться согласились потому, что хотели изучить нас, похвастаться и пригрозить. Тщеславные болтуны. Посмотришь, переговоры оборвутся через пару дней. Толку не будет. А вот Идрис Барр и его люди – совсем другое дело. Они – не «призраки».