Стрела любви - Моника Маккарти

Ирония судьбы.

Маргарет всячески пыталась выбросить эту мысль из головы прошедшей ночью, но почувствовала разницу межу прежним Йеном и нынешним. Теперь любовью с ней занимался опытный мужчина, весьма искусный в постельных делах и точно знающий, как доставить женщине удовольствие.

У нее заныло сердце. Маргарет знала, что нельзя ждать шестилетнего воздержания от мужчины, но, получив доказательство его неверности, поневоле испытала боль.

Йен же смотрел на нее во все глаза.

— Я ждал этого дня очень долго, но, как ни странно, не испытываю особого желания праздновать. — Он хитровато улыбнулся и добавил: — По крайней мере с теми людьми, которые собрались внизу.

Взгляд, которым он окинул ее, не оставлял сомнений в его намерениях. Однако Маргарет решила, что больше не попадет в ловушку страсти. Ей хотелось стать близкой мужу не только физически. Кроме того, она чувствовала, что его отношения с воинами очень для него важны.

Она отступила на шаг.

— Расскажи мне о них.

Йен нахмурился.

— О ком?

— О людях, которые всегда с тобой. Юэн Ламонт, Магнус Маккей… — Она хотела отметить внешнюю привлекательность Маккея, но тотчас сообразила, что это не будет точной характеристикой именно этого человека; надо было быть слепой, чтобы не заметить, что все друзья Йена были необычайно привлекательны.

Не наблюдай она за мужем так пристально, не заметила бы удивления, промелькнувшего на его лице. Но уже в следующее мгновение лицо его стало непроницаемым. Было ясно: он что‑то скрывает.

— Что именно ты хочешь знать?

Маргарет пожала плечами.

— Ничего особенного. Просто вы все очень близки, вот и все. Очень странно, когда люди из разных кланов собираются вместе и сражаются вместе, а не со своими кланами. — Она нахмурилась. Большинство людей из свиты Брюса были хорошо известны — Дуглас, Рэндолф, Эдвард Брюс, Джеймс Стюарт, Роберт Кейт, Нейл Кэмпбелл, Дэвид Баркли и Гуго Росс. — Ты входишь в королевскую свиту?

— Не совсем, хотя я часто сражаюсь вместе с ними.

Муж сократил расстояние между ними — ей показалось, что вовсе не случайно, — и стал теснить ее к кровати.

— Почему они интересуют тебя, Мэгги? — Он провел кончиком пальца по ее щеке, подбородку, потому коснулся шеи, груди. — У меня есть повод для ревности?

Маргарет вспыхнула.

— Конечно, нет.

— Вот и хорошо. Тем более что они женаты и счастливы в браке.

— Я не…

Он прервал ее протест поцелуем. Долгим и страстным.

Хотя Маргарет подозревала, что сделал он это намеренно, возражать не стала. Надо быть терпеливой. Она хотела знать о нем все: где бывал, что делал, — но доверие не возникает сразу. А пока…

Он чертовски хорошо умел отвлекать.

Услышав смех, Йен насторожился. Ему пришлось сделать над собой усилие, чтобы не повернуться. Впрочем, он и так знал, что увидит.

«Черт знает что, — подумал он в раздражении. — Возможно, следовало все же отправиться на Керреру по суше».

Когда Ястреб предложил завезти их в Гилен по пути на остров Скун, Йен ухватился за возможность избежать долгого, скучного и утомительного путешествия верхом. Целый день в седле — это очень нелегко, особенно — с больным коленом. По морю путешествие займет всего несколько дней, зато по суше может растянуться на несколько недель в зависимости от маршрута. Впрочем, морские пути между Дамфрисом и побережьем Аргайла могли быть опасными, и Йен не рискнул бы отправиться в такое путешествие самостоятельно. Однако же, имея у штурвала лучшего морехода королевства, можно было ничего не опасаться.

Эрик Максорли, он же Ястреб, много раз спасал их шкуры, и Йен не задумываясь доверил бравому мореходу не только свою жизнь, но также жизни жены и сына. Но какого черта Максорли оказался таким чертовски милым?

Знаменитый мореход был озорным и забавным, мог очаровать кого угодно, даже строгую монахиню, и никогда ни к чему не относился серьезно — иными словами, являлся полной противоположностью Йену. И сейчас, глядя, как его сын Эхан, который за все время не сказал ему и трех слов, весело болтает с Эриком, совершенно им очарованный, — это, мягко говоря, раздражало. А Маргарет не вмешивалась — напротив, хохотала над шутками Ястреба так же громко, как и мальчик.

Но почему это его удивляет? Ведь Ястреб и Маргарет — две стороны одной монеты. По крайней мере, так казалось когда‑то. Впервые встретив Ястреба, Йен был поражен сходством их с Маргарет характеров. Впрочем, Маргарет‑то изменилась… Она больше не врывалась в комнату с уверенностью пирата, берущего на абордаж судно. Не выпаливала сразу все, что думала. И не позволяла себе двусмысленных шуток. Одевалась же так, как пристало благородной леди. Конечно же, прятала свои чудесные волосы под вуаль и постоянно сражалась с ветром, так и норовившим выпустить их на свободу. Йен улыбнулся, заметив, как она старательно убирала непокорные пряди, вырванные ветром из‑под вуали.

Маргарет стала спокойнее и сдержаннее, и хотя красота всегда будет делать ее особенной, она больше не выделялась из толпы, не казалась яркой птичкой среди серых воробьев. Она стала вполне благопристойной женщиной, которой мог гордиться любой мужчина. Именно этого он всегда хотел, разве не так?

Снова обернувшись, он увидел ее сияющее лицо, услышал звонкий смех, и это подействовало на него как сильнейший удар под дых. Ну что он за идиот! Ведь его тянуло к ней именно потому, что она — другая, не такая, как все, особенная. И она сумела разглядеть в нем черты, которых никто раньше не видел. С ней ему было легко. С ней он чувствовал себя счастливым. В ее присутствии мир не казался таким уж мрачным, а происходящее в нем — ужасным. С ней его жизнь была шире, не ограничивалась полем боя.

Неудивительно, что она была несчастна на Керрере. Он хотел втиснуть ее в рамки традиций и условностей, заставил почувствовать, что она недостаточно хороша для него. Но ведь она — само совершенство.

Йену отчаянно захотелось вернуть ту девчонку, на которой он женился, и сделать ее счастливой. Пусть будет озорной, дерзкой и возмутительной. Ему хотелось видеть ее развевающиеся по ветру непокорные рыжие пряди, когда она, пригнувшись к голове коня, носится галопом по окрестностям. И пусть смотрит на него так, словно жаждет немедленно затащить в постель.

Она так заразительно хохочет! Может быть, еще не поздно?

Но тут Маргарет перехватила его взгляд и вспомнила о приличиях. Девичья улыбка исчезла, а смех стал сдержанным.

Его кольнуло чувство вины, и он поклялся, что сделает для жены все возможное и невозможное. «Разберись со своей семьей», — сказал ему король перед его отъездом. Этим Йен и собирался заняться.

Только было бы намного проще, если бы он мог рассказать жене о своей роли в армии Брюса. Ему ужасно не хотелось держать ее в неведении. Кроме того, судя по ее вопросам, она уже и так почти все поняла сама.