Он, она и ее дети - Джил Мансел

Джоджо на берегу озера фотографировала лебедей, когда услышала шаги позади себя.

— Не обращай на меня внимания, — сказал Фредди, когда она обернулась. — Снимай дальше.

Фредди нравился Джоджо.

— Это для школьного проекта по географии. Нам нужно на карте обозначить пути их миграции из России сюда. Папа одолжил мне свою цифровую камеру. Здоровский аппарат — можно делать сколько угодно снимков, и пленка не заканчивается.

Рядом с ней лежал пакет с хлебными сухариками. Жадно поглядывая на пакет, лебеди плавали туда-сюда вдоль берега и очень напоминали знаменитостей, которым не терпится, когда их щелкнет папарацци.

— А давай я сниму, как ты их кормишь, — предложил Фредди.

Он сделал несколько снимков, и Джоджо протянула руку, чтобы забрать у него фотоаппарат.

— Теперь моя очередь. Сядьте на валун, и я сниму вас на фоне озера. Нет, сядьте на валун, — повторила она, когда Фредди шагнул в другую сторону и посмотрел вдаль каким-то странным, невидящим взглядом. — Ладно, если хотите сниматься стоя, я… ой!

Не издав ни звука, Фредди повалился на землю. Джоджо испуганно вскрикнула и подбежала к нему. Его глаза были прикрыты, губы посинели, дыхание стало затрудненным. Испугавшись, что он сейчас умрет, она рухнула на колени и заорала:

— На помощь!

Затем, схватив Фредди за лацканы твидового пиджака, перевернула на бок.

Однако помощь не приходила, а телефона у нее с собой не было.

— Мистер Мастерсон, — хриплым голосом позвала Джоджо, укладывая его голову к себе на колени и молясь о том, чтобы не пришлось делать искусственное дыхание «рот в рот», — вы слышите меня? О нет… пожалуйста, кто-нибудь, помогите…

У Фредди из угла рта вытекла струйка слюны. Неожиданно он стал делать бессознательные жевательные движения. У Джоджо бешено стучало сердце. Она шикнула на лебедей, которые уже выбрались из воды и криками требовали внимания, поглядывая на Фредди и недоумевая, почему же их не кормят. Господи, что же делать, оставаться с ним или бежать за помощью? Что, если он умрет, пока она будет бегать? А что, если он умрет, если она не побежит?

Никогда в жизни Джоджо так не радовалась звуку чужих шагов. Паника отступила, когда девочка испытала небывалое облегчение при виде взрослого, который теперь возьмет на себя ответственность за ситуацию. К ней подбежал Тайлер Клейн, одетый в джинсы и расстегнутую рубашку, и сказал:

— Я слышал, ты звала на помощь. Что случилось?

— Он просто… стал каким-то странным, — запинаясь ответила Джоджо. — А потом упал. Я перевернула его набок, и он стал издавать ртом какие-то непонятные звуки. И у него дыхание какое-то неглубокое…

— Умница, ты все правильно сделала. — Тайлер проверил у Фредди пульс и убедился, что дыхательные пути чистые. — Кажется, он приходит в себя.

Слава Богу.

— Может, мне сбегать за телефоном и вызвать «скорую»?

— Подожди, у меня есть мобильник.

— Не звоните в «Скорую», — пробормотал Фредди, перекатываясь на спину и открывая глаза. С трудом сфокусировав взгляд на Тайлере, он слабым голосом произнес: — Все в порядке, такое уже случалось. В больнице надобности нет. Я скоро буду в норме.

— Мы вас здесь не оставим, — возразил Тайлер. — Не ждите, что мы будем вести себя как ни в чем не бывало, когда вы бухаетесь в обморок.

— Тогда помогите мне встать. Думаю, мне лучше во всем признаться, — с горечью сказал Фредди. — Рано или поздно это должно было случиться. — Он обратился к Джоджо: — Прости меня, малышка. Я, наверное, ужасно напугал тебя. С фотоаппаратом все в порядке?

— Цел и невредим. — Джоджо улыбнулась и только сейчас сообразила, что ее трясет. — Я так рада, что с вами все хорошо. Я думала, вы умираете.

Фредди похлопал ее по руке и повернулся к Тайлеру:

— Если вы не против, я возьму вас под руку. Помогите мне добраться до дома.

В понедельник утром Лотти разбирала почту, когда в офис вошел Тайлер.

— Я все знаю о болезни Фредди, — без предисловий заявил он.

— Да? — Лотти продолжала вскрывать конверты, расположив письма по степени интересности. Сначала шли самые скучные. Не исключено, что Тайлер блефует, но она не выдаст секрет.

Секрет. Если это еще секрет.

— Вчера днем он упал в обморок у озера. Я привел его домой. Он рассказал мне об опухоли мозга.

— О. — Лотти подняла на него глаза. В горле у нее образовался комок. Почему-то тот факт, что Фредди рассказал о своей болезни кому-то еще, сделал болезнь более реальной.

— И какой срок дают ему врачи. — Тайлер покачал головой. — Ему следовало бы лечиться. Я понимаю, почему он отказался от этого, мне кажется, я понимаю ход его мыслей, но все равно трудно принять это как его желание.

— Знаю. Но Фредди принял решение и ты обязан уважать его. Какого рода обморок? — обеспокоенно спросила Лотти.

— Что-то вроде малого эпилептического приступа. Очевидно, это был третий. Он собирается принимать какие-то таблетки, которые ему прописали врачи, чтобы предотвратить повторение. — Помолчав, Тайлер продолжил: — Теперь мне понятно, почему он сказал мне, что я могу купить Хестакомб-Хаус после Рождества. Ты хоть представляешь, что я чувствую?

— Провожаем старый, встречаем Новый год. — Лотти пожала плечами и вскрыла следующее письмо. — Если Лиана останется здесь, уверена, она будет довольна. Во всяком случае, вам не будет так тесно.

— Премного благодарен. — Взгляд Тайлера говорил о том, что ее беспечность не обманула его. — Но меня беспокоит, как Фредди будет жить один. Что, если у него будут новые обмороки? Как он справится, если что-то случится?

— Мы решаем этот вопрос. Фредди знает, чего ждать. Все под контролем, — сказала Лотти и бросила взгляд на адрес, предварявший письмо, которое она только что развернула. — Вообще-то…

— В чем дело? — Тайлер встревожился, заметив, с каким видом она читает письмо. — Что случилось?

— Извини, кажется, не все под контролем. Если я тебе сейчас не нужна, я схожу к Фредди. Он обязательно должен об этом узнать.

Фредди не мог придраться ни к одной из сестер, которые ухаживали за его любимой женой Мэри во время ее пребывания в больнице. Все они выполняли свою работу охотно и эффективно. Однако Эми Пейнтер была особенной, они с Мэри всегда радовались именно ее приходу.

Когда Эми заступала на дежурство, ее сияющая улыбка наполняла светом всю палату. У нее всегда наготове были озорные шутки или слова утешения — в зависимости оттого, что требовалось в тот момент. Ее осветленные волосы были коротко подстрижены, голубые глаза то загорались весельем, то наполнялись сочувствием, и она всегда своим присутствием освещала день Фредди. Если бы Господь благословил его и Мэри ребенком, они хотели бы, чтобы их дочь походила на Эми. Она была забавной, великодушной и заботливой двадцатитрехлетней девушкой — настолько совершенной, что о большем и мечтать было нельзя.