Царь Иисус - Роберт Грейвс

доказательство усыпальницу Авраама, то то же самое можно сказать и об Авенире. Усыпальница Авенира, сына Нира, находится рядом с Авраамовой. Пусть ты даже прав насчет Авраамова имени, Авенир же означает одно: «Господь — мой свет». А свет со времен Моисеевых всегда имел отношение только к нашему Богу.

— Напомни мне об Авенире. Как он умер?

— Это был начальник войска, у которого Давид потребовал в жены Мелхолу из Хеврона. Он был убит слугами Давида, больше всех опечалившегося его смертью.

— Скорее всего, он был изгнанный Давидом царь Хеврона. Однако «Авенир» может еще означать «избранник Нереиды», избранник Морской Богини. От нее пошли потом нереиды. Халев наверняка тоже царский титул. Кстати, что значит Халев? Я плохо знаю древнееврейский.

— Значит «собака», — ответил купец из Петры. — Едва ли «собака» подходит для царского звания.

— Почему нет? — торопливо возразил грек. — Почему бы халевитам не быть сынами Сириуса? А так как пещера пророков Махпел не похожа на все остальные пещеры пророков, которые мы с сыном видели во время нашего путешествия, то почему бы Великой Богине, которая вдохновляет оракулов, не быть тоже собакой? Собакой — потому что, во-первых, она неразборчива в любви, и, во-вторых, она ест трупы. В ее честь так же, как в честь прекрасной Исиды, или Астарты, посвященные надевают собачьи маски и в ее честь, как в честь несущей смерть Гекаты, или Бримо, приносят в жертву собак на перекрестке трех дорог. Ярче всего Сириус светит в самое плохое время года. И собаки всегда сторожили землю мертвых для Великой Богини. Вспомните Цербера, например, или египетского Анубиса, сторожа Западного Рая. Разве нет ничего общего между Халевом и богиней Калипсо, царицей райского острова Огигий, которую поэты называют дочерью Фетиды и Океана, или Нерея, или Атланта, прозванного Теламоном? Разве пес не синоним смерти в еврейской поэзии? Я читал псалмы Давида в греческом переводе.

— В пещере больше не пророчествуют, — сказал Иуда. — С тех пор как добрый царь Иосия закрыл вход в самое дальнее из трех помещений, в котором Халеву во времена Моисея было дано пророчество об Адаме, остались доступными только два помещения, и в одном из них — усыпальницы трех патриархов и их жен.

— Пророчество об Адаме? Не об Аврааме? Я думал, что Адам — просто халдейский герой.

— Евиониты считают, что он был сотворен и похоронен в Хевроне. Ангел Михаил сотворил его внутри мистического круга, взяв прах из всех четырех частей круга: восточной, западной, южной и северной. Когда он и его жена, вторая Ева, подпали под власть врага Господа и ослушались Его, он остался в Хевроне (после долгого покаянного стояния в Иордане), но за пределами Сада, вход в который охраняли серафимы. Через много лет он умер в Хевроне и был похоронен в пещере Махпел.

— Михаил? — вскричал купец из Петры. — Думаю, ты ошибаешься. Разве Адам не был сыном нимфы Мелхолы, или Мириам, не имевшим отца? И еще в одном ты не прав, евионит! Пророк не молчит, как ты сказал. Сюда еще приходят за советом. Прорицательницу, которая сейчас сторожит пещеру, зовут Мария-цирюльница.

— Чьим именем пророчит эта женщина? — спросил грек.

— Именем Матери, взявшей себе пророческую челюсть Адама.

— Как так? — вмешался Иуда. — Сказано, что, когда минуло семь лет царствования Давида в Хевроне, он перенес свою столицу в Иерусалим и там воздвиг ковчег на току, до этого посвященном Арауну. Череп Адама он увез с собой и похоронил его за пределами Иерусалима на скрещении дорог для защиты города. Таким образом, Иерусалим стал вторым после Хеврона. Пророк Иезекииль пишет: «… отец твой Аморрей, и мать твоя Хеттеянка…» Наверно, он имел в виду Мамре.

— И все же Давид оставил в Хевроне челюсть Адама и его скелет. Да-да, все так и есть. Мой родной брат, ныне покойный, сам говорил с прорицательницей. По его словам, эта Мария очень страшная.

Они продолжали беседовать. Только Иисус молчал.

— Интересно, — сказал старший грек, — почему ярмарка совпадает с трауром в Афинах и Риме? Май ведь время очищения, когда греховные фигурки из тростника бросают в реку и запрещено соединяться даже мужьям с женами, когда подметают во всех храмах, моют и чистят священные предметы, когда везде горит свет, изгоняющий злых духов из фруктовых деревьев, и люди ходят в грязных одеждах, не смея улыбнуться. Мне говорили, что этот обычай почти в точности сохраняется в Мамре. Но у него нет продолжения. Обычно за трауром и запретом, наложенным на любовные сношения, следуют оргии, когда отпущенные на свободу страсти достигают радостного исступления. Здесь же, говорят, ничего подобного не происходит.

Араб рассмеялся.

— Хеврон больше не такой, каким он был, когда непокорный сын Давида Авессалом развлекался на крыше дворца, на виду у всех, с двадцатью царевнами из отцовского гарема. Однако и «ничего подобного» — это уж слишком. Зачем, как ты думаешь, мы, арабы, привозим сюда наших бесплодных жен, если не для того, чтобы они понесли от Кермесоносного царя. Однако и это, и лишение невинности девушек-иевусеянок происходит за пределами города и после закрытия ярмарки.

— Кто же такой Кермесоносный царь? — спросил младший грек.

— Убийца Терпентинного царя, которого мы оплакиваем, и его главный плакальщик.

— Значит, отец Авраам и есть Терпентинный царь?

— В священной роще, — пояснил купец из Петры, — два вида дуба: кермесоносный дуб и терпентинное дерево. Они и близнецы, и соперники, как Елин, синайский Осирис, и его брат Мот. Возлюбленные Царицы поровну делят между собой год. Сын убитого Терпентинного царя в сентябре, то есть в праздник Нового года, радуется, что может отомстить своему дяде, Кермесоносному царю, после чего становится главным плакальщиком и наследует царство.

— Правильно, — подтвердил араб, — только мы называем Терпентинного царя Авраамом, что очень не нравится иудеям, потому что вы сами скоро увидите, каким Авраам был патриархом и какой красавицей была его рыбохвостая жена.

Тут следует сказать, что терпентинное дерево, или фисташковый дуб, высоко ценится в Палестине за свои сладкие орешки и ценное масло, которое из них получают, и еще за густую тень, спасающую от летнего солнца. Этот дуб, в сущности, то же самое, что царский дуб, посвященный Меркурию или Зевсу в Греции, Юпитеру — в Италии и кельтскому Гераклу — в Галлии. Древесина царского дуба обыкновенно шла на статуи этих западных богов, так же как терпентинное дерево — на статуи соответствующих богов Палестины, более того, «terebinth» и «statute» — слова-синонимы на древнееврейском языке.

Кермесоносный дуб, или падуб, или красное дерево (так по-разному его называют), — это вечнозеленое дерево с