Двенадцать подвигов Рабин Гута - Алексей Лютый

Едва мы вырвались из облаков, как стало очевидно, что битва и вправду разыгралась нешуточная. Гремел гром, сверкали молнии, ветер бешено завывал, вырывая деревья с корнями. С небес низвергались целые моря воды, сильно приправленные огромными градинами, и все это озвучивалось совершенно невообразимыми звуками. В общем, апокалипсис в том виде, в каком его нам рисует американское кино. Любой другой испугался бы, но нам было не привыкать, и мы с ходу врубились в жуткую сечу.

Если честно, я совершенно не разбираюсь в египетской мифологии, поэтому назвать вам имена всех их богов, принимавших участие в битве, попросту не могу. Кое-кто мне был известен по фильмам, а про остальных узнавайте сами. Скажу только, что армия, выстроившаяся напротив наших Олимпийцев, выглядела куда как необычно. Люди с головами животных, животные с головами людей, просто животные и просто люди стояли стеной, постепенно оттесняя Олимпийцев с обороняемых позиций. Мне одного взгляда было достаточно, чтобы понять, насколько плохо дело у наших. Поэтому медлить мы не имели права.

Впрочем, и сделать многого не могли. Метательных снарядов для дубинок моих ментов, естественно, заготовлено не было, а бросаться в буйство стихий с голыми руками было бы верхом безрассудства. Единственным нашим оружием, способным принести хоть какую-нибудь пользу в битве, оказались пистолет Жомова да летающий надувной огнемет в лице Горыныча. Но и это нам не помогло. Все патроны Ваня быстро расстрелял, не принеся, впрочем, особого вреда неприятелю, а огневую мощь Ахтармерза нам применить так и не удалось, поскольку он был вынужден сконцентрировать все свои силы на защите Олимпийцев от ударов орудий египетского войска. Но мы все знали, что Горыныча надолго не хватит.

– И-е-эх, – горестно вздохнул Арес, рядом с которым мы и заняли места в строю. – Были бы здесь Мерлин с Зевсом, или бы Перуном кто-нибудь мог воспользоваться, да силенок ни у кого не хватает…

– Кто? Чем? – одновременно заорали Рабинович с Жомовым, зажимая олимпийского бога войны с двух сторон. Тот понял, что проговорился, и прикусил язык, но было поздно.

– Ах ты, крыса продажная! – возмутился Сеня. – Я с тобой после битвы разберусь. Тащи Ване этот Перун. Сейчас посмотрим, кто тут шишку держит!

Мы с Жомовым тут же отконвоировали бледного Ареса в замок Зевса за уникальным оружием, способным метать молнии, затем вернулись назад и приступили к работе. По команде Рабиновича Горыныч снимал с нас защиту, а Ваня выпускал по врагу залп молний. Трех таких циклов оказалось вполне достаточно, чтобы обратить в бегство египетских оккупантов. Обрадованные Олимпийцы тут же бросились их преследовать, а мы плотной стеной обступили Ареса.

– Колись, гад! – грозно потребовал от бога войны Сеня, и тому ничего не оставалось делать, кроме как выложить нам всю правду.

Оказывается, однажды на Олимп наведался сухонький старичок и попросил встречи с Зевсом. В тот день не было никаких экскурсий по обители богов, все входы были перекрыты, а охрана не докладывала о вторжении. Дежурный бог, а им был именно Арес, жутко удивился появлению старика и, съедаемый любопытством, проводил его к своему папаньке. Они довольно долго беседовали тет-а-тет, а потом Зевс внезапно исчез.

– С чего ты решил, что гость был Мерлином? – грозно поинтересовался мой Сеня.

– Да он сам себя так называл, – воздел руки к небу Арес. – Клянусь здоровьем мамочки.

– Ладно, верим. По описанию проходит, – согласился с ним Рабинович. – Ну и куда они свалили?

– Я только слышал, что Мерлин звал его в свой мир, в далекое будущее, где он застрял во времени, – совсем сжавшись от грозного голоса моего хозяина, прошептал бог войны. – Мерлин просил папаньку помочь ему выбраться из сложившейся ситуации, а взамен пообещал дать какое-то оружие, которое сделает Зевса абсолютным владыкой нашего мира.

– Так почему ты, урод, никому не сказал об этом? – продолжал давить на него Рабинович.

– Ну, я решил, что Мерлин обманул папаньку и тот сгинул или находится в плену, – краснея, словно первоклассник, которого застали подглядывающим через щелочку в женскую уборную, сознался Арес. – Вот я и решил, что смогу занять его место. Тем более что и мама обещала меня поддержать…

ХЛО-ОП!!!

Ну, это совсем уже наглость! Второе пришествие эльфа народу я не переживу. Это что же за напасть такая? Я теперь его отвратную морду по сто раз на дню должен видеть?.. Впрочем, меня никто не слушал. Все уставились на Лориэля, который едва держался в воздухе, сгибаясь от тяжести какого-то украшения, равного примерно трети его размера.

– Так, блин, Рабинович, марш сюда, – скомандовал он, с трудом отлетая подальше от толпы. Я поразился – ни хрена себе! Маленький уродец себя большим боссом возомнил? Однако мой Сеня почему-то поплелся следом за ним. Я хозяина не оставил.

– В общем, так… Оберон попросил меня передать тебе эту штуку и, если что-нибудь выяснилось, транспортировать в любое место и время, которое тебе нужно, – сердито проворчал он. – У тебя карт-бланш. Вся энергия вселенных в твоем распоряжении. Радуйся, урод!

– А зачем ты меня в сторону отозвал? – спокойно поинтересовался Сеня, никак не реагируя на оскорбления.

– Потому что кулончик этот является аномальным компасом. Он поможет тебе отыскать Мерлина, но привести его в действие можно только определенным набором слов. Вот только если их услышит кто-нибудь посторонний, они потеряют силу и прибор будет бесполезным, – увидев удивленные глаза не удовлетворенного такой отмазкой Рабиновича, Лориэль язвительно закончил: – Извини, таковы магические законы!

– Ладно, принято, – усмехнулся мой Сеня и взял кулон в руки. – Говори свои слова и отправляй нас туда, откуда взял.

Я зажмурил глаза и поджал уши, чтобы не видеть и не слышать ничего…

В этот раз после очередного межвселенского перелета менты пришли в себя удивительно легко. Не было ни удручающих провалов в памяти, ни потери сознания, ни всех прочих спецэффектов перехода, включая похмельную сухость во рту. Просто только что блаженная троица восседала на вершине Олимпа, а теперь – бац! – и они в самом обычном кабаке. Сидят за столиком и зенками моргают, будто какая-то сволочь у них из-под носа только что совершенно незаметно кружки с пивом увела. Ну, вот так вот взяла и оборзела сволочь, у ментов пиво скоммуниздила!

– Ты гляди-ка, эльфы на глазах технику совершенствуют, – удивленно хмыкнув, пробормотал Рабинович. – Скоро для переходов двери какие-нибудь изобретут. Наподобие того служебного лифта на Олимп. – Сеня перевел глаза на омоновца. – Так что ты, Ваня, не удивляйся, если когда-нибудь у тебя под носом нарушитель просто возьмет и испарится. Знай, тут эльф свою руку приложил…

– Я ему приложу! – возмутился Жомов. – Я к этому борзюку мухокрылому свою руку приложу. Будет тогда переводной картинкой в жвачке работать. – А затем удивленно огляделся по сторонам: – Мужики, а мы где?

– В Караганде, – совершенно уверенно заявил Рабинович. Попов тоненько захихикал.