Арвиальская канва - Елена Ахметова

Раздумывать об этом я могла сколько угодно. Внутри все трепыхалось и дергалось, точно все внутренние органы обратились в бесплотные теневые крылья и норовили вспорхнуть в беззвездное небо. Ланс улыбнулся так, словно точно знал, о чем я думала, и на мгновение снова прижал мою руку к губам.

— Назовем яхту «Королева Лави». Что думаешь?..

«Что мы задолбаемся спускать ее на воду», — так и не сказала я.

— Как пожелаете, Ваше Величество.

Вокруг выброшенной на берег яхты сновали взмыленные рабочие. «Королеву Лави» шторм не пощадил: тримаран требовал ремонта и долгой, тщательной уборки.

Лави некоронованная требовала коньяку и хотя бы часов двенадцать сна, но мне, в отличие от треклятой яхты, такая роскошь не светила. Если судно спустят на воду не раньше следующей недели, то меня без промедления сбросили в бурные волны дворцовых разборок, не позволив даже переодеться.

— Это возмутительно! — сходу заявила мне взъерошенная и раскрасневшаяся герцогиня Тар-Рендилль, лично выскочившая в дворцовый холл. — Что ты о себе возомнила?!

Я до того привыкла видеть Ее Светлость одетой с иголочки, идеально уложенной и непробиваемо сдержанной, что от удивления притормозила, хотя секунду назад и думать не могла ни о чем, кроме горячей ванны и сухой рубашки. Герцогиня бушевала, как осенний шторм, не давая мне и слова вставить, пока в холл не зашел Ланс в компании задержавшего его Марка.

— Ваше Величество, это не укладывается ни в какие рамки! — тут же переключилась леди София Канделария. — Ваши люди схватили мою дочь безо всяких на то оснований! Она же маркиза, древней крови и силы, как можно было допустить, чтобы с ней обращались, как с какой-то…

— Как с какой-то неудачливой убийцей? — невозмутимо уточнил Ланс и развел руки, предлагая оценить свой отсыревший внешний вид. — Впрочем, нет, убийца она удачливая. Если бы ей удалось потопить яхту, то сейчас она бы не сидела в одиночной камере, а болталась в петле.

Герцогиня побелела как полотно.

— Рейна не могла!..

— Ага, не смогла, — цинично подтвердил Ланс. — Именно поэтому она жива, цела и невредима и останется таковой, по крайней мере, до конца следствия. Вы можете передать свои показания корпусу Крыльев, уверен, исполняющий обязанности главы сочтет их заслуживающими внимания.

Ее Светлость дернулась, как от удара, и перевела взгляд на Марка. Эмиссар герцогини явно чувствовал себя не в своей тарелке, но все же нашел в себе силы на то, чтобы мягко сказать:

— Ваши показания действительно важны, леди София. Вы проводили с дочерью много времени и знаете, чем она увлекалась, с кем общалась и где находилась. Леди Рейне всего семнадцать, она не справилась бы с организацией покушения в одиночку. Вы способны помочь следствию, и оно наверняка предложит сделку…

— Сделку? — отмерла герцогиня. — Сделку?! Маркизе крови?! Чтобы какой-то чернозубый смесок…

— Осторожнее, Ваша Светлость, — пресек ее Ланс, на лицо которого действительно выползли чернильные зубцы. — Вы рискуете не только снизить ценность своих показаний, но и занять соседнюю камеру. Рейна пыталась убить не меня одного. На яхте было восемьдесят шесть человек, не считая команду. Вы полагаете, что ее происхождение способно затмить этот факт? Не думаю, что следствие с вами согласится. Но вы можете хотя бы помочь Крыльям составить определенное мнение о своей дочери… и о себе.

Не дожидаясь ответа, Его Величество сдержанно кивнул на прощание, подцепил меня под локоть и потащил наверх. Я обернулась с вершины лестницы — герцогиня так и стояла посреди холла, бледная и растерянная, и напротив нее на полу скупо поблескивала соленая лужица, натекшая с короля.

— Это было жестоко, — заметила я, когда за нами закрылись двери королевских покоев.

— Держать нас мокрых и продрогших посреди мраморного холла? Согласен. — Ланс стянул корону, прицелился было зашвырнуть ее куда подальше, но потом с тяжелым вздохом поставил на специально выделенную подушечку в гардеробной — прямо вместе с плетью водорослей. — Марк, подождешь? А лучше закажи что-нибудь горячее, пока ждешь… — судя по крайне невежливому, но относительно утвердительному бурчанию из гостиной, возражений у Марка не нашлось, и Ланс утащил меня в ванную. — Что за коронация, вернулся затемно, голодный, трезвый и мокрый как мышь, так еще собственная аристократия с порога бочку катит… и сухой женской одежды у меня нет.

— Еще сделай вид, что последнее тебя тоже расстраивает, — хмыкнула я, с наслаждением выпутываясь из липнущего к телу платья.

Огромное зеркало в ванной ничего утешительного не отразило. Ноги оказались покрыты мелкими порезами, на бедре наливался огромный синяк — но все это не шло ни в какое сравнение с тем, во что превратилась спина Ланса в том месте, где к ней присосалось щупальце. Даже подкожная чернота пошла рябью, будто мечтая убраться подальше от жутких кровоподтеков, но сам Ланс не обратил на это особого внимания, уверенно прошлепав мимо зеркала и открыв кран. В ванную ударила широкая струя, от которой тотчас повалил пар.

— Ты уверен, что не стоит… — начала было я, но Ланс уже с блаженным стоном запрыгнул в ванну, не дожидаясь, пока она наполнится до конца — благо из-за ее размеров ждать пришлось бы до скончания века.

— По-моему, холодного я туда наприкладывал с избытком, — пробурчал он, откинув голову на бортик. — Лучше иди ко мне.

Я сжала губы и покосилась в сторону душевой кабинки, и Ланс с тяжелым вздохом уселся в ванне, ссутулившись.

— Лави, ты замерзла не меньше моего. Начало сезона, да после ливней и шторма… мне ли тебе объяснять, что в такую погоду купаются только туристы с северной окраины? Иди сюда. Да, я мерзавец, ты меня ненавидишь, но это все еще так себе повод для простуды.

— Марк ждет, — опрометчиво напомнила я.

Подкожные узоры на нем вдруг задвигались, как живые, словно человеческое тело вздумало переплавиться в какое-то чудовище. Завороженная и, чего греха таить, напуганная этим зрелищем, я не сразу заметила, как к моим ногам подкрались тени изо всех углов — и внезапно почернели в тон чернильным зубцам на лице Ланса. Очнулась только когда они рванули вверх, словно вздумав проглотить меня живьем… и вдруг оказалась стоящей в ванне, по щиколотку в кошмарно горячей воде, с подскочившим к горлу желудком и золотистыми мушками перед глазами. Я запоздало взмахнула руками, все еще наивно надеясь восстановить равновесие — и все-таки рухнула в любезно распахнутые объятия.

— Ненавижу, — прохрипела я, добавив Лансу под дых — слишком слабо, чтобы причинить боль, но достаточно, чтобы он, наконец, проникся. — Как же я тебя…

— Тш-ш, моя королева. Все уже закончилось, — тихо шепнуло это чудовище, ласково коснувшись губами моего виска. — Все позади.

— Шелликота с два, — пробурчала я, спрятав лицо у него на груди — так, чтобы не было заметно, что глаза у меня на мокром месте. — Как тебе вообще в голову пришло заключать сделку с Тиггирн На-Мара?! Да еще такую…