Пляжный клуб - Элин Хильдебранд

Она взглянула на часы. Четыре минуты двадцать шесть секунд. Заставила себя подняться.

И тут на глаза попалась одна вещица. Небольшая фотография размером с бейсбольную карточку, висевшая на стене за диваном. Лав подошла ближе – и тут же отпрянула. На нее смотрел индийский свами, смуглый человек в белом тюрбане. Он сложил перед собой ладони в подобие молитвы, а вокруг его шеи зловещими кольцами обвилась змея. Надпись под фотокарточкой гласила: «Помолись со Свами Джеффом».

Свами Джефф? Как видно, кто-то из них, Алисон или Рэнди, прикрепил эту карточку на стену. Приколоться, наверное, решили. Черные глаза проникали в самую душу, по спине поползли мурашки. Лав сняла карточку со стены, подержала в руках. Захотелось забросить ее куда-нибудь с глаз долой, но она поступила иначе. Поднесла к лицу фотографию и поцеловала Свами Джеффа прямо в губы. «Хочешь, чтобы я с тобой помолилась? Я помолюсь. Я хочу ребенка, Свами Джефф. Я тебя умоляю!» Она отнесла портрет на кухню и, перевернув вниз лицом, сунула в ящик стола – туда, где лежали мерные ложки и нож для консервных банок. Затем храбро направилась в свою комнату.

Там, на подушечке, розовела полоска. Розовый – значит, мы в плюсе.

Хотелось петь и танцевать. Перебудить соседей и поделиться доброй вестью. И вправду – что может быть лучше, чем рождение нового человека! Цель достигнута. Мечта сбылась.

И вдруг Лав оцепенела от страха. А с чего она взяла, что будет хорошей матерью и вообще готова? Что с того, что ей стукнуло сорок? Да за полвека не наберешь достаточно знаний, чтобы воспитать дитя. Что же она натворила! И главное, теперь ничего не изменишь.

Она уселась на кровать и подумала про Ванса, который часто проводил здесь ночи. Вчера он отказался прийти, сославшись на жару. Как с ним быть? Лав вновь направилась на кухню. Открыла ящик, куда только что небрежно сунула фотографию Свами, и обомлела. Сквозь дырочки терки для сыра ее буравили черные глаза. Резко задвинула ящик. Картинка положительно лежала лицом вверх. «Положительно, – пронеслось в голове. – Результат положительный». Лав вновь выдвинула ящик и взяла фотографию в руки. Отнесла Свами Джеффа в спальню.

«Так, ладно, Свами. Что делать с Вансом? Сказать ему или нет?» – и уставилась в лицо Свами Джеффа, стараясь не переводить взгляд на змею, которая разевала пасть в опасной близости от его шеи. Закрыла глаза и прижала картинку ко лбу.

Что она ожидала увидеть? Какое-нибудь предзнаменование. Сцену из будущего, краткий миг: Лав прогуливается с коляской по Дюран-стрит в Аспене. Будет ли в картинке Ванс – вот что ее больше всего занимало. Однако милой сцены не возникло, не было вообще ничего, никаких видений. Лав с такой силой прижала фотографию, что немного ее надорвала.

Ванс встретился с ней на парковке у «Пляжного клуба», когда она запирала велосипедный замок.

– Ну как прошла ночка? Я про тебя вспоминал.

– Без происшествий, – отмахнулась Лав. – Тоска зеленая. Жарко.

– А у меня новость, – оживился Ванс. – Очень важная.

– Очень? – пробормотала Лав. Хотелось надеяться, что это не предложение приехать к ней в Колорадо. И вообще не предложение. – Ну, какая?

– Сесили слиняла, – выпалил Ванс. – Села на самолет и улетела в Бразилию, никому ничего не сказав. Билл говорит, они с Терезой вчера проснулись, и – бац! – ее нет. Только записку оставила. Чувак места себе не находит.

– Бедный Билл, – посочувствовала Лав.

Ванс пожал плечами.

– А что? Вполне закономерно. Сначала ты заводишь детей, потом они разлетаются. Жизнь, ничего не попишешь.

Лав инстинктивно коснулась живота.

– Это потому, что у тебя своих нет, – насупилась она.

– Моих к восемнадцати годам в доме не будет, – с видом знатока заверил Ванс. Выудил из кармана темно-синюю бандану, отер ею голову. – А в общем, мне сейчас не до пустых разговоров.

«Не до пустых разговоров»…

В этот момент Лав решила: если она придет домой, а фотография Свами Джеффа волшебным образом к тому моменту станет целой, тогда она расскажет Вансу.

– Мне тоже, – произнесла она.

Направляясь к стойке, Лав заглянула в кабинет Билла. Тот сидел за столом, прикрыв глаза и сложив руки перед собой. Извечного томика со стихами видно не было. «Мы с ним сейчас на разных полюсах, – подумала она. – Я только собираюсь стать родителем, а для него этот путь уже пройден». Лав попыталась вообразить, каково сейчас Биллу, но не смогла.

Когда Мак услышал про отъезд Сесили, у него сразу появилась мысль позвонить Хавроше и отказаться от новой работы. Билл совершенно растерялся, он дрейфует в океане один-одинешенек, и сердце его словно на надувном плоту где-то между Нантакетом и Рио-де-Жанейро. Он ведь Маку как отец. Конечно, Мак восхитился решимостью этой девчонки. Плюнула на все да и рванула. Он тоже как-то раз сбежал из дома, двенадцать лет назад, но только тогда он спасался от пустоты. А Сесили смылась из дома, где в ней души не чают. Интересно, подумал Мак, когда придет его очередь, найдет ли он в себе силы уехать?

Джем позвонил Марибель в библиотеку:

– Ну не хочешь в Юго-Восточную Азию, давай смотаем в Бразилию.

Самое смешное, что Марибель как раз рылась на полках в поисках сведений о Бразилии и нашла книгу Жоржи Амаду «Габриэла, корица и гвоздика». Притаившись за стеллажами, она прочла несколько абзацев. «А ведь неплохо. Даже очень ничего».

– В Бразилии ведь еще жарче! – воскликнула Лейси, когда Мак рассказал ей о побеге Сесили. – О чем думала эта девочка?

В глубине души она ликовала. Погоня за мечтой, подвиг во имя любви – это была ее тема.

Билл вернул томик на дальнюю полку в спальне. Ничего хорошего из этих стихов не вышло. Сбежала дочь, да и отъезд Мака – вопрос решенный, здоровье не балует, а жена мечтает лишь об одном: дождя ей, видите ли, подавай. В принципе, это очень по-фростовски: плюнуть на все чувства и проблемы и окунуться в простую земную радость – ожидание дождя.

4 сентября

Здравствуйте, Билл!

Сказать «А ведь я предупреждал» – не слишком уместно, и все же скоропалительный отъезд вашей дочери должен был навести вас на какие-то мысли. Как я и думал, до отеля ей нет никакого дела. Она попросту бросила вас с вашим хозяйством. Если вы ничего не предпримете на этот счет, то от вас сбежит и управляющий, Мак. Лучшего момента, чем сейчас, не найдешь. Продавайте.

Чего вы ждете? Послания свыше?

С. Б. Т.

Сентябрь. Раньше это был любимый месяц Билла. К первому понедельнику сентября, на День труда, закрывался «Пляжный клуб», жизнь замирала, наступало тихое умиротворение. Без Сесили не радовал и сентябрь. Бесконечные напоминания по радио про наступающий учебный год откровенно раздражали. Мучительно было их слушать, зная, что этот год начнется без Сесили, а к осени ей не надо ехать в Виргинский университет. Билл не знал, где она живет, чем дышит. В воображении то и дело всплывала картина, как Сесили, растерянная и испуганная, петляет по улицам Рио, скрываясь от банды смуглых бразильских парней с ножами, которые гонятся за ней с намерением изнасиловать и убить.