Кто стреляет последним - Фридрих Незнанский

— Хотя 88-я статья Уголовного кодекса формально не отменена, — заметил Турецкий.

— Что это за статья? — поинтересовался Вадим.

— Она называется: «Нарушение правил о валютных операциях». Сформулировано не очень грамотно, но статья серьезная. От трех до восьми лет с конфискацией валютных ценностей. При рецидиве и крупняке — от пяти до пятнадцати. И даже до смертной казни с конфискацией имущества.

— Ух ты! — вырвалось у Вадима.

— Парадокс. Статья не отменена, а долларами торгуют на каждом углу, — прокомментировал Косенков.

— Если бы это был единственный парадокс в нашей жизни!

— Погодите! — перебил Турецкого Косенков. — Раз статья не отменена, мы можем арестовать их по 88-й. Правильно?

— Формально — можем, — согласился Турецкий. — Но до суда дело даже не дойдет.

— А нам и не нужно доводить его до суда. Нам что важно? Не допустить, чтобы новая партия груза попала к Марату. 88-я — повод задержать их и отправить в Москву. Потом дело прекратим, но главное будет выполнено: груз не попадет к Марату.

— А если и попадет — что? — возразил Турецкий. — Марат и все его люди под колпаком. Тем лучше — возьмем с грузом.

Косенков с сомнением покачал головой:

— Риск. Очень уж он изворотлив. Может уйти. Наверняка они уже просекли хвост. За столько времени не могла «наружка» ни разу не засветиться. Может, он сейчас просто делает вид, что ничего не замечает. А в нужный момент выкинет какой-нибудь финт и исчезнет. И мы останемся ни с чем. Ищи его потом по всей Москве!

— Может быть, ты и прав, — согласился Турецкий. — Очень даже может быть. В изворотливости ему не откажешь.

— Нужно сейчас же связаться с иркутской прокуратурой. Их фамилии у нас есть. Пусть возьмут и отправят к нам.

— Нет, Аркадий, — подумав, возразил Турецкий. — Дело слишком серьезное, чтобы передоверять его местной прокуратуре. Этот Гарик — очень опасный тип. Сделаем по-другому.

Он повернулся к Вадиму:

— Придется тебе, Вадим Николаевич, давать показания другому следователю. А нам с тобой, Аркадий, нужно срочно собираться в командировку. В Иркутск. На месте и решим, что делать. Брать их по 88-й или еще как. Обстановка подскажет…

Меркулов одобрил решение Турецкого. Посоветовал:

— Возьмите с собой и Олега Софронова. Он опытный оперативник. И Гарика знает — допрашивал его как свидетеля возле «Руси». Идите оформляйте командировку. Оружие не забудьте.

— Погодите! — вспомнил Турецкий. — Какая, к черту, командировка! Сегодня же суббота: ни бухгалтера, ни кассира!

— И в самом деле! А ждать нельзя. Вот что: садись, Саша, на телефон и звони им. Потом пошлем машину — и за бухгалтершей, и за кассиршей. Скажешь: моя личная просьба, в какой-нибудь другой день отгуляют…

На следующее утро Турецкий, Косенков и Софронов вылетели в Иркутск. Но за ночь произошло событие, в корне изменившее ситуацию и многократно усложнившее задачу, которая стояла перед маленькой группой Турецкого.

В восемь утра в квартире Турецкого заверещал телефон. Звонил Меркулов.

— Когда самолет?

— Через два часа.

— Заехать ко мне успеешь?

— А ты где?

— Где я могу быть? У себя.

— Думаю, успею.

— Жду.

Когда Турецкий появился в его кабинете, Меркулов положил перед ним сводку преступлений, которые были совершены за минувшие сутки на территории всей России. Одно из сообщений было обведено черным фломастером.

— Читай, — кивнул Меркулов.

В сообщении говорилось: в начале первого ночи у своего дома неизвестным преступником или преступниками тремя выстрелами в голову был убит генеральный директор АОЗТ «Кедр».

— Почему это тебя так встревожило? — спросил, прочитав, Турецкий. — Генеральных директоров сейчас отстреливают, как куропаток на осеннем жнивье.

— А потому, Александр Борисович, что это вот АОЗТ — акционерное общество закрытого типа — и есть тот самый единственный в России завод, на котором выпускают сверхчистый литий!..

В Москве вовсю буйствовала сирень, вспыхивали и сгорали тюльпаны, а к Иркутску весна только подбиралась. Под солнцем сверкали ледники на гольцах, в распадках еще голубел снег, в него словно бы воткнуты были казавшиеся игрушечными с высоты лиственницы и сосны. Бетон летного поля иркутского аэропорта все еще хранил в себе стынь лютой сибирской зимы, о него звонко стучали каблуки пассажиров, прилетевших московским рейсом. Рейс был утренний, но приплюсовались пять часов поясного времени да три часа в воздухе, так и получилось, что в Иркутск прилетели только около шести по местному времени. Турецкий, как-то не подумавший о часовых поясах, почувствовал себя ограбленным: целых пять часов провалились, как монета в щелку, не выковырнешь.

Незнакомый город, воскресенье, практически вечер, все закрыто — что тут успеешь сделать!..

Своей досадой Турецкий поделился со спутниками.

— У них уже почти двое суток форы! — проговорил он, имея в виду Гарика и его подручных.

Олег Софронов лишь пожал плечами: так получилось, ничего не поделаешь. Косенков попытался успокоить Турецкого:

— Для них тоже было все закрыто — выходные, у всех давно пятидневка.

— Кроме производств с непрерывным циклом, — подсказал Софронов.

— Не из цеха же они брали литий!

— Почему бы и нет? — возразил Софронов. — Сунул работяга пару ампул в карман — найди!

— Все равно, — стоял на своем Косенков, — за эти двое суток не слишком-то многое они успели сделать.

— Но кое-что все-таки успели, — напомнил Турецкий. — Генерального директора этого «Кедра» убрали. А мы еще на полном нуле.

— Вы уверены, что здесь рука Гарика? — спросил Косенков. — Не может быть какого-нибудь случайного совпадения?

— Таких случайностей не бывает, — ответил Турецкий. — Во всяком случае, я в них не верю.

Косенков задумался — по своей привычке будто бы подремал, а потом заключил:

— Но если все так, мы совсем не на нуле. Знаем преступников, знаем, что они в городе, почти наверняка знаем даже мотив преступления. Это, по-вашему, на нуле?

Софронов усмехнулся:

— Грамотно рассуждает!

— Рассуждаем мы все грамотно! — отмахнулся было Турецкий, а сам вдруг подумал: «Да что это я, в самом-то деле? Он прав. Конечно, прав! Редкий случай — не нужно блуждать, тыкаться по углам, как слепой в поисках двери. Преступники — вот они. Фамилии известны. Может, они даже остановились в какой-нибудь из гостиниц — а для чего им скрываться? Мотив — тоже, в общем, известен. И есть еще две зацепки: бортмеханики грузовых «АНов», перевозившие чемодан с литием (их было двое, про них рассказал Вадим). И на самом заводе наверняка удастся что-нибудь раскопать. Совсем не мало! Считай, уже почти полдела сделано!»