Отель - Артур Хейли

Но Питеру уже пришлось познать однажды вкус крепкого вина и сладость опьянения, сменившуюся горечью похмелья; тогда он поклялся, что никогда больше не допустит ничего подобного. Да только опыт прошлого разве влияет на благоразумность решений, разве он делает мудрее мужчину, когда тот выбирает женщину? Питер в этом сомневался.

И все-таки он мужчина, который живет, дышит, чувствует. Никакое добровольное отшельничество не может, да и не должно длиться вечно.

Значит, вопрос стоит так: когда и как с ним покончить?

Так или иначе, — что дальше? Снова увидеться с Маршей? Он полагал, что это неизбежно, — если, конечно, не порвать бесповоротно раз и навсегда. Ну, а если встретиться, то как себя вести? И к тому же: не слишком ли велика разница в возрасте?

Ведь Марше только девятнадцать лет. А ему уже тридцать два. Разница явно немалая, но так ли это на самом деле? Безусловно, будь они оба на десять лет старше, роман между ними или даже брак никому не показался бы необычным. И кроме того, Питер сильно сомневался, сумеет ли Марша серьезно увлечься кем-нибудь из ровесников.

Словом, вопросам не было конца. Однако оставалось все же решить, надо ли ему встречаться с Маршей и при каких обстоятельствах.

Пока Питер ломал голову над всеми этими проблемами, его ни на минуту не оставляла мысль о Кристине. За последние несколько дней они очень сблизились. Питер помнил, что, отправляясь вчера вечером в дом Прейскоттов, он думал о ней. И даже сейчас жаждал видеть ее, слышать ее голос.

Странная штука — жизнь, промелькнуло в голове у Питера, всего какую-нибудь неделю назад он был свободен, как ветер, а теперь разрывается между двумя женщинами!

Мрачно усмехнувшись, он заплатил за кофе и поднялся, чтобы идти домой.

«Сент-Грегори» находился более или менее по дороге, и Питер машинально направился туда. Когда он подошел к отелю, только что пробил час ночи.

С улицы было видно, что в вестибюле конец рабочего дня еще не наступил. А на авеню Сент-Чарльз было тихо — лишь неторопливо ехало такси да шли два-три пешехода. Питер пересек улицу, чтобы обойти отель с задней стороны и немного сократить путь. Здесь было еще тише. Питер только было хотел пройти мимо выезда из гостиничного гаража, как услышал гул мотора, увидел свет фар, появившийся из глубины, и остановился. Через секунду низкая черная машина вынырнула оттуда. Автомобиль резко остановился на полном ходу, так что ночную улицу огласил визг тормозов. «Ягуар», успел заметить Питер, и, похоже, с поврежденной решеткой радиатора, да и фара, кажется, не совсем в порядке. Только бы машину не повредили из-за халатности в гараже, подумал он. Если это так, то ему об этом не замедлят сообщить.

Невольно он взглянул на сидевшего за рулем. И с удивлением узнал в нем Огилви. В глазах начальника охраны при виде Питера отразилось не меньшее удивление. Но тут машина рванулась вперед и умчалась.

Куда это и зачем отправился Огилви, подумал Питер, да еще на «ягуаре» вместо своего помятого «шевроле»? Но, решив, что дела служащих вне стен отеля его не касаются, Питер зашагал дальше — домой.

Придя к себе, он тут же уснул.

2

В отличие от Питера Макдермотта, Отмычка спал плохо. Успех изменил ему, когда он попытался заказать дубликат ключа от президентских апартаментов, который сумел так быстро и легко воспроизвести на бумаге во всех деталях. Люди, с которыми Отмычка установил контакт по прибытии в Новый Орлеан, оказались куда менее полезными, чем он рассчитывал. Наконец его свели со слесарем, чья мастерская находилась в трущобах неподалеку от Ирландского канала и которому, как сказали Отмычке, можно доверять; тот согласился сделать дубликат, но поворчал, что ему придется работать по спецификации, а не копировать с оригинала. Ключ, заявил слесарь, будет готов лишь в четверг днем, да и цену он заломил несусветную.

Отмычка согласился ждать, так же как согласился и с ценой, понимая, что выбора нет. Но ожидание было тем более мучительным, что он сознавал, как с каждым часом увеличивалась опасность быть выслеженным и пойманным.

Вечером, перед тем как лечь в кровать, он взвесил все «за» и «против» очередного рейда по отелю ранним утром. В его распоряжении были еще два ключа, которые он не успел использовать, — от номера 449, добытый в аэропорте утром во вторник, и от 803-го, который он получил у портье вместо ключа от собственного номера — 830. Однако Отмычка решил ничего не предпринимать, а сконцентрировать все внимание и силы на более крупной операции — похищении драгоценностей герцогини Кройдонской. Сам-то он, конечно, понимал, что главным аргументом в пользу такого решения был страх.

Ночью, поскольку сон бежал от него, страх этот стал совсем невыносимым, — Отмычка даже и не обманывал себя на это счет. Но он был твердо уверен, что завтра сумеет побороть страх и вновь обретет мужество и отвагу.

Наконец его свалил тяжелый сон, и ему привиделось, будто массивная стальная дверь постепенно закрывается за ним, отгораживая от него солнечный свет и воздух. Он хотел выскочить, пока еще оставался какой-то просвет, но не мог найти в себе силы сдвинуться с места. Когда дверь закрылась, он зарыдал, понимая, что больше она никогда не откроется.

Проснулся он в ознобе; было еще темно. По лицу его текли слезы.

3

Уже больше семидесяти миль отделяли Огилви от Нового Орлеана, а он все еще продолжал думать о встрече с Питером Макдермоттом. В тот момент от неожиданности его словно током пронзило. После этого потрясения Огилви больше часа сидел, вцепившись в руль, почти не замечая, как «ягуар» выехал из города, пересек дамбу через озеро Поншартрен и, наконец, оказался на автостраде № 59, ведущей на север.

Он то и дело поглядывал в зеркальце заднего обзора. При появлении сзади очередной пары фар он так и ждал, что машина под нарастающий вой сирены вот-вот стремительно обгонит его. При каждом повороте он готовился к тому, что сейчас ему придется затормозить перед установленным полицией заграждением.

Сначала толстяк решил, что внезапное появление Питера Макдермотта можно объяснить лишь желанием лично засвидетельствовать его, Огилви, отъезд. А вот как Макдермотту удалось проникнуть в тайну замысла герцогини, этого он понять не мог. Но очевидно, каким-то образом это Питеру удалось, и он, Огилви, попался в ловушку, словно неопытный юнец.

Лишь позже, когда за стеклом машины в предрассветной мгле начал проступать уносившийся назад сельский пейзаж, у него возникла мысль: а не была ли встреча с Макдермоттом случайной?

Конечно же, если бы Макдермотт стоял там с определенными намерениями, «ягуар» уже давно догнали бы или устроили на дороге полицейскую заставу.

Однако ни того, ни другого не случилось, и Огилви все более склонялся к мысли, что их встреча скорее всего, даже наверняка, была случайной. После этого настроение у него улучшилось. И он с вожделением подумал о двадцати пяти тысячах долларов, ожидавших его в конце пути.

И тогда он задал себе вопрос: если до сих пор все идет так гладко, стоит ли ехать дальше и подвергать себя излишнему риску? Пройдет чуть больше часа, и станет совсем светло. Первоначально Огилви намеревался свернуть в это время с дороги и дождаться темноты, а уж потом двигаться дальше. Но задержка на целый день тоже таила в себе опасность. Он проехал всего лишь половину штата Миссисипи и находился еще сравнительно недалеко от Нового Орлеана. Продолжать путь — значит рисковать, что тебя обнаружат, но так ли уж велик риск? С другой стороны, усталость, накопившаяся за предыдущий день, побуждала его остановиться. Огилви был уже на пределе, его сильно клонило в сон.