Битва дипломатов, или Вена, 1814 - Дэвид Кинг

По натуре игрок, Наполеон начал рисковать. Атаки французов участились. Под маршалом Неем от выстрелов уже пали четыре лошади, а он все еще вел кавалеристов на каре британской пехоты. Когда прусский авангард стал уже виден, Наполеон приказал говорить своим солдатам, что к ним идет армия Груши.

Наполеону все-таки пришлось ввести в дело элитную императорскую гвардию — Les Invincibles (Непобедимых). Прежде он пускал в бой ветеранов только тогда, когда битва подходила к концу и победа была гарантирована. Огромные колонны гвардейцев, как на параде, маршем, под бой барабанов, «Марсельезу» и с криками «Vive l’Empereur!» двинулись в атаку. На этот раз это был марш самоубийц.

Во главе двенадцати батальонов, 6500 ветеранов Великой армии, шел сам Наполеон (всего в наступающих колоннах было 15 000 гвардейцев). Это была последняя атака великого полководца. Пройдя шестьсот ярдов, Наполеон отошел в сторону и передал командование маршалу Нею. Гвардейцы без какой-либо кавалерийской поддержки направились прямиком в поле, где из укрытий внезапно выскочили пехотинцы Веллингтона и открыли по ним ураганный прицельный огонь. Как вспоминал капитан Сиборн, за одну минуту полегло по меньшей мере 300 наполеоновских ветеранов.

Вечером, когда солнце наконец впервые за эти дни пробилось сквозь тучи и облака дыма, французы в смятении отступали. Веллингтон, стоя в стременах и размахивая шляпой, подбадривал войска. Французы бежали в полном беспорядке. Даже Наполеон назвал это отступление «паническим бегством».

Фельдмаршал Блюхер, питавший, как говорят, особую неприязнь к французам, хотел непременно изловить Наполеона. Императорская гвардия, получившая жесткий отпор, перегруппировалась и прикрывала отход французских войск. Наполеон смог уйти, умчавшись сначала в пуленепробиваемой карете и пересев потом на своего белого жеребца Маренго.

Пруссаки преследовали французов до ночи. Им почти удалось захватить Наполеона. Но они завладели лишь его каретой, в которой находились церемониальная шпага, бутылка рома, бутылка старой малаги, зубная щетка и бриллианты на миллион франков, которые дала ему на Эльбе сестра. Карету Наполеона подарили принцу-регенту, который выставил ее на обозрение в Лондоне, а потом продал в музей мадам Тюссо, где она стояла, пока не сгорела во время пожара в 1925 году.

Наполеон винил в поражении — «ужасном невезении» — и дожди, и ошибки своих подчиненных. Маршал Сульт плохо справлялся с обязанностями начальника штаба, редко давал распоряжения, многие его приказы не доходили до места назначения или поступали с опозданием. Маршал Ней допустил множество ошибок, несвоевременно начал кампанию, бездумно и не вовремя предпринимал атаки, приводившие к бессмысленным жертвам. И все же, несмотря ни на что, говорил Наполеон, он «должен был выиграть сражение».

До сих пор историки дискутируют по поводу причин победы, одержанной союзниками. Выиграл ли битву герцог Веллингтон, или решающую роль сыграло появление прусских войск? Вопрос, как заметил историк Эндрю Роберте, некорректный. Веллингтон не стал бы готовиться к сражению, если бы не рассчитывал на то, что пруссаки подоспеют и защитят его левый фланг. С другой стороны, он вряд ли бы преуспел без помощи Блюхера. Победа завоевана обеими армиями.

Решающую роль сыграли тактика и выбор места сражения Веллингтоном. Он располагал источниками информации о войсках Наполеона, получая ее в том числе от министра полиции в его правительстве Жозефа Фуше. Веллингтон заблаговременно узнал о наступлении Старой гвардии от французского перебежчика. Но особенно он должен был благодарить свою пехоту, выдержавшую устрашающие атаки наполеоновской кавалерии. Помимо всего прочего, британцы с успехом применили новое оружие — пороховые ракеты Конгрева.

Наполеон же допустил немало ошибок, в том числе и такие, которые трудно понять. Накануне сражения он лишил себя большого контингента войск, отправив его догонять отступавших пруссаков. Бонапарт почему-то не использовал многих талантливых маршалов. Даву, прекрасный командующий, оставался в Париже, исполняя обязанности военного министра. Запрезирав Мюрата, Наполеон отстранил от участия в сражении своего лучшего кавалерийского офицера. Другого превосходного командующего — Луи Габриеля Сюше — он отослал защищать второстепенные восточные подходы к Франции. Дэвид Чандлер не случайно задается вопросом: не сознательно ли Наполеон набрал «второсортную команду», желая, чтобы вся слава досталась ему одному?

Более того, Наполеон нарушил многие свои военные принципы. Некоторые историки предположили, что Бонапарт в те дни страдал от всякого рода болячек — акромегалии, воспаления мочевого пузыря и даже геморроя. В любом случае Наполеон был не в самой лучшей форме. «У меня все срывалось, когда, казалось, все уже получалось», — говорил он впоследствии.

В ходе сражения отдавались путаные, нечеткие и противоречивые приказания, возникали склоки между командирами, случались и предательства вроде скандального перехода к пруссакам генерала Луи Огюста Виктора Бурмона. Имело значение и то, что Наполеон задержал наступление на четыре часа. Он ждал, когда подсохнет земля, дав тем самым больше времени и герцогу Веллингтону для подготовки к сражению, и фельдмаршалу Блюхеру для того, чтобы успеть прийти на помощь союзникам. И так далее. Можно привести много «если», которые могли бы склонить чашу весов в пользу Наполеона.

Битва закончилась, и надо было дать ей название. Блюхер предложил назвать ее «Битвой Прекрасного Союза» по наименованию постоялого двора в лесу Суанье, где встретились два победителя после сражения. Веллингтон предпочел — «Ватерлоо».

Еще в полночь Веллингтон начал составлять знаменитую депешу из Ватерлоо. Он закончил ее днем в Брюсселе, вложил в маленький пурпурный бархатный мешочек, подаренный на балу у герцогини Ричмонд, и отправил с курьером в Лондон. «Одержана славная победа, — сообщал он. — К сожалению, принесены страшные жертвы, я недосчитался многих друзей».

В тот день погибло около 40 000 человек. Потери Веллингтона составили 13—15 000 человек, Наполеона — 25—30 000. Блюхер потерял 7000 человек. Общие потери за четыре дня, возможно, превышают 115 000 человек (60 000 французов и 55 000 союзников).

Брюссель напоминал в те дни один огромный госпиталь. Изувеченных, окровавленных и забинтованных солдат везли на повозках по улицам и укладывали в приготовленные из соломы постели. Жители выходили из домов со снедью и водой, многие брали раненых к себе и ухаживали за ними. По воспоминаниям одного хирурга, он оперировал солдат тринадцать часов подряд, «пока вся одежда не пропиталась кровью и рука не могла больше держать нож». Для раненых это была мучительная процедура. Уставшие хирурги оперировали их без анестезии и других обезболивающих средств.

Меттерних поспешил поздравить Веллингтона с победой или, как он выразился, с «блестящим началом конца Наполеона». Веллингтон был еще более категоричен в оценке исхода битвы при Ватерлоо. «Я не ошибусь, если скажу, что мы нанесли Наполеону смертельный удар», — говорил герцог. Спустя девять дней после подписания Заключительного акта в Вене герцог Веллингтон, фельдмаршал Блюхер и их объединенные армии окончательно повергли французского императора.