Советский шпионаж в Европе и США. 1920-1950 годы - Дэвид Даллин

А вот Скрыня остался в заключении. Польское правительство ответило на это испытанным способом — оно арестовало Жоржа Эстрада, французского вице-консула в Штеттине. Оба вице-консула — польский и французский были освобождены через неделю.

Так закончился этот конфликт, во всяком случае, — в его дипломатическом выражении.

Чехословацкая разведка во Франции имела меньшие масштабы по сравнению с польской. Особое место в ее работе занимает чешский коммунист Байза, который в 1947 году был направлен в Бельгию и Францию, чтобы вести там военный шпионаж. В декабре 1949 года военный трибунал приговорил Байзу к четырем годам тюрьмы. Стефан Кубик («Фридман Борнат»), ветеран коммунистического движения и с 1948 года второй секретарь чехословацкого посольства в Париже, занимался, вербовкой агентов среди чешских студентов и эмигрантов. Когда он организовал политическое убийство чехословацкого беженца, его выслали из страны.

Эти дела, разумеется, не послужили причиной для прекращения шпионажа стран-сателлитов во Франции.

Одной из наиболее существенных и продолжительных черт советского шпионажа в послевоенное время было своеобразное интернациональное сотрудничество. Оно опиралось на новообразованные союзнические отношения. Так, два советских агента, работа которых была ориентирована на Германию, жили в Швейцарии, а посылали свои сообщения через Чехословакию. Рудольф Ресслер, выдающийся и весьма продуктивный тайный агент военной поры, имевший кличку «Люци», и его молодой партнёр Ксавье Шнипер возобновили свою работу, когда буря, вызванная канадским шпионским скандалом, улеглась и возникла новая советско-сателлитская разведывательная структура.

Ресслер и Шнипер оказались среди старых бойцов, которые возобновили шпионскую работу по окончании войны.

С 1944 года Ресслер не занимался шпионской работой — ни швейцарской, ни русской, и постоянно отказывался от предложений западных разведок. Большая часть его заработков военного времени была вложена в издательство, но оно пришло в упадок. Швейцария уже не была единственной в Европе антинацистски настроенной страной, издатели в Германии тоже получили возможность печатать всё, что угодно, и фирма Ресслера несла убытки.[277] Чтобы она могла устоять, требовались регулярные субсидии.

Хотя Ресслер никогда не имел членский билет коммунистической партии, он воспринял так называемую антикапиталистическую идеологию. Теперь он стал менее скрытным в своих политических взглядах, чем во время войны, когда служил в швейцарском генеральном штабе и поставлял информацию англичанам. Для Ресслера Запад представлялся упадническим, в то время как Россия открывала новые горизонты для человечества.

Вернувшись к роли шпиона против Германии, Ресслер снова привлёк к работе своего друга Ксавье Шнипера. В 1945 году Шнипер вошел в редколлегию коммунистической газеты «Форвартс» и стал председателем люцернского отделения Рабочей (коммунистической) партии. В конце 1946 г., когда партию потряс финансовый скандал, Шнипера исключили из ее рядов. Это исключение совпало с его возвращением к шпионской работе и помогло связаться с некоммунистическими и антикоммунистическими организациями. Как работник швейцарских библиотек, под предлогом закупки книг для Швейцарии он не раз ездил в Прагу, ставшую теперь важным центром советского шпионажа. В 1948 г. Шнипер примкнул к швейцарским социал-демократам. Но его амбиции и образ жизни требовали гораздо более высоких заработков, чем те, которые он мог получить, шпионя всего лишь за небольшой социал-демократической организацией. Шнипер был направлен в Бонн, как единственный представитель швейцарской социалистической прессы, и аккредитован при крупной и влиятельной социал-демократической партии Курта Шумахера.

В новой германской столице Шнипер установил дружеские отношения с социалистическими и несоциалистическими лидерами, членами бундестага и многими хорошо информированными людьми. Его повсюду хорошо принимали. В особенности социалистам в Бонне нравились его статьи в швейцарской прессе, которые всегда были благожелательны к Шумахеру. Они и не подозревали, что полные отчеты о том, что он узнавал в их офисах, направлялись прямиком в Москву.

Таинственный «Дядя Том» из чешской разведки тем временем был назначен на пост чехословацкого военного атташе в Швейцарии и теперь жил в Берне под своим настоящим именем: Седлачек. В 1947 году, когда в Москве и Праге было принято решение восстановить ветеранскую разведывательную группу в Люцерне, Седлачек связался со своим старым другом Шнипером и представил его кругу чехословацких офицеров-разведчиков и агентов в Швейцарии, из которых наиболее активным был полковник Вольф. Шпионская группа Вольф — Ресслер — Шнипер начала активно работать.

Эта команда работала с перерывами с лета 1947-го по конец 1952-го и передала от 110 до 160 сообщений, написанных лаконичным языком и объемом до десяти страниц. (Среди прочего Ресслер и Шнипер попросили сумму в 6 тысяч франков, чтобы основать разведывательное субагентство в США. Совещание для обсуждения их предложения было проведено в конце марта 1953 г. в Вене. Но за три недели до назначенного срока эти двое, как мы увидим, были арестованы).

Руководящая роль, так же, как и наивысшие гонорары, принадлежала Ресслеру; он был мозговым центром группы. Он использовал известные ему по военным временам источники информации в Германии. Эти германские агенты не находились под наблюдением. Ресслер их никогда не выдавал, и теперь они ездили к нему в Швейцарию. Его сообщения чехословацкому военному атташе содержали ценную секретную информацию о военном и политическом развитии в 5 странах — Западной Германии, Соединенных Штатах, Британии, Франции и Дании. Однако основное внимание он уделял Германии, ее политическому восстановлению, ее подготовке к созданию своих новых вооружённых сил.

Шнипер, напротив, сосредоточился на технической стороне дела. Он устанавливал контакты, ездил в Прагу, Вену, Берлин и Бонн, перепечатывал на машинке написанные от руки сообщения Ресслера. Сначала информация поступала в Берн в форме машинописного текста, но когда в Праге усовершенствовали свою шпионскую технику, Шнипер научился изготовлять копии документов на микрофильмах. Микрофотографии помещались в продовольственных посылках, которые отправлялись по условленному адресу в Дюссельдорф. В то время эта процедура представлялась вполне безопасной, потому что из Швейцарии в Германию шли тысячи продовольственных посылок.

В Праге Шнипер встретился с высокопоставленными лицами в области военного шпионажа, которые скрывали свои истинные имена под псевдонимами. Как-то раз, в 1952 году, приехав в Вену, чтобы встретиться с чешским агентом, и пропустив его, Шнипер попытался установить контакт через друзей. Его с циничной усмешкой привели прямо в советскую комендатуру. Когда контакт был установлен, Шнипера научили, как прятать микрофильмы в банках с ягодами и медом и пересылать их в адрес прикрытия в Германии, откуда они уже шли в нужное место.