Жертвы требуют красоты - Лариса Соболева

Прошло два дня. Валдис основательно зарос щетиной, от его футболки разило потом, но он готов был зарасти бородой и прождать Илону до дырок на одежде. Нудные часы скрашивал мальчик, с которым он играл в компьютерные игры, учил его забивать гвозди, ремонтировал с ним допотопный приемник неизвестно зачем и просто общался. Варвара Даниловна шипела, смотрела на него коршуном, но кормила, воспитание ей не позволяло оставлять человека голодным. За продуктами просила сходить соседку (Валдис давал деньги), а она врала, будто приболела. Когда он раскручивал ее на откровенность, Варвара Даниловна внезапно становилась глухонемой. А его страшно интересовало, откуда взялась Илона и почему она убивает.

Неожиданный звонок поступил днем, по голосу Валдис узнал престарелого спортсмена, уж больно хорошо запомнил и тембр его голоса, и манеру речи:

– Ты не выполнил договор, Гитис. Застрелил моего помощника, ворвался в дом, кстати, не мой, я снял его.

Подобные разговоры грозят кровавой расправой.

– Знаю, – сказал Валдис. И мгновенно придумал ответ: – А вы уверены, что Бамба был верен вам? Как же тогда я, лучшая легавая ищейка, вышел на него, а? Как нашел дом, не догадываетесь? А потому и вышел на него, что ваш Бамба убийца. Причин его нехорошего поведения я не успел узнать, уж извините, – он начал стрелять. Поставьте себя на мое место. Вы бы позволили себя убить? Так что Платона Холода я забрал, выполнив договор, просто вас не было, поэтому не получилось передать вам убийцу.

– Бамба не мог меня предать.

– Заблуждайтесь, это ваше право. Я бы посоветовал вам тщательней проверять людей.

– Мал еще учить меня.

Спортсмен отключился, а Валдис рассмеялся, представив его. Подлое зерно сомнения имеет свойство пускать длинные корни. Не хочешь, а заподозришь верных слуг в измене, потому что за деньги преданность не купишь, ее всегда можно перекупить.

А вечером затрещала трубка Ники. Варвара Даниловна не освоила чужой телефон, трубку взял Валдис и, прежде чем отдать ей, предупредил:

– Звонок уже зафиксировали, разумеется, место, откуда идет сигнал, определят. Поэтому не стоит предупреждать Илону...

– Может, это не она звонит, – процедила Варвара Даниловна.

– Может, – усмехнулся Валдис. – Но вы должны знать, что, оказывая услугу Илоне, сделаете хуже себе. В конце концов, подумайте о внуке.

Он нажал на кнопку и протянул ей.

– Варвара Даниловна, здравствуйте. – Конечно же, голос принадлежал Илоне. – Привезите мне завтра продукты, желательно с утра.

– Хорошо, – сказала Варвара Даниловна.

– У вас голос странный, вы не заболели?

– Немного. Ничего страшного, я все привезу.

Валдис забрал у нее трубку, взялся за стационарный телефон, набрал номер:

– Откуда был звонок?

– С Буденновки.

Буденновка – район дач для простых смертных, где трудятся, а не выставляют напоказ достаток.

– У вас есть дача? – спросил Валдис, не кладя трубку. Варвара Даниловна не ответила. Он сказал в трубку: – Мне нужен точный адрес дачи Варвары Даниловны Беловой... Это ваши проблемы, вызывайте людей, но через полчаса я должен знать адрес. Звоните мне на мобилу. Ну-с, Варвара Даниловна, поехали.

– Куда?

– В Буденновку. Я не могу вас оставить, вы предупредите Илону. Идемте, идемте. Не заставляйте меня применять силу.

Через сорок минут Леха, дежуривший с Адамом по очереди в машине у дома Варвары Даниловны на тот случай, если появится Илона, доставил пожилую женщину и Валдиса в Буденновку, остановился в начале улицы. Всего пять минут назад им сообщили точный адрес, Валдис вызвал группу.

– Ты сиди, я один пойду, – сказал Валдис. – Если она сбежит, перехватишь ее. Но я надеюсь, ребята подоспеют, покажешь им дачу. Пока.

Дачи были выстроены в советское время, потому к улицам приросли названия, а не порядковые номера. Поскольку владельцы участков являлись великими тружениками, с любовью и обустраивались. Домики выстроили маленькие, чтоб только было где переночевать, на каждой ограде висит табличка с номером. Валдис без труда нашел нужный участок, домик в глубине светился окнами, но пришлось перемахнуть через ограду. За соседним забором некстати выскочила малюсенькая дворняжка, разлаялась скорее от страха, бегая, как полоумная, вдоль ограды.

Осторожно ступая, Валдис подошел к двери, прислушался, достал пистолет, ведь неизвестно, как встретит его Илона. Он ее не боялся, чувствовал себя сильнее, ведь ее сила во внезапности, сейчас наоборот, внезапность на его стороне. Подстегивало сладкое предвкушение, когда знаешь, что наступает завершающая стадия дела. От этого щипало в горле, как от поцелуя.

Тронул дверь – не заперта, впрочем, запираться здесь не от кого, ворам поживиться нечем, но, скорей всего, Илона еще не собиралась ложиться спать. Валдис открывал дверь медленно, сморщившись от напряжения, а она все равно скрипнула. Он послушал тишину в домике – ощущение, будто там никого нет. Переступил порог и задержался. Нет, тихо. Он вошел в маленькую прихожую, где слева висела старая одежда, стояли крестьянские принадлежности для работы, а на расстоянии вытянутой руки находилась следующая дверь. По его расчетам, комната за нею невелика, спрятаться там негде, оружие Илона не успеет вытащить. Валдис резко распахнул дверь, выставив пистолет. Действительно, комната была мала, но пуста. И вдруг в затылок уперлась холодная сталь, сзади тихий голос произнес:

– Стоять. Не дыши, а то снесу башку.

Предполагая, что у Илоны с мозгами непорядок, Валдис замер, ругая себя: самонадеянный кретин, недооценил бабу! Наверное, она пряталась за висевшей одеждой, надо было проверить.

– А теперь медленно положи ствол на пол, – приказала она. Деваться было некуда, он положил пистолет возле ног. – Кто еще с тобой?

– Я один.

– Врешь небось. Наручники есть?

– Есть.

– Пристегни себя к трубе. Медленно иди, не оглядываясь.

Валдис подошел к газовой плите с двумя конфорками, от которой вверх шла труба, спросил:

– К этой?

– Угу. Быстрей.

– Чего не сделаешь ради женщины, – проворчал он, зацепив одно кольцо за трубу, второе защелкнув на своем запястье.

– Теперь ты у меня в заложниках, – усмехнулась Илона. – Ключ.

– Какой?

– От наручников. Кинь мне. – Выругавшись про себя, он кинул ключ. Илона не тронула ни пистолет, ни ключ, села на табурет. – Ты свинья. Я тебе и твоей девочке жизнь спасла, а ты меня паковать пришел?

– Работа у меня такая, – вздохнул он. – А ты хотела, чтоб тебе конфетку дали за количество убийств?

– Меня Варвара Даниловна сдала?