Вечные влюбленные - Ширли Басби

Немудрено, что важная находка выскочила у нее из головы. Ее так и подмывало выпалить о дневнике: слова готовы были сорваться с языка, но что-то удержало ее. Было ясно, что содержание дневника Бенедикта, особенно те страницы, где он писал о своей любви к Терезе и, несомненно, о планах совместного побега, наверняка прибавит боли леди Шербурн. А Тесc, у которой было от природы доброе сердце, этого не хотела. Она решила держать свою находку в тайне, оставить маленькую черную книжечку там, где она нетронутой пролежала почти семьдесят лет. В то же время она понимала, что дневник даст ответ на вопрос, о котором говорила леди Шербурн — о месте, куда в конце концов отправились дед Николаев и ее прабабушка.

Никто не заметил смущения Тесc, и она была этому рада. Разговор перетек в более общее русло. Милая тетя Мег быстро сгладила болезненный момент непринужденной светской беседой.

Остальные, давая время Паллас прийти в себя, вступили в разговор, и трагическая тема была забыта — на время.

Они еще поговорили о подвалах и контрабандистах и обсудили, что мужчины будут делать на следующий день. Но как их ни волновали эти вопросы, час все же был поздний, и очень скоро, после того как прошла вереница подавляемых зевков, группа прервала свое совещание. И все стали подниматься по широкой лестнице в спальни.

Ощущение того, что она теперь жена Николаcа, было для Тесc новым. Поэтому, когда он пожелал остальным доброй ночи и открыл дверь в ее комнаты, а затем спокойно проследовал за ней. Тесc не смогла сдержать румянца, окрасившего ее щеки. Сердце у нее забилось быстрее, она проследила, как он закрыл дверь, а потом обернулся и встал, прислонившись к косяку широкими плечами.

— А теперь, — глядя на нее блестящими глазами, тихо сказал он — сердце Тесc совсем вышло из-под контроля, — наступил момент, которого я ждал с тех пор, как утром оставил тебя. — Без малейшего усилия Ник притянул ее к себе и поцеловал так, словно не видел вечность. — Господи! — произнес он несколько мгновений спустя. — Я по тебе соскучился, дорогая. Теперь я начинаю понимать, зачем нужен медовый месяц.

— О, — мечтательно произнесла Тесc. Мысли ее разлетелись, как пух, губы горели от его жадных поцелуев. — Зачем?

— Затем, — глухо ответил он, положив руки ей на бедра и чувственно прижимая к себе, — чтобы мы могли все время лежать в постели и я мог бы бесконечно любить тебя. Никакой бабушки. Никаких тетушек. Ни дядюшек. Только ты и я… — Он одарил ее улыбкой, от которой она растаяла. — И кровать, огромная кровать, с самой мягкой пуховой периной, которую можно отыскать во всем королевстве. — Он опустил голову и снова поцеловал ее; язык проник в приоткрытый рот.

Дневник и вопросы, что с ним делать, полностью вылетели у Тесc из головы.

Некоторое время спустя, после того как Ник раздел ее и доказал, насколько он по ней соскучился, в памяти Тесc снова всплыл дневник Они лежали посередине кровати — Тесc не могла бы точно сказать, сколько времени они так провели. Она стала постепенно приходить в себя после страстной любви Ника и вспомнила о дневнике.

Она выпрямилась на постели и в ужасе воззрилась на него.

— О Господи! — выпалила она. — Я снова забыла.

— Что ты снова забыла? — лениво спросил Ник, слишком пресыщенный, чтобы проявлять интерес к ее словам.

— Дневник! — воскликнула Тесc. — Я забыла сказать тебе о дневнике, который нашла за одним из камней камина в моей спальне в доме привратника. Дневник твоего деда!

Тесc рассказала о своей находке мужу, нетерпеливо прерывавшему ее повествование. Когда Тесc закончила, у него исчезли все признаки прежнего удовлетворения. В сущности, он даже обиделся на нее.

— Почему же ты раньше не сказала? — спросил он, еле сдерживаясь. Сев рядом с ней, он взволнованно провел рукой по волосам. — Я понимаю, что ты не сказала об этом внизу, — уже не с таким укором в голосе добавил он, — это было с твоей стороны мудро. Но черт побери! Ты должна была об этом сказать несколько дней назад! — Он бросил на нее сумрачный взгляд и прорычал:

— Ты понимаешь, насколько важной может оказаться эта маленькая книжка? Если, конечно, это и в самом деле дневник моего деда. Черт возьми. Тесc! Ты должна была раньше сказать мне об этом!

— Ну… Боюсь, что меня занимали тогда другие дела, — едко ответила она. — Меня чуть не убили, потом ко мне вернулась память.., я вышла замуж, мы занимались с тобой любовью и все такое прочее…

Его настроение мгновенно изменилось — раздражение исчезло.

Он рассмеялся и, обхватив ее, снова повалил на подушки. Рассыпавшиеся огненные кудри Тесc в очаровательном беспорядке обрамляли ее лицо. Она нерешительно посмотрела на него, он улыбнулся ей в ответ и, откинув прядь ее волос, медленно провел рукой по щеке Тесc.

— Гм-м, ну да. Кажется, я понимаю, такие дела могут отвлечь человека.

— Да, я надеялась, что ты поймешь, если задумаешься об этом хотя бы на минуту, — едва дыша, ответила Тесc. Кожа ее начала покрываться мурашками в ответ на прикосновение ласковой ладони, которая спустилась по спине и начала ласкать ягодицы. С восторгом она почувствовала, что он снова возбуждается, крепко прижимаясь к ее бедрам. И все это от одного только разговора!

— А поскольку, — пробормотал Николаc, едва коснувшись ее губами, — сейчас слишком поздно что-нибудь предпринимать насчет дневника… Я думаю, нам надо заняться чем-то другим до утра… — Он поймал губами ее рот, и Тесc оставила на эту ночь все мысли о дневнике. Без сомнения, о нем забыл и ее в высшей степени мужественный и ненасытный муж.

Однако едва забрезжил рассвет. Ник нежно разбудил Тесc. Она мигала глазами спросонья, удивленная, что он уже одет.

— Расскажи мне еще раз про дневник, дорогая, — мягко попросил он. — Скажи точно, где именно находится этот камень.

— Я пойду с тобой, — пылко заявила Тесc, отбрасывая с глаз волосы и собираясь встать с постели — Сейчас, минутку, только разыщу что надеть.

— Нет. Я не хочу, чтобы ты заходила в дом, пока не пойму, что он безопасен. Я побываю там и вернусь, никто и не заметит, что я уходил.

Тесc поджала губы. Игнорируя его, она набросила шелковое покрывало, лежавшее поперек перины, и прошла в гардеробную. Ник следовал за ней с помрачневшим лицом. Она вылила немного воды из фарфорового кувшина и умылась. Потом почистила зубы и после этого принялась причесывать волосы, а Ник стоял и наблюдал за нею со все растущим нетерпением.

— Ты не пойдешь со мной! — угрюмо буркнул он, когда она начала надевать бледно-желтое полосатое муслиновое платье с широкой юбкой.

— Нет, пойду, — уверенно ответила ему жена. — Я не скажу тебе, где камень. Однако, — ласково добавила она, затягивая волосы на затылке лентой, — если ты хочешь провести несколько бесплодных часов, пытаясь снять с камина полку, — то пожалуйста, это меня устраивает.

— Тебя никто никогда не бил в детстве? — угрожающе спросил он.