Проклятие для Чудовища - Джулия Кей

музее. На плечевой кости правой руки красовалась татуировка с мифическим существом, привлекающая внимание своими цветами.

— Ливана, какая ты красивая! — сделала мне комплимент девушка.

— Я хотела сказать тебе тоже самое.

— Я хотел сказать это вам обеим, — вставил Юри.

— Видели прикол? — Кира показала куда-то нам за спину. Около стола с пирожными стояла Соня Токарева, одетая во все белое с крыльями ангела и маской из перьев. Ее каблук был выше моего сантиметров на десять при ее и так не маленьком росте. На белом коктейльном платье красовалось ярко-розовое пятно, цвет в точности, как искаженное злостью лицо Сони. Напротив суетился с салфетками какой-то парень, вероятно и оставивший след на божестве.

— Кто этот бедняга?

— Славка Чернышев. А ведь они только пришли.

Да-а, представляю, в какой ярости Соня.

— Хочешь, я тоже принесу тебе это? — спросил Юри, намекая на какой-то яркий напиток.

— Если обещаешь, что будешь аккуратен. — Парень оставил нас с одноклассницей наедине. — Ты не видела Филиппа с Изабеллой? Они уже давно должны были прийти.

— До этого момента не видела.

Я повернулась. В дверях показались настоящие принц и принцесса, приковавшие к себе взгляды всех в зале. Филипп галантно держал руку Изабеллы, согнув свою в локте. Плащ таинственно закрывал одно плечо, золотые узоры на маске переливались от клубного освещения. Девушка была без маски, но смотрелась не хуже: распущенные экстремально длинные волосы, пышное розовое платье и сияющее колье. Они были похожи на хозяев вечера, вышедших поприветствовать своих гостей.

Я отвернулась к Кире, все еще провожающей пару взглядом. Один из браслетов на руке лопнул. Вероятно, не выдержал прилива чувств во мне. Присела, чтобы поднять его, но меня опередила рука в перчатке.

Мы с Филиппом встретились глазами и плавно выпрямились. Благодаря маме и ее маскам будто в зеркало смотрелась.

— Я уже говорил это вчера, — начал Филипп тихим, немного хриплым голосом, делающим его старше. — Но сегодня ты выглядишь восхитительно. C'est magnifique[1].

Я улыбнулась, рассматривая парня так близко. Ему невероятно подходил низкий хвост для образа. Он протянул руку и сам сжал в моем кулаке сломанный браслет.

— Ребята, — вывел из ступора звонкий голос Юри. — пришли кости размять? — Он держал два пластиковых стакана с каким-то напитком.

— Здесь так красиво! — восхитилась Изабелла. — Только почему никто не танцует?

— Ждут предводителей, — сухо сказала я. — Не хотите показать мастер-класс?

Изабелла обеими руками схватила предплечье Филиппа и повела его в самый центр, куда светил большой прожектор, заключая их в круг белого света. Филипп обернулся на меня, поднес к губам свое запястье и поцеловал браслет, который я когда-то дарила ему.

В глазах снова защипало, впилась острыми ногтями в ладони, приводя себя в чувства. Напиток в стакане, протянутом Юри, начал бурлить.

— Нет, лучше пойдем танцевать, — я взяла оба стаканчика, поставила на скамейку возле стены и потащила парня на уже заполненный танцпол.

Музыка была вовсе не романтичная, но мы все равно кружились, прижимаясь друг к другу. Если Юри меня отпустит, точно бессильно рухну на пол. Я вцепилась в его шею и спрятала лицо. Со стороны мы выглядели как безумно влюбленная парочка, но я прятала истерику от лишних глаз. Вдыхала аромат парня, который мне совсем не нравится, чувствовала его невесомую хватку на моей талии, спина болела, потому что приходилось горбиться для объятий. Я считала секунды вместе с часами над прозрачными дверями в зал. Оставался всего лишь час, каждая потерянная минута резала мне сердце, намеревающееся вот-вот выпрыгнуть из груди.

Часы пробили одиннадцать. Даже сквозь оглушающую музыку и пробивающий кожу бит я расслышала звон главных часов города на фасаде ДК. Отстранилась от Юри, как от удара током, широко распахнув глаза, вцепившись в хрупкие плечи.

— Ты чего? — спросил парень, пытаясь перекрикнуть музыку.

— Мне надо подышать, — еле произнесла я, скорее всего, Юри даже не расслышал.

В коридоре ДК было чем дышать, да и плитка в интерьере создавала ощущение холода. А вот в женском туалете было еще хуже, чем в зале. Шумно от девичьих сплетен, пахло смесью электронных сигарет и духов. Включила холодную воду и опустила туда руки, от чего тут же пошел пар.

— Готье?

Услышав свое имя, быстро пришла в себя и закрыла кран, помахала рукой, разгоняя пар.

— Да?

К моему удивлению со мной заговорила Соня, которая, судя по всему, прячется здесь уже целый вечер из-за испачканного платья. Только этого мне не хватает.

— Классное платье, — начала девушка, а я приготовилась к продолжению, но его не последовало.

— И все? — не поняла я.

Соня кивнула.

— Спасибо. У тебя тоже.

Девушка грустно улыбнулась.

— Да, было два часа назад.

Она прислонилась к раковине и посмотрела в пол, закуривая. Я прикусила губу. Надеюсь, не пожалею об этом.

— У тебя же крылья на резинке. Просто надень их с плеч на талию.

— Что?

— Вот так, — я развернула Соню, сняла с нее крылья и растянула резинку, чтобы она прошла через голову и закрепила на талии. Теперь крылья создали как бы штору на юбке, закрывая большую часть пятна. — Теперь не видно, да и приглядываться никто не будет, там темно.

— Ого! Готье, да ты гений! — Соня подалась вперед и обняла меня буквально на секунду, прижав к себе одной рукой. От нее пахло сладкой ватой, как от настоящего ангела.

— Рада стараться, — я отсалютовала ей, неловко покачнувшись.

Радостная девушка, бывшая пленница туалетной комнаты, выбежала за дверь для возобновления веселья. Что ж, благодаря ей я совсем забыла о своем состоянии. Кажется, только что было восстановлено мировое равновесие. Все-таки я когда-то подправила ей ненароком прическу.

В зале стало темнее, когда я туда вернулась. Выключили всю разноцветную быструю подсветку, оставили лишь белые неспешные огни, напоминающие падающий снег. Людей поубавилось, все превратились в темные тени, раскачивающиеся как березы на ветру. Остальные стояли у стенок, сливаясь с ними, и тут я поняла, что включили медленный танец.

— Потанцуем?

Несмотря на то, что отличить людей друг от друга в таком свете было невозможно, Филиппа, появившегося за спиной, видела четко, а на протянутую руку смотрела, как на стеклянную статуэтку — с восхищением и осторожностью.

— А где Изабелла?

— Ей можно только до одиннадцати, — пожал плечами парень, совсем не расстроившись.

— Ты не побежал за ней?

— Не побежал.

От волнения я комкала ткань на юбке и пыталась куда-то деть глаза, но осознание до моего тела дошло гораздо быстрее, чем до центра мышления. Изабелла ушла, Филиппу больше нечего терять, а у меня больше нет идей, как ему помочь.

Я вложила пальцы в его