Владыка Каган - Константин Петрович Черников

его, и шлёпнулась где-то в глубине огорода. Вспорхнули несколько перепуганных птиц. Семён мысленно благодарил Мать-судьбу, а также своего давнишнего инструктора, в своё время безжалостно гонявшего курсантов и развивавшего до автоматизма все их инстинкты. Попади сейчас этот камень в него, вряд ли удалось бы остаться незамеченным.

- Вот видишь, никого, только птицы - пробасил боярин, - Да и кому здесь взяться то в такой час?

- А люди из Святоград? Вдруг узнать что-то?

- Да что они, по-твоему, следят что ли за нами? На кой им? Простые гонцы, - усмехнулся Будай, - Аникей сказывает - пили они сегодня цельный день. Я велел ему приглядывать за ними по-тихому. Сейчас небось храпят в своей избе.

- Старший видеть возы на дворе, ты сам сказать.

- Так что с того? Сия княжеская расправа к нашему делу касание не имеет. Это старградцам печаль. А столичным людям какое дело до наших разборок? Да и уедут они скоро и не будет их здесь. Никому ничего не расскажут.

- Добро, - нехотя согласился Агонар.

- Так вот, ярл – продолжил прерванную тему Будай, - Главное - Бурислава нужно немедля убрать с дороги нашего князя. Ни к чему сия помеха будет. Но только сделать всё по-тихому надобно. Тут у меня на тебя надежда большая, ярл.

- Коназь Ярумьир не приказывать нам убивать свой брат Бурислав, - возразил суней.

- Ясное дело, - усмехнулся Будай, - И не прикажет никогда. Для чего же ему свое имя братоубийством марать. Ему - будущему правителю всей Склавинии сие не гоже. Он в стороне будет. Мы без него всё решим, ко всеобщей выгоде.

- А коли коназь Ярумьир узнать? Что тогда?

- Об том не беспокойся, ярл. Он и так уже всё знает, но в стороне остаться желает. Народу ни к чему всё знать. Меньше знают – больше чтят!

Послышался короткий возглас сунея. Он бросил какую-то фразу на родном языке, очевидно смачное ругательство. И они с Будаем громко рассмеялись. Затем ярл снова заговорил на ломаном склавинском языке:

- О да, хитро, как лиса! Но я слышать, что коназь, будет писать грамота для Бурислав. Может всё будет хорошо?

- Нет, ярл. Хорошо не будет. Знаю я Бурислава, да и других тоже. Не встанут они супротив Севолода. Убоятся. А вот объединиться с ним против Яромира вполне могут. Вот этого нам допустить никак нельзя.

- А что наш коназь думать?

- Князь наш больше всего честь свою замарать боится. Потомками в летописях охаянным быть не желает. На то он и государь наш будет. Лик его светлым и чистым должен всегда оставаться. А вот об нас, малых людишках, в летописях сказывать не станут. Вот и надобно нам самим противников нашего господина извести здесь и сейчас. Да так, чтоб никто об том не проведал. Даже сам князь. Тем службу ему изрядную сослужим, а хоть даже и без его ведома. Смекаешь?

- Да, верно говоришь, боярин, - снова послышался скрипучий голос волхва Иллиазора, - Посадить Яромира на святоградский стол надобно к всеобщей выгоде. Это – богоугодное дело! За это Светлый Дух нам всё простит.

- Вот именно, - подхватил Будай, - И тебе, ярл, тоже от этого прибыль вельми изрядная прибудет. Да ты и сам об том ведаешь. Плату изрядную сполна получишь. Разбогатеешь. Вернёшься домой – конунгом стать сможешь. А захочешь, можешь и здесь остаться. Тебя новый Каган удельным князем сделает.

- Я всё понять, боярин. Мы убивать коназь Бурислав.

- И не токмо его, а заодно и всех других его братьев, кои откажутся поклониться Яромиру, как Великому Кагану. А начать проще всего с Григора, князя изорского. Они с Буриславом – два сапога пара, заодно мыслить будут. Это уж точно. Знать и его убрать надобно. Сие будет не трудно. Молод он ещё и беспечен. Одно только и знает – книжки всякие читать, да Богу своему новому молиться. С другими братьями сложнее. С ними позже решим. Не должно оставлять ни единого соперника Яромира, кои на престол могут позариться. А как сотворите сие, ворочайся немедля в Стар-град. Тогда тебе поведаю, что далее делать станем.

- Добро, боярин, коназь Гиригар мы тоже убивать, - невозмутимо отвечал суней – Токмо, где мы его искать?

- Севолод грамоту ему наверняка направит, как и всем остальным. В стольный град призовёт. Уж кто-кто, а он-то послушно поедет и союзником Севолода станет. Вот вы его по дороге и перехватите. Мы сообщим тебе где.

- Добро, боярин, мы всё сделать как надо.

- Погодь, ярл. Уразумей, что потребуется не только братьев княжих извести, но и на Яромира ни тени подозрения не бросить! - снова вмешался в разговор Иллиазор, - Однако, это только пол дела. Надобно ещё и Севолода охаять. На него всю вину навести. Чтоб вся Склавиния его окаянным душегубцем прозвала. Это зело, как важно будет!

- Как же я коназь Севолод охаять буду? – спросил удивлённо Агонар.

- Не беспокойся. То я тебе всё растолкую, друже, - ответил боярин, - Пойдём в избу, а то застоялись тут. Да и зябко ужо становится. Там всё и договорим.

Тихая летняя ночь незаметно полностью окутало село и его окрестности. В ясном небе зажглись первые звёзды. Только теперь Семён почувствовал, что ночная прохлада стала пробирать его сквозь легкую рубаху, надетую на голое тело.Зубы начали выдавать мелкую дробь, то ли от холода, то ли от пережитого нервного напряжения. Но, несмотря на это, он долго ещё вслушивался в звуки уходящих шагов, боясь пошевелиться. Вновь сработала старая армейская привычка не дёргаться и не суетиться раньше времени. До тех пор, пока всё не будет чисто.

Холодный пот предательской струйкой стекал по спине. Мысли в его голове путались. Он не знал, как поступить с тем, что сейчас услышал. Немедля мчаться в Святоград, чтобы предупредить Бурислава о заговоре? Опасно. Поспешность может навлечь подозрение и хитрый лис Будай тотчас отправит погоню. Эти леса местные знают, как свои пять пальцев. Далеко не уйти. Да и кто знает, где сейчас искать Бурислава? Стоит ли он ещё свойском на Атале или вернулся в Святоград? А может и вовсе