Добрым словом и пистолетом - Сергей Ковалев

Агата замерла. Черный провал, окруженный багровым свечением, никуда не делся. Он ждал.

– Ах ты, паршивец, – усмехнулась ведьма. – Научился залезать в голову людям, да?

Она взяла с алтаря младенца и вышла из комнаты.

И тут же поняла, что неведомому зверю под островом это не понравилось. Глубинный рев усилился, к нему добавилась мелкая дрожь земли. Агата бросилась вон из дома. Небо над островом стало каким-то странным, словно сморщенным. Над лесом кружили птицы – тысячи орущих птиц. Ведьма промчалась по тропинке, выбежала на дорогу, ведущую к Порт-Ройялу. Повсюду из домов выбегали люди, недоуменно озирались, смотрели на жуткое небо.

А потом рев подземного зверя сменился оглушительным ударом. Агату сбило с ног, она покатилась по дороге – вместе с другими людьми, камнями, деревьями и каким-то хламом. В какой-то момент ей удалось остановиться, хотя все вокруг продолжало двигаться. Она осознала, что кусок земли прямо под ней – вместе с кустами, деревьями и углом дома – продолжает скользить вниз, к морю. Подняв глаза, ведьма почувствовала, что волосы у нее встают дыбом. Причалы и дома вдоль гавани один за другим уходили под воду, словно из-под них выдергивали невидимые подпорки. Ряд за рядом, расходящейся волной. И тут же на их место врывалась вода. В образующихся водоворотах беспомощно, словно щепки, кружились суда и тоже исчезали под водой. Город проваливался в море, и Агата с ним вместе. Ничего сделать она уже не успевала, да и что может сделать даже очень сильный маг, когда стронулись с места такие глыбы?

Рукоять Испивающего Тень толкнулась в руке, напоминая о себе. Кинжал явно не желал быть похороненным в бездне. Агата вспомнила, как легко Теодор открыл проход на теневую тропу, и взмахнула кинжалом. Лезвие послушно вспороло ткань реальности, и Агата проскочила в открывшуюся щель. Позади нее раздался новый удар, ведьму напоследок окатило потоком мутной от песка воды, но проход уже закрылся.

Вокруг был лес. Обычный европейский лес. Светило солнце, и было тепло.

Агата блаженно вытянулась на густой травой.

Ей больше не за кем и не за чем было гнаться.

Эта мысль вызвала у Агаты не столько радость, сколько растерянность. Все это время погоня за проклятым кинжалом была смыслом ее жизни. И вот цель достигнута.

Но что дальше?

Рядом завозился и захныкал спасенный младенец.

Чтобы плыть против течения, рыба должна быть сильной. А плыть по течению может даже мертвая рыба.

Джон Кроуи

Легко произносить лозунги. Например, призывать вышибить мозги сбрендившему магу. Слово – оно ж не воробей, как утверждает народная мудрость. Вылетело, и нет его, словно и не было.

Увы, потом приходится воплощать свои собственные призывы в жизнь, и вот тогда-то посещает здравая мысль: «Блин! Лучше бы я промолчал!»

Честно говоря, я никогда не стремился геройствовать. Я вообще человек мирный и неконфликтный. Особенно мирным я становлюсь, когда речь идет о маге, который недавно одной рукой тряс мною в воздухе, как терьер – пойманной крысой. Как-то не вдохновляют такие воспоминания на подвиги.

Впрочем, деваться-то некуда. Если Хормин получит неограниченную власть, да с его-то тараканами, на следующее же утро пахать нам землю кривой деревянной сохой и обуваться в лапти. А если серьезно, то при таком раскладе быстрая, но довольно болезненная смерть ждет половину городского населения. И это в лучшем случае. Потому как обычный средний горожанин, оставшись без газа-света-отопления и прочих благ цивилизации, быстро, но вполне мучительно помрет. Это только в теории всякие «зеленые» горазды рассуждать о простой жизни в гармонии с природой. Обычно такие рассуждения у них приключаются после отдыха на Гоа, куда их доставило «порождение проклятой цивилизации» – авиалайнер – и где они живут на всем готовом за деньги, заработанные в «проклятых городах». Эти «дети цветов» не понимают, что в средней полосе России горожанин, вырванный из привычной среды обитания, очень быстро загнется от первой же простуды или банального голода.

Я не очень-то жалую людей, но совершенно не готов наблюдать этот экологический армагедец воочию. Да и сам я не большой любитель пресловутого чистого деревенского воздуха, когда к нему в нагрузку прилагается холодный сортир на улице.

«Ой, ну уж себе-то не ври!»

«Да не вру же! – возразил я Хайше. – Ну да, Арину тоже надо спасти! Это вообще без вопросов. Но даже если бы Хормин собирался приобрести такое могущество без всяких жертвоприношений, его нужно было бы остановить. Он же натуральный маньяк!»

«Так можно сказать про любого человека, изменяющего мир. У каждого в душе хранится облик того мира, который он считает единственно благим и правильным, – эдакий рай на земле. Люди в массе своей не верят в возможность такого мира и смиряются, приспосабливаются к тому миру, который есть. К миру, который создают единицы, осмелившиеся воплотить в жизнь свои сны. И кто из них безумнее?»

«Ты, извини, сейчас Хормина оправдываешь, что ли? Ладно, может быть, он и прав – с какой-нибудь божественной или сверхчеловеческой точки зрения. Но я – не бог и не сверхчеловек. Меня многое не устраивает в нашем мире, но еще больше – устраивает. Я обычный среднестатистический обыватель. Мне нужна спокойная предсказуемая жизнь, в которой опасности и адреналин я хочу находить сам, по своему желанию. И я без сожаления вынесу мозги любому ублюдку, который захочет устроить этому миру пляску святого Витта».

«Больше вероятности, что он вынесет тебе мозги. И мне заодно!»

Я чувствовал, что Хайша спорит больше из упрямства, но последнее ее замечание, увы, вполне тянуло на пророчество. Пули Хормина не брали, Хайша также оказалась бессильна против чокнутого мага. Еще меньше надежды было на клыки и когти оборотней. Единственной темной лошадкой оставался Алекс, но его магические таланты весьма скудны и ориентированы больше на охмурение слабого пола да на мелкое воровство.

Когда-то давно один мой друг поучал меня с высоты своего сэнсэйского авторитета, что нет плохого оружия, есть бездарные бойцы, которые не умеют его правильно и к месту применить. И как бы, интересно, он применил нечеловеческую сексуальность Алекса против Хормина?

Я устало потер виски.

«Хватит, Вик… Это уже слишком! С таким настроем нельзя в схватку даже с домовыми ввязываться!»

«Все в порядке, Хайша. Я просто устал».

Я посмотрел на оживленно спорящих соратников и проковылял на кухню. Алекс с некоторым опасением отнесся к моему предложению отправиться в контору и там в спокойной обстановке составить план предстоящей кампании. Он, разумеется, не сказал об этом вслух, но присутствие двоих оборотней его явно нервировало. Впрочем, пообщавшись с Отбоем и Рысью чуть дольше, он расслабился и уже разговаривал с ними, словно со старыми друзьями. Даже попытался подбить клинья к Рыси, но после спокойного обещания Отбоя оторвать кое-какие части тела смирился и попыток не повторял. Женька же вообще была в восторге от оборотней. Особенно от Рыси, которая у нее на глазах обернулась в большую кошку и позволила себя погладить. Алексу, судя по взгляду, тоже безумно хотелось погладить Рысь, но дружелюбный оскал Отбоя не располагал к подобным вольностям.