Особый район - Юрий Козловский

В нескольких метрах вверх от них раздался резкий свист, и Артем увидел на большом камне стоящего столбиком большого жирного сурка-тарбагана. Артем сделал шаг вперед, и зверек, метнувшись в сторону, моментально исчез в каменной осыпи.

Всего, как знал Бестужев, на ручье насчитывалось восемь водопадов, но с площадки, на которой они стояли, были видны только три, остальные скрывались за поворотом каньона. Соответственно, отсюда не было видно и прохода, главной цели экспедиции.

Место было так красиво, что они, не сговариваясь, не стали разжигать костра, чтобы не осквернять черным пепелищем окружающее великолепие. Пообедали всухомятку, запили копченое мясо ломящей зубы водой из ручья, и стали медленно подниматься по узкой каменной полоске берега. Идти здесь было легче, чем прорубаться сквозь заросли, но берег тоже мало походил на асфальт. Подошвы сапог скользили по мокрым камням, иногда ручей подступал вплотную к обрыву, и приходилось прыгать по образовывавшим перекаты уступам с одного берега на другой, рискуя переломать ноги. В одном месте Мюллер сорвался и вымок по пояс, но решительно отказался от привала и, вылив воду из сапог, продолжил путь вместе со всеми.

Так они миновали поворот, и перед ними один за другим открылись еще пять водопадов, а следом — величественные золотые ворота прохода. Точнее, так видел его Бестужев. Что видел Страгон, спрашивать при Валере и Мюллере Артем не стал. А они только при сильном напряжении глаз с трудом различали какое-то движение, будто там от земли поднимался нагретый воздух.

Как кончается все, так кончился и их путь к цели. В половине пятого пополудни они вышли на засыпанную камнями площадку. Ручей здесь журчал где-то под осыпью, и на поверхность вода не выходила. На дальнем конце площадки ущелье от края до края перегораживала стена прохода. Точнее, видимая обычным зрением, она казалась колышущейся полосой нагретого воздуха, сквозь которую было хорошо видно продолжение ущелья. И только приглядевшись, Артем понял обманчивость картинки. В стене, как в зеркале, отражалось все, что лежало перед ней, кроме… их самих. Но Артем уже не удивлялся, начиная привыкать к выкрутасам этого непонятного мира. А открыв второе зрение, он увидел сияющие золотые ворота, богато изукрашенные фантастически сложными великолепными узорами.

«Ты видишь то, что готов увидеть!» — вспомнил он слова Страгона, сказанные им после сражения с бесами, и понял, что их можно отнести и к этому случаю. Похоже, чем сложнее была физическая сущность явления, тем причудливее оно выглядело, если рассматривать его вторым зрением.

Узоры на золотых воротах притягивали к себе взгляд и, похоже, оказывали гипнотическое влияние. Они неудержимо влекли Артема к себе, и он даже сделал два шага по направлению к ним. Но что-то удержало его, он встряхнулся и вернулся к обычному зрению. Наваждение сразу прошло.

— Вот и пришли! — старик снял с плеч и поставив на землю свой вещмешок. Голос его звучал спокойно, но по каким-то неуловимым признакам Бестужев догадался, что Страгон все-таки волнуется. «А кто бы не волновался, готовясь сделать шаг длиной во много тысяч лет?» — подумал Артем.

— С чего начнем? — спросил он, стараясь не выдать голосом охватившее его вдруг острое чувство жалости к этому смелому человеку, который и без того потерял всех, кого знал и любил, а теперь снова готовился к шагу в неизвестность.

— Что с тобой? — недоуменно спросил Страгон, заглянув ему в глаза. — О чем ты переживаешь? Не волнуйся, со мной все будет в порядке.

Артем почувствовал ласковое тепло внутри черепной коробки и догадался, что Страгон пытается успокоить его при помощи мысленного внушения.

— Не надо, — покачал он головой. — Со мной тоже все в порядке. А мои мысли пусть останутся со мной.

Мюллер и Валера удивленно посмотрели на них, не поняв последних слов Артема. Зато хорошо их понял Страгон, и внушение сразу прекратилось. Старик развязал горлышко рюкзака, откинул брезентовый клапан и достал моток капроновой бельевой веревки, на одном конце которой была привязана большая гайка. Никто не понимал странных приготовлений, но вопросов не задавали, полагая, что он знает, что делает. Страгон тем временем подошел к колышущейся стене, взял моток в левую руку, правой раскрутил в воздухе свободный конец с грузом на конце и с силой швырнул ее прямо в проход. Гайка беззвучно вошла в стену, слегка прогнув ее поверхность, и потянула за собой несколько метров веревки. Когда кольца перестали соскальзывать с мотка, старик осторожно потащил веревку на себя.

Веревка подалась неожиданно легко. Ее конец появился из стены гораздо раньше, чем они ожидали, но гайки на нем не оказалось. Когда Страгон взялся за него, несколько сантиметров веревки рассыпались в тонкий порошок. Следующие несколько сантиметров легко ломались, будто это был не гибкий и крепкий капрон, а сгоревшая спичка. Потом было с полметра более крепкой, но твердой, почти не гнущейся веревки, и лишь после этого пошел обычный бельевой шнур.

— Да-а! — протянул старик, разглядывая навязанные по всему шнуру узелки. — Семь метров. Так и должно было быть…

— Что это значит? — нетерпеливо спросил Мюллер.

— Как вы думаете, — будто не слыша его, спросил в свою очередь Страгон, — сколько лет должно пройти, чтобы капроновая веревка рассыпалась в прах от старости?

— Кто его знает… — пожал плечами Артем. — Наверное, очень много… А что, собственно, произошло?

— Для этой веревки время, отделяющее нас от мира за стеной, пронеслось, пока я тянул ее назад. Теперь я больше не сомневаюсь, что там, впереди — будущее. Ну что же, друзья, давайте прощаться! Я рад, что встретился с вами, рад, что человеческий род сумел сохранить себя до вашего времени. Откровенно говоря, у некоторых из нас были опасения, что ваш мир уже пуст. А теперь я очень надеюсь, что там, куда я сейчас попаду, уже наступило возрождение.

Он обнялся со всеми по очереди, а Артему шепнул на ухо:

— Береги себя! Ты теперь многое можешь!

Поднял и закинул за плечо рюкзак, повернулся и, не оглядываясь, пошел к проходу. Артем наблюдал за ним вторым зрением и видел, что Страгона окружает чистое ярко-синее свечение. Когда он подошел вплотную к блестящим на солнце золотым воротам, они засияли еще ярче. Старик сделал шаг вперед, поверхность ворот подалась перед ним, как жидкая ртуть, и сомкнулась за его спиной. Некоторое время на золотом фоне угадывались синие отблески, но вскоре пропали и они.

— Какой удивительный человек! — тихо сказал Бестужев. — Там, впереди, может быть оставшаяся без атмосферы планета, радиоактивная пустыня, ледяная страна без людей. Все, что угодно… Он это отлично понимал и все равно пошел. Чтобы помочь нам…

Артем посмотрел на спутников и увидел, что Мюллера, мокрого по пояс, колотит крупной дрожью. С вершины горы ощутимо тянул холодный ветерок, и было слышно, как у него стучат зубы.

— Э-э, дорогой! — сказал он. — Давай-ка быстро вниз, разжигать костер! Тебе надо срочно сушиться!

— С-сейчас, — не прекращая дрожать, ответил Мюллер. Глаза его горели странным лихорадочным блеском. — Од-дну мин-нуту, мне н-надо п-п-посмотреть! — и он быстрыми шагами пошел, почти побежал к проходу.