Яд первой любви - Элла Савицкая

- Да доверяю. Просто куриц вокруг полно, вечно тянущих к нему свои когти.

- Но это ведь не значит, что он позволяет им вцепиться в себя этими самыми коготками.

- Да знаю я, но ты же помнишь, что я ревнивая, - Лизка отмахнулась, отпивая чай. Да уж, о ревности племянницы легенды можно складывать. На самом деле, Слава, наверное, еще не в курсе, как ему придется вести ежедневный доклад по возвращению домой после свадьбы. - Ты давай рассказывай, что сказать хотела? - требовательный тон племянницы обратил на себя внимание.

Ох, ладно. Это просто как оторвать пластырь. Раз и все.

- Лиз, я прошу тебя, только не злись.

- Не с той фразы ты начала, теть. Я уже начала злиться. Что произошло?

Чашка тут же отъехала в сторону, и сосредоточенный взгляд Лизы вопросительно впился в мое лицо.

- Я не смогу работать на фирме у твоего Славы.

Сказала и тут же приготовилась к волне негодования и разочарования. Лиза так старалась для меня, а я неблагодарная сволочь.Племяшка ожидаемо нахмурилась.

- Почему? Тебе не понравился Слава?

Я выдохнула и виновато заглянула в голубые глаза.

- Да Слава не при чем. Он у тебя замечательный. Просто он предложил работать не на него, а на Влада, исполнительного директора.

- Я в курсе. Он мне сказал.

Лизка задумалась, скорее всего, пытаясь понять, чем мне не угодил будущий начальник, и чтобы она не задавала лишних вопросов, я продолжила сама.

- Лиз, помнишь, когда я училась в школе, то встречалась с одним парнем, а потом мы расстались?

- Естественно. Тот самый, после которого ты похудела так, что еще немного и сквозь тебя можно было бы солнечное затмение наблюдать.

- Помнишь, как его звали?

Лицо Лизы на мгновение нырнуло в воспоминания, но потом она отрицательно качнула головой.

- Нет, это было так давно.

- Его звали Влад. Влад Шаталов.

Челюсть племянницы медленно поехала вниз. Да уж. Она как никто другой помнит, сколько слез было по нему пролито и сколько успокоительных выпито.

Лиза, бывало, насильно вталкивала в меня бабушкины пирожки. Тринадцатилетняя девочка пыталась вернуть к жизни свою семнадцатилетнюю безголовую тетю. Звучит смешно, но на деле это так не выглядело. Лиза даже отказалась ехать заграницу с родителями, чтобы не оставлять меня одну. Она читала мне книги, устраивала встречи с подругами и насильно усаживала в машину друзей, чтобы отвести на озеро. Я была как амеба. Ни живая, ни мертвая.

Кому-то покажется такое поведение глупостью, кто-то скажет, что это переходный возраст и все пройдет, каждый через это проходил. Да, возможно так и есть. У меня тоже прошло. Вроде бы стало легче ближе к первому курсу университета, когда Влад уехал в столицу, а я осталась в городе. С глаз долой, из сердца вон. Так произошло и у меня. До первой встречи выпускников.

- Слушай, я в шоке, - наконец пробормотала ошарашенная племянница. - Как же тесен мир.

- Мхм, представь мое состояние, когда я его сегодня увидела?

Лиза с сожалением схватила мою руку и крепко сжала.

- Лиль, столько лет прошло.

- Я знаю, и думала забыла уже, но оказывается, находиться с ним рядом очень тяжело.

- А как он? Как вообще повёл себя?

- Нормально, - вспомнила довольно теплый тон Влада и почему-то его близость, когда открывал мне дверь. Совершенно непрошенное воспоминание понесло по телу давно забытую волну запретных эмоций. Тряхнула головой, отгоняя ее. - Он немного изменился. Во всяком случае, мне так показалось.

- Ну, он нормальный мужик, - пожала плечами Лиза, - со Славой они лучшие друзья, вместе когда-то основали свою компанию и поддерживают друг друга во всем. Кутит, правда, тоже как нормальный мужик, но я уже привыкла. Иногда переживаю, чтобы Славка не поддался его влиянию, но кажется, переживаю напрасно.

- Он любит тебя, - сжимаю ее пальцы, стараясь не обращать внимания на слова Лизы о Владе. Мне то что? Судя по всему, изменения коснулись только его внешности.

- Я знаю, - племяша улыбнулась, - слушай, я понимаю, почему ты не захотела с ним работать. Правда. Не нужно тебе это.

- Я тоже так подумала. Только вот перед Святославом Игоревичем неудобно.

- Ничего, это мы решим, - отмахнулась Лизка, а потом вдруг округлила глаза и прикрыла рукой рот, как будто испугалась чего-то. - Слушай, блин, я такая глупая.

- Что такое?

- Не злись только, я же не знала, что ты от работы отказалась. Пригласила сегодня Славу с Владом в гости, хотела, чтобы вы познакомились в неформальной обстановке, так сказать.

Что? В гости? Господи, зачем? Сердце, как по команде марш, дернулось и понеслось вперед.

Не успела я и слова сказать, как домофон издал трель, заставляя нас обеих вздрогнуть.

- Черт, черт, я совершенно потерялась во времени. Прости, Лиль, - залепетала Лизка, подскакивая из-за стола и несясь к двери.

Что ж за наказание такое? Господи, для чего ты снова сталкиваешь меня с ним?

Я обессилено уронила голову в ладони и тут только поняла, что сижу в одном домашнем халате, длиной чуть выше середины бедра. Вот же черт. Не хватало еще перед Шаталовым в таком виде предстать. Еще и Святослав Игоревич же. Неудобно - то как. Ну, Лизка!

Со скрипом толкнула стул по полу, умоляя только об одном, чтобы успеть незаметно влететь в свою комнату и одеться, только сегодня вселенная явно настроена против меня.

Как только я оказалась в коридоре, вылетая из кухни, тут же врезалась в чью-то широкую грудь.

- Ммм, Цветочек, мне нравится, как ты меня встречаешь.

***

Встреча с прошлым - и душа в крови.

Током бьет поток воспоминаний.

Воздвигаю стену между нами

Из частиц обманутой любви

(За стих спасибо Ольге Бурдиловой)

Влад

- Я не тебя встречаю! – отвечает Лиля, подняв голову. Щеки горят, а ладони упираются мне в грудь.

Я поймал ее прямо на ходу, и тело тут же вспомнило, как это держать Цветочка в своих руках. Миниатюрная, ниже меня почти на целую голову, и так и хочется сейчас поднять ее за талию и впиться в сочные губы, точно как много лет назад, чтобы ногами обвила и прильнула всем телом.

Когда Богданов сегодня сказал, что вечер мы проведем в компании моей будущей помощницы, внутри родилась необъяснимая эйфория и на весь день обеспечила приподнятым настроением. Даже на Наташу с двумя левыми руками перестал орать за ее вечные оплошности.