Иннокентий Смоктуновский. Без грима - Мария Иннокентьевна Смоктуновская

очень бедные, не всегда ухоженные, а здесь можно было всегда какую-то помощь получить. Ваня Толкушкин – это была такая палочка-выручалочка, он отутюживал, пришивал пуговицы, штопал, чинил, ушивал.

Иннокентий Михайлович тоже от нас получал какую-то поддержку. Потом наступила весна, надо сказать, чудесная, он появлялся уже с каким-то букетиком мимозы или подснежников. Мы были молодые, веселые, свободные. И между нами, естественно, возникло очень теплое, светлое чувство. К концу театрального сезона мы поженились. Одна наша сотрудница вызвалась помочь с трудоустройством Иннокентия Михайловича. Она была личной портнихой жены знаменитого режиссера, у которой, естественно, были большие связи.

Когда мы поженились, Иннокентий Михайлович, конечно, переехал в дом моих родителей. Вышла я замуж не за великого, прославленного актера, а за дорогого для меня человека по глубокому взаимному чувству – очень ответственной любви. И в дальнейшем, когда мы прожили какое-то время, Иннокентий Михайлович стал прославленным, знаменитым, пользовался бесконечным вниманием и интересом со стороны окружающих, все равно мне-то он оставался дорог как нежный друг, чудесный муж, отец наших детей, которых он бесконечно любил.

А тогда, когда он был никому не известным актером, наша портниха, которая обещала помочь, действительно добилась для Иннокентия Михайловича аудиенции у знаменитого режиссера Ивана Александровича Пырьева. Пырьев тогда был очень влиятельным директором «Мосфильма», и при этом очень добрым человеком. Жизнь показывает, что человеческий фактор – это, в конце концов, основа всего. И вот пошел Иннокентий Михайлович на прием к директору киностудии «Мосфильм». Иван Александрович встретил его очень приветливо, беседовал с ним, внимательно на него смотрел. Потом он дал Иннокентию Михайловичу запечатанное письмо и сказал: «С этим письмом пойдите на студию киноактера. Желаю вам успеха и думаю, что успех будет обеспечен».

Иннокентий Михайлович поехал в Театр-студию киноактера, где он уже бывал, кстати говоря, до этого, и где первый раз, когда его увидели, несчастного и оборванного, сказали: «Да что вы? Нам электромонтеры не нужны». Он представился актером, но ему сказали: «С таким лицом кто вас будет снимать? Вы не можете сниматься с таким лицом». Тогда он ушел ни с чем. А теперь вернулся с письмом от самого Пырьева.

И 25 июля, как сейчас помню, 1955 года Иннокентий Михайлович был зачислен в Театр-студию киноактера 3-й категории. И это в корне поменяло всю нашу жизнь. Немедленно Иннокентия Михайловича стали вводить в спектакли. Там была большая текучка кадров. Актеров вызывали на съемки, и нужны были замены. Иннокентия Михайловича ввели в какие-то спектакли, и буквально через несколько дней он с театром уехал в длительную гастрольную поездку.

Когда он вернулся с гастролей, в Театре киноактера шли репетиции маленького спектакля Бернарда Шоу «Как он лгал ее мужу». Там была занята замечательная актриса, Елена Александровна Кузьмина. Жена и друг Михаила Ильича Ромма. Она репетировала уже достаточно долго, но партнера ей никак не могли подобрать. И вдруг она встретила Иннокентия Михайловича, побеседовала с ним и поняла, что надо его попробовать на эту роль. Он очень живой, он интересный, и так необычно двигается. Пригласили его на репетицию, поначалу все шло очень тяжело, мучительно. У Иннокентия Михайловича первый опыт на столичных подмостках был довольно-таки сложный. Но Елена Александровна – удивительный человек, все-таки, опять же, человеческий фактор. Она не отказывалась и терпеливо добивалась результата. И вместе они добились успеха. Отрепетировали, и спектакль пошел. Иногда на спектаклях присутствовала Татьяна Березанцева – была такая женщина-режиссер в Театре киноактера. Посмотрела и сказала: «А вы знаете, можно снять чудесный маленький фильм». Она сама написала сценарий, по которому сняла фильм. И фильм получился замечательный. Иннокентий Михайлович самозабвенно играл роль молодого влюбленного поэта. Очень живо, изящно, искренне. Это был первый фильм Иннокентия Михайловича. Хотя все же начало было очень мучительное…

Помню, как Кеша приходил и говорил: «Не знаю, не знаю, как мне это все играть». Но Иннокентий Михайлович был одарен уникальным свойством. Он не имитировал чувства, он их не изображал, он являл чудо перевоплощения. Он становился тем человеком, которого изображал. Это было поразительно. Когда я сама видела его в каких-то ролях, это был другой человек. Это не был мой муж, отец моих детей, это был не тот, кто жил с нами рядом. Это был какой-то удивительный человек. Мы его так и воспринимали. Такое двойственное отношение. Дома он никогда не подавлял домашнюю обстановку своим величием, какими-то репетициями или чем-то еще. Он готовился к перевоплощению совершенно незаметно. И, видимо, еще помогало основное его, опять же, уникальное, свойство – колоссальная интуиция, непосредственное чутье, которое всегда в нем присутствовало.

Так было и в спектакле «Идиот», где, конечно, эта потрясающая интуиция Иннокентия Михайловича и вывела к созданию поразительного образа. Это была очень сложная роль, и в театре с большим недоверием в середине репетиционного периода начались всевозможные обсуждения и предложения, что надо снимать Смоктуновского с роли, не получается у него. И все-таки в какой-то момент интуиция ему помогла, интуиция и наблюдательность. Неожиданно в каких-то кулуарах «Ленфильма» он увидел человека, который стоял и читал книгу, хотя кругом шла какая-то свистопляска. Люди передвигались, люди куда-то шли, и, значит, жизнь кипела, а человек стоял и читал. Иннокентий Михайлович обратил внимание на этого человека и что-то важное понял в роли. Отрешенность и удивительное внутреннее духовное движение. И он этого Сережу – так звали человека, которого он встретил – привел домой. Интересно было. Иннокентий Михайлович пришел и сказал: «Смотри, кого я тебе привел. Это будет Мышкин». И эта встреча его очень подтолкнула. Есть какие-то божественные, космические излучения. Здесь нам не дано понять жизнь гения, его творчество не поддается никакому математическому анализу. А существует, как некая загадка.

А до Мышкина был кинофильм «Солдаты». Александр Гаврилович Иванов, режиссер этого фильма, увидел как-то Иннокентия Михайловича в спектакле «Как он лгал ее мужу». И он ему понравился. Иванов сказал своим ассистентам, чтобы в Москве в Театре-студии связались с актером Смоктуновским и пригласили к нему на пробы. У него было занято большое количество артистов, так как снимался полномасштабный военный фильм.

И вот приехала ассистент режиссера в Москву и просто увезла Иннокентия Михайловича на «Ленфильм». Там он познакомился с Виктором Платоновичем Некрасовым, автором повести «В окопах Сталинграда», которая легла в основу сценария фильма и где была замечательно описана военная жизнь. Вскоре Иннокентия Михайловича утвердили на роль. Во время съемок на «Ленфильме» он познакомился с актерами из БДТ – Евгением Лебедевым, Ефимом Копеляном и другими. И они ему сказали, что в их театре сейчас готовится спектакль «Идиот». И предлагали Иннокентию Михайловичу зайти