Приключение - Владарг Дельсат

class="p1">Я поднимаю голову, чтобы увидеть тревогу в ее глазах, испытывая затем чувство благодарности – она не лезет, а сначала спрашивает. Надсмотрщики сразу бы начали бить, поэтому малышки легко пугаются, и я тоже…

– Си и Хи не умеют лакать, – объясняю я самочке, надеясь на то, что она может решить эту проблему.

И действительно может! Она куда-то уходит, а потом приносит два белых цилиндра, у которых на конце есть поильник, только мягкий, а не твердый, как у нас был. Самочка показывает мне, что нужно сунуть поильник в рот малышке, но держать цилиндр вертикально.

– Разрешать помогать? – как-то очень жалобно спрашивает меня самочка.

Я даже не знаю, что сказать, поэтому обращаюсь к Хи. Малышка еще ничего не понимает и пугается всего одинаково, а вот Си в чужих руках может от страха… Я объясняю Хи, что эта самочка только покормит ее и вернет, Си удивленно смотрит на меня, но затем кивает, для нее же все, что я делаю, априори правильно.

– Покорми, только осторожно, – я протягиваю Хи этой странной самочке и замираю.

У нее совершенно точно есть свои маленькие, я вижу это по тому, как уверенно она берет малышку, поворачивая на спинку, но так, что той очень удобно, и Хи даже обнимает цилиндр конечностями. Я смотрю на это, понимая, что Си так будет удобнее. Осторожно взяв доченьку, я повторяю движения самочки, а Си начинает есть с такой жадностью, как будто две смены еды не питалась. Спустя мгновение я слышу звук, который раньше не слышала никогда, – мои малышки урчат.

Этот звук, означающий действительно сказку, я только помню, а слышать мне его не доводилось совсем никогда. Самочка же принимает его как должное, растягивая губы и поглаживая животик Хи. Я понимаю, почему она так делает – наверное, просто не умеет вылизывать. Сейчас маленькие уснут после очень вкусной еды, которую никто не ограничивает, и я смогу поесть.

Мне кажется, что все происходит во сне, потому что такого просто не может быть, но нас действительно не бьют и кормят. А раз так, то значит, мы в сказке моей Хи-аш и все плохое закончилось. Поверить в это почти невозможно, но тут происходит что-то еще более нереальное: в комнату влетает что-то круглое и опускается на пол передо мной.

– Это место сна, – говорит мне самец через ребристую штуку. – Маленькие спать, ты видеть.

Ой… они подумали о том, чтобы малышек в одно место уложить? «Место сна» кажется мне «облаком» из рассказов Хи-аш, представляясь очень мягким, как ее живот, когда я была еще маленькой.

Малышки мои зевают, засыпая во время еды, чего не было вообще никогда, а я трогаю поверхность «места сна». Действительно, очень мягко, как… даже сравнения нет. Немного поколебавшись, я все же укладываю туда Си, сразу же начав вылизывать, потому что ей это очень нужно. Затем вылизываю Хи, уже крепко спящую, и возвращаюсь к своей еде.

Я, разумеется, посматриваю за детьми, но на душе моей спокойно. Не потому, что я легко доверяюсь, вовсе нет, просто мы же во власти этого самца и самочки, а они с нами что угодно могли уже сделать! А вместо того чтобы принести боль, чтобы принудить меня к спариванию, они нас кормят. Значит, им можно верить.

Доев, я решаю довериться полностью, поэтому залезаю в круглую штуку сама, укрыв собой малышек. Если я неправа, пусть больно будет мне, а не им. Думая так, я уже закрываю глаза, но в этот момент откуда-то сверху спускается что-то мягкое и нежное какое-то. Мои глаза резко раскрываются, позволяя увидеть какой-то необыкновенный покров, закрывший нас троих ото всех. И тут я понимаю…

Самец и самочка решили доказать мне, что им можно верить, поэтому укрыли этим необыкновенным покровом. Ведь если есть какой-то покров, то больно точно не будет, так мне говорит память моих предков. И я… я тихо, чтобы не разбудить малышек, плачу. Я плачу, потому что теперь уже точно можно, и больно не будет. Теперь уже будет ровно так, как она мне написала – много еды, добрые руки сказочных существ, и никогда больше не станет больно. Мне нужно научиться правильной жизни в этом необыкновенном мире. Но самое главное не это, самое главное – никогда не будет больно, меня не заберут у малышек злые надсмотрщики, потому что мы больше не в тюрьме. Тюрьма исчезла, растворилась в небытие, когда я нажала Большую Синюю Кнопку, ее больше никогда не будет. И я верю, изо всех сил верю, роняя слезы…

Мы оказались в сказке моей погибшей Хи-аш.

Мария

Сынок о трансляции все-таки догадался, молодец. Сначала Лада, умница, поинтересовалась тем, что можно неизвестно как оказавшимся на корабле гостям, затем вот сынок… Такой вариант Контакта, по-моему, вообще не рассматривался никем и никогда, потому что группа Контакта – дети, но и те, с кем они ведут диалог, тоже.

– Девочка Ша-а, – сообщает ведущий удаленное сканирование Вэйгу. – Ориентировочно восемь-десять лет по развитию организма. Младшие ее ориентировочно год и три соответственно. Старший ребенок сильно избит.

Мы следим за нашими гостями на экране, потому что «Марс» обладает возможностью внутренней трансляции. Финальный взрыв чужого звездолета никого не удивляет и почти не привлекает внимания, потому что все выловленные нами были убиты до того, как оказались в Пространстве, и спасти не удалось никого. Но вот похожие на Ша-а дети имеются, именно поэтому мы можем сейчас точно сказать, что им можно, а чего нельзя.

– Метаболизм без особенностей, – делает вывод Вэйгу. – То есть кормить можно чем угодно.

– Тогда я предлагаю подсветить молоко и жидкие каши, – вносит свое предложение Лерка, на что я киваю, а мы в это время смотрим и слушаем.

– Девочке трудно двигаться, – замечает Танечка. – Видите, рефлекторные движения?

– Или не привыкла двигаться, – произношу я в ответ, – или следствие избиения… Вся ж полосатая!

– А Вася, наверное, решил, что это окрас такой… – вздыхает Таня.

Она права, сынок такое себе даже представить не сможет, в отличие от нас. Несмотря на прожитые годы, мы все помним. Ничего мы не забыли, особенно то, каким чудом оказался для измученных детей наш папа. Вот только выходит у меня, что мы очень на мучителей похожи, отчего Ша-а с детьми может никого из нас не принять.

Вариант, который я обдумываю, сводится к отмене основной задачи и возвращению, вот только нельзя так поступать. В альтернативной реальности могут быть наши дети, и найти их необходимо. Кроме того, теперь уже важно понять, что случилось с котятами и их кораблем. За что мучили детей? На этот вопрос простого ответа тоже не будет. Значит, возвращаться мы пока не будем…

– Лада, малышкам детские бутылочки выдай, – советует Лера, заставляя меня выплыть из мыслей.

– Что случилось? – интересуюсь я.

– Малышки лакать не умеют, – объясняет она, – их мама, которая сама еще ребенок, просто не знает, как накормить детей. У наших опыта тоже маловато.

– Да я бы не сказала, – хихикает Таня, показывая на экран.

Лада довольно уверенно кормит котенка из бутылочки. Интересно, почему Ша-а доверила именно младшую? Возможно, ответ в том, что та не испугается по какой-то причине чужих рук, тогда как старшая из младших может просто не принять еду не от «мамы». Что-то подобное Аленка говорила.

– «Марс»! – командую я, вспомнив о том, что малыши после кормления, скорее всего, спать захотят. – Детский манеж-кровать круглой формы в столовую к детям.

Сестренки мои кивают, командир звездолета помалкивает, как и остальные офицеры. Пожалуй, самый необычный Контакт, хотя на деле – это не Контакт, а оказание помощи, как у папы было, у братьев наших, да и Сережка-младший тоже отличился, но поняв, что сам не тянет, не стал ни на чем настаивать.

Девочка Ша-а реагирует с удивлением,