Неизведанные наслаждения - Дженнифер Хейворд

Это была хорошая идея.

Хлоя задумчиво сказала:

— Не знаю, хватит ли у нас времени.

Нико поднял бровь.

— Мы сделаем это, — поспешно поправилась она. — Не проблема.

В ходе обсуждения он предложил еще полдюжины блестящих идей, которые Хлоя поспешно записала. Ей пришлось неохотно признать: хотя они с дядей и представили великолепный план, Нико вывел его на совершенно новый уровень, продемонстрировав блестящие деловые инстинкты.

Впрочем, его бизнес‑хватка никогда не вызывала у нее сомнений. Иначе отец не назначил бы его своим преемником. Но она не могла простить, что Нико, как утверждал Джорджио, воспользовался доверием ее отца, чтобы завоевать власть в компании.

Хлоя верила, что Нико — человек чести, пока он не переспал с Анжеликой Дюбуа, чтобы заключить выгодную сделку. Его амбиции были безграничны.

Сегодня на нем был черный смокинг, подчеркивающий его широкие плечи. В белой рубашке и черном галстуке‑бабочке Нико выглядел так мужественно и привлекательно, что у Хлоя перехватило дыхание. Очевидно, на сегодняшний вечер у него были гораздо более захватывающие планы, чем беседы с ней.

— Есть еще одно условие для того, чтобы я согласился на твой план, — проговорил Нико.

Хлоя вздохнула. Еще одно условие.

Встав со стула, она шагнула ему навстречу:

— Что ты имеешь в виду?

— Компании нужна творческая движущая сила. У сотрудников должна быть уверенность в том, что магия существует, она не исчезла вместе со смертью твоей матери. Компании нужно лицо, Хлоя. Линейка ароматов «Вивр», которую поддержит мощная рекламная кампания, будет идеальной возможностью, чтобы позиционировать тебя как творческую силу компании. Наследницу. Ты расскажешь миру свою историю. Но мы не сможем этого сделать, если ты опять скроешься в лаборатории.

Хлоя напряглась:

— Нет, Нико. Не проси меня делать это. Не сейчас.

— Это нужно сделать сейчас. — В его глазах появился сочувственный блеск. — Я хотел бы дать тебе больше времени, чтобы оправиться, но не могу: я делаю ставку на тебя и на «Вивр». Обещаю, что буду рядом, буду тебя поддерживать.

Хлою охватил ужас, она ощутила настолько сильное смятение, что ей с трудом удалось сохранять хладнокровие.

— Я не моя мать, Нико, — хрипло сказала она. — Эта корпорация — ее детище, она на это жизнь положила. К тому же она обладала невероятной харизмой. Я не такая.

— Я не прошу тебя быть ею, — возразил Нико. — Я прошу тебя быть собой, Хлоя. Ты создала свой собственный аромат в семнадцать лет, и он с успехом продается. Разве это не великолепно?

— Это не одно и то же.

— Вот мы и нашли твою ахиллесову пяту. — Нико покачал головой. — Ты никогда не любила быть в центре внимания. Ты ведь не думаешь, что всю жизнь сможешь прятаться в тени своей матери и Мирей, скрываясь в лаборатории?

Нико попал в точку.

— Боюсь, что не справлюсь, — сказала Хлоя. — Я не умею общаться с прессой. Когда они начинают задавать вопросы, я теряюсь. Еще хуже, если меня снимают на камеру. Я не смогу быть убедительной.

— Ты будешь совершенствоваться. У тебя будет возможность потренироваться.

Хлоя прикусила губу:

— Я не смогу этого сделать.

— Речь не о тебе, Хлоя, — жестко поправил Нико. — Речь о компании, которую мы пытаемся спасти вместе.

— Нет, я не могу. — Она сжала руки в кулаки и почувствовала, что ей трудно дышать. — Я знаю, как это должно быть, Нико. Я всю жизнь пытаюсь этому соответствовать. Могу дать тебе слово, что мой аромат станет хитом. Но то, о чем ты просишь, мне не по силам.

— Почему? — Тон его был суров и непримирим.

Хлоя опустила глаза.

Потому что, если она займет место матери, то вынуждена будет признать тот факт, что ее больше нет. Эта боль внутри ее была настолько глубока, что Хлое казалось, ее сердце разорвется на куски и никогда больше не восстановится. Она и так едва держится.

Хлоя неуверенно подошла к окну и посмотрела на Центральный парк, расцвеченный в яркие краски осени.

— Хлоя, — сказал Нико хрипло, положив руки ей на плечи. Она попыталась освободиться, но он крепко обхватил ее и развернул к себе. — Я знаю, что ты сможешь. Ты просто должна в это поверить.

Она ощутила его чувственный запах, и ее обдало жаром. Глаза Нико потемнели. Электрические токи завибрировали в воздухе между ними, когда он провел рукой по ее лицу.

«Уходи, Хлоя, — сказала она себе. — Это единственно правильное решение».

Почему же ее ноги не двигаются?

У дверей послышалось легкое покашливание. Хлоя была очень благодарна за то, что их прервали. На пороге стояла шикарная блондинка.

«Новая подружка Нико», — предположила Хлоя.

Женщина была очень красива. Белокурые волосы до плеч, туфли на каблуках, соблазнительные формы, которые подчеркивало облегающее синее платье. Безусловно, это была женщина его типа.

Изобразив обаятельную улыбку, Нико попросил Элен дать им минутку.

Хлоя подняла на него глаза:

— Это так ты не ходишь на свидания?

— Элен — президент крупнейшего немецкого ритейлера, — сообщил Нико. — Она хотела послушать Марио Конти, сегодня вечером он дает «Тоску» в Метрополитен‑опера.

— И ты делаешь все для укрепления деловых отношений. — Хлоя подняла подбородок, почувствовав боль от старой раны. — Как и в тот раз.

Его взгляд стал острым как бритва.

— В тот раз мы заключили сделку за месяц до того, как начались мои отношения с Анжеликой.

Краска залила ее щеки.

— Это было во всех газетах, Нико.

— Мы объявили о сделке к юбилею компании. Но все бумаги были подписаны раньше. — На его губах появилась кривая улыбка. — Не переживай, Хлоя. Наверняка ты найдешь другие поводы для упреков.

Она смотрела, как Нико собирал бумаги в портфель. Если в тот вечер четвертого июля он спал с Анжеликой не ради заключения сделки, значит, эта женщина привлекала его сама по себе.

В душе Хлои все еще пульсировала боль от давнего предательства. Понятно, что для нее их отношения значили гораздо больше, чем для него. Ей давно пора принять это как факт и перестать мечтать о нем.

Нико закрыл портфель и взглянул на нее:

— Значит, мы договорились?

Хлоя покачала головой:

— Ты не оставляешь мне выбора. Думаю, ты это знаешь. — Она собрала свои вещи и направилась к двери. — Приятного вечера.

Марио Конти в роли главного героя «Тоски» Анджелотти был великолепен. Опера Пуччини о любви и предательстве, действие которой происходило в Риме времен Наполеона, была наполнена глубоким драматизмом.