"Сандал" пахнет порохом - Игорь Текалов

Куницын кивнул и встал. Они тепло попрощались. Впрочем, теплоты было больше со стороны майора, нежели профессора. И это вполне объяснимо.

С Ферзаули Романов встретился на объекте «Склад». Позвонил ему на работу из автомата и сказал два слова: «Склад, тройка». Ровно в три «Миша» зашел в толстостенные развалины дореволюционных складов на набережной. Здесь все заросло бурьяном, бившие из земли ключи затопили несколько помещений. Пахло затхлостью и экскрементами.

– Это он? – спросил майор, показывая фотографию.

– Он, – мрачно кивнул «Миша».

Романов удовлетворенно кивнул.

– А что ты такой недовольный? – майор называл его, то на «вы», то на «ты».

– А вы не догадываетесь? – огрызнулся Гирей-Хан. – Я думал, вы избавите меня от него, а вы сделали из меня приманку!

– Все учтено, – успокаивающе произнес Романов и доверительно взял агента под руку, но тот высвободился. – Вы будете круглосуточно находиться под наблюдением и охраной. Вам совершенно нечего бояться. От вас требуется следующее…

Через десять минут инструктаж был окончен, и они разошлись разными путями, благо, из «Склада» имелось много путей отхода.

А через три часа заплаканная Тамила с двумя детьми, но без вещей села в поезд «Тиходонск – Москва» и отправилась к дяде Хамиду, который уже давно жил в столице. Гирей-Хан не пошел их провожать, чтобы не привлекать внимания. Но пообещал приехать через день-два.

* * *

Проект плана по нейтрализации Борза оба ответственных исполнителя на утверждение начальнику отдела понесли вместе. Без подписи начальника это был еще не план, для исполнения которого будут задействованы десятки людей и единиц техники, а лишь записанные на бумагу соображения двух офицеров ФСБ.

– Присаживайтесь, – пригласил Зиборов. – Докладывайте!

– Кинжал идентифицирован по рисункам свидетелей, а главное, по видеозаписям казней, как принадлежащий Борзу, – сказал Романов и положил перед полковником несколько отпечатанных листов. – Похоже, что именно он и убил ювелира в Моздоке, и именно из-за этого кинжала!

Зиборов надел очки и начал внимательно читать. Глядя на него, Романов почему-то вспомнил профессора Куницына. «А они в чем-то похожи, – подумал он. – Зиборов лет на пять младше – скоро на пенсию. Интересно, после увольнения он пойдет работать на гражданке? А кем? С хорошей работой напряженка… Вот профессор может трудиться сколько захочет. Или пока сможет…»

– План, в принципе, неплохой, – сказал, наконец, полковник. – Действительно, можно обоснованно предположить, что если в Тиходонске готовится теракт, то сюда прибудет Борз, чтобы лично руководить им… И если его заинтересовать, то есть шанс заманить в ловушку… Но наживка должна быть очень лакомой!

– Если он узнает, что статуэтка и кинжал стоят два миллиона долларов, то вполне может сунуться лично, – сказал Паршуков. – Но надо усилить корыстную мотивацию…

– Подожди, давай по порядку, – начальник отдела задумчиво почесал щеку. – Значит, через связника мы сообщим ему, что есть богатый коллекционер, готовый купить его антиквариат, причем у него имеются аналогичные древние вещи: сабли и доспехи персидских шахов…

– Борз жаден и любит иметь необычные раритеты, – снова встрял Паршуков. – Этим мы добавим к корысти мотив тщеславия. Раз этот Борз такой любитель антикварного, имеющего свою историю, оружия, то он не просто пошлет своих головорезов ограбить этого коллекционера, но вполне может прийти сам…

– Или просто прикажет принести ему всю старину, которую найдут в доме…

– Не исключено, – кивнул Паршуков, и Романов повторил его жест.

– Вот то-то! А еще нужно подобрать человека на роль коллекционера, оборудовать подставную квартиру, договориться с Министерством культуры и доставить туда экспонаты из музея, вывести из игры соседей, организовать тщательно скрытую засаду… Это не так легко, как кажется. Понадобятся средства и время…

– Пока связной передаст информацию, пока Борз примет решение и соберется, – осторожно сказал Романов. – За это время мы успеем подготовиться.

– То ли да, то ли нет, – пробормотал полковник и повысил голос: – Но мы должны в любом случае захватить хоть кого-то из его приближенных! Поэтому, если к «Мише» опять придет Альбакаев, мы захватим его на месте. Лучше синица в руках, чем Борз на горизонте… А этот Султан не синица, у него руки по локоть в крови!

Майор и капитан переглянулись. Это в корне меняло план, который только что начальник, в принципе, одобрил.

– Если придет кто-то другой, то запускаем второй план – наружное наблюдение, оборудование подставной квартиры, ну и так далее… Или мы схватим Альбакаева, или Борза, или его людей! Промаха быть не должно! Паршукова, в случае чего простят – он молодой, а нас с вами, товарищ Романов, вполне могут отправить на пенсию!

– Почему это меня на пенсию? – сказал майор. – Мне еще, вроде, рано…

– Есть пенсия по болезни! – сухо пояснил Зиборов.

Романов хотел сказать, что на здоровье не жалуется, но передумал. Все равно будет так, как захочет начальство.

– Мы внесем изменения в план, товарищ полковник! – четко отрапортовал он.

* * *

Вечером, когда на центральных улицах Тиходонска зажглись фонари, а окраины погрузились во тьму, Ферзаули смотрел телевизор, и уже собирался ложиться спать, когда прозвонил домофон. Сердце учащенно забилось: хотя он и ждал визита, но надеялся, что сегодня уже никто не придет. Хотя, какая разница – сегодня, завтра… Нож лежал в правом кармане треников, он обхватил потными пальцами рукоятку, отпер дверь подъезда, потом открыл дверь квартиры и выглянул на лестничную площадку.

– Выручай, Гирей-Хан! – запыхавшись, подбежал к нему уже немолодой земляк, наверное, его ровесник. Он не был похож на посланца бандформирований, больше того – Ферзаули его где-то видел, только не мог вспомнить – где.

– Моего племянника в милицию забрали! Ни за что! – горячечно заговорил он. – Поспорили с кем-то… Его и товарища… Помоги, ты знаешь, я в долгу не останусь!

Уфф… Ферзаули перевел дух. Он, наконец, узнал визитера – это был Хасан Вахаев – преподаватель кооперативного техникума. Его непутевого племянника уже приходилось один раз выпутывать из подобной истории.

– Слушай, Хасан, сколько можно? Один раз, второй… Время позднее. Я же не адвокат!

– Но ты председатель землячества! Тебя тут все знают!

– Когда я тебя на вайнахский праздник звал, ты был занят, а когда надо хулигана из милиции вытаскивать – ты меня ночью будишь! Так кто я – председатель землячества, или адвокат?

– Гирей, я тебя прошу…

– Ладно, последний раз! Только сейчас все равно поздно. Завтра с утра приезжай в «Беркат», будем думать…

– Спасибо, Гирей! В девять я приду!

Хасан развернулся и выскочил из подъезда, попав в поле зрения двух мужчин, сидящих в темной «семерке», растворившейся в темноте переулка, метрах в двадцати от дома.