Его должница - Олли Серж

— Спишут потом, как разносорт или брак. Клади вещи.

Вот так все просто решается в мире, когда у тебя есть связи и деньги.

И ты уже больше не трясёшься от страха, твоих обидчиков ищет полиция, близкие под охраной, а ещё на заднем сидении лежит ворох новой брендовой одежды общей стоимостью в месячную зарплату.

Что у тебя просят взамен? Все лишь быть благосклонной к красивому, богатому мужчине на соседнем сиденьи автомобиля.

Прислушиваюсь к своим ощущениям от этого факта и признаюсь сама себе, что не испытываю отвращения. Скорее, лёгкий страх неизвестности.

К тому же… я уже целовалась с Алексеем и не один раз.

Пульс подскакивает от воспоминаний. А первый раз мы делали это прямо здесь, в машине.

— Аня, — тишину салона нарушает обволакивающий голос Баринова, — ты меня боишься? Я даже на расстоянии чувствую, как ты дрожишь.

Поворачиваюсь от окна к нему и смотрю прямо в глаза, в которых, отражаясь, вспыхивают огни билбордов.

Не просто красивый мужчина. А очень-очень красивый мужчина, и ровно на столько же сволочь.

— Честно говоря, — жму плечами. — Я не знаю, что чувствую. С одной стороны — доверяю вам, иначе, наверное, не пришла бы. Очень благодарна за то, что вы согласились помочь, и думаю, что какое-то время моей благодарности будет достаточно, чтобы исполнять наш с вами договор без отвращения к самой себе.

— Хм… - ухмыляется Алексей. — Какой честный ответ. Ты надеешься, значит, мне быстро надоесть?

— Я почти в этом уверена, — тушуюсь и говорю тише под его давящим взглядом. — Вы же предложили мне этот вариант, просто чтобы получить то, что никаким другим образом не смогли. А я, признаться, никакими талантами не наделена в постельных вопросах.

— Нам определенно не будет скучно, — его ухмылка становится шире. — Я сцежу весь твой яд, Анечка, и научу делать мне хорошо.

— А можно задать вам вопрос? — вдруг решаюсь я, сама от себя не ожидая.

— Попробуй, — кивает, стискивая руль.

— Почему у вас нету постоянной женщины? Мне кажется, выстроилась бы очередь и совершенно бесплатно…

— Если это комплимент, то я оценил, — он хитро прищуривается. — А женщина у меня есть, Аня. Но тебя этот вопрос не касается.

— Тогда зачем вам я? — вскрикиваю, совершенно переставая понимать логику происходящего.

— Для удовольствия, — на полном серьезе отвечает Алексей.. — И ты права. Я всегда получаю то, что хочу.

Я захлопываю рот и, очень жалея, что вообще его открывала, снова отворачиваюсь к окну.

— Месяц, Аня, — догоняет меня тяжёлый голос Баринова. — Если кому-то из нас не понравится, через месяц я отпущу тебя и сам найду работу.

Аня

Красиво подсвеченные фонариками каменные дорожки, шикарный «бархатный» газон, многоуровневое освещение, фонтанчики, какие-то дизайнерские растения и, конечно, бассейн с рядом шезлонгов… Дом Алексея оказывается совершенно не похожим на место, где хочется расслабиться после тяжёлого трудового дня, скорее, он больше напоминает мне декорации к какому-нибудь модному сериалу, где принято вести разгульный образ жизни и собирать огромные вечеринки.

Стеклянные входные двери, сверкающая белая мраморная плитка на полу, стены цвета «мокрый асфальт», бесчисленное количество техники и дизайнерских предметов интерьера.

Все это великолепие расположено, как и полагается, за глухим двухметровым бетонным забором и подключено к круглосуточному видеонаблюдению и охранной системе закрытого посёлка.

Даже если сильно захочешь — не сбежишь.

Ставлю пакеты со своими покупками на пол в прихожей и скидываю с ног босоножки.

Прохожу чуть глубже в дом и останавливаюсь возле белого кожаного дивана. Да уж… И жить мне здесь придётся месяц, а завыть от скуки и серости хочется уже прямо с порога.

— Не нравится? — хмыкает Алексей, видя, как я скептически осматриваю территорию.

— Здесь красиво, — выдаю с заминкой.

— Но… — подсказывает он.

— Но совсем неуютно, — жму плечами, не скрывая ощущений. Сам спросил. — Как на картинке журнала. Безлико, музейно и холодно.

— Во как, — прищёлкивает языком хозяин дома. — Значит, мои барские хоромы тебе не по вкусу.

— Я этого не говорила, — качаю головой. — Я всего лишь имела ввиду, что в этом доме не хочется съесть яблоко и оставить его на столе. Почитать книгу под пледом и бросить их на диване. Не хочется завести детей…

— А чего хочется? — хмурится Алексей.

— Пить, приходить ночевать, приводить женщин, и чтобы их чёрное кружевное белье красиво лежало на белом полу, прокладывая дорожку до спальни. Устраивать бизнес — встречи в стиле духлесс…

— Я разрешаю тебе здесь все поменять, — перебивает меня Алексей. — От ремонта до мебели.

— Нет, спасибо, — отрицательно качаю головой. — Это ваш дом, и видение мужского уюта вполне может не совпадать с женским.

— Тогда пойдём дальше, — ухмыляется Алексей. — Оценишь ещё нашу спальню.

Нашу… Сердце гулко ухает вниз живота.

Я, как осторожный зверёк, следую за Бариновым по лестнице. Коленки трясутся, но назад то уже не отмотаешь.

— Почему ты не раскидываешь белье, — хозяин дома резко оборачивается на площадке второго этажа, и я, не ожидая такого манёвра, врезаюсь в его грудь.

Чувствуя, что падаю, пытаюсь ухватиться за перила, но у меня не получается. Я начинаю заваливаться назад.

— Осторожнее… — меня бережно подхватывают сильнее мужские руки и притягивают к себе.

Шею обдаёт горячим дыханием.

— Извините, — я пытаюсь выкрутиться, но меня никто не собирается отпускать.

Алексей крепко сжимает талию.

— Алексей Егорович, — начинаю нервничать, — я сегодня не смогу быть вам полезна. Я очень сильно устала. Пожалуйста… — выдыхаю, потому что дальше аргументы никак не подбираются.

— У меня не выходит твоя идея из головы, — гладит пальцами по моей спине Алексей. — Хочу трусики. Твои. На полу. Анечка.

Я вспыхиваю, прикусывая язык. Вот кто меня за него тянул. Зачем была нужна эта провокация, хоть и ненамеренная…

— Они не чёрные, — брякаю, судорожно вспоминая, какие на мне сейчас действительно.

Оооо… Смущение вспыхивает с новой силой. Они белые с лисичкой на самом интересном месте.

— Сними их, — властно тяжелеет голос Алексея, — брось вниз, и я клянусь, что не прикоснусь к тебе больше сегодня.

— Но… — от понимания, что Алексей говорит сейчас на полном серьезе, я начинаю метаться.