Методика очарования - Фаина Раевская

— Да простит меня Гринпис, — пробормотала я себе под нос, устраиваясь за широкой спиной чучела.

Чтобы рычание получилось более впечатляющим и основательным, я нежно обняла медведя «за талию» и зарылась носом в густую шерсть. Однако вместо рыка из моего горла вырвались какие-то писклявые звуки, похожие на жалобные стоны лабораторной мыши, пострадавшей из-за неудачного опыта. А все потому, что в шерсти чучела скопилось невероятное количество пыли. Она моментально попала во все мои дыхательные пути и вызвала непреодолимое желание чихнуть. Пару секунд я пыталась бороться с рефлексом, но он оказался сильнее, и оглушительный чих вырвался наружу. Наверное, чучело не было рассчитано на подобные перегрузки. Медведь не устоял на лапах и… неожиданно поехал вперед. Оказывается, подставку, на которой он стоял, таксидермист снабдил маленькими колесиками. Должно быть, для того, чтобы эту махину можно было свободно перемещать по квартире. Короче говоря, мы поехали. Вид чихающего чучела медведя, да еще стремительно приближающегося, — зрелище не для слабонервных. В особенности для впечатлительных пожилых домохозяек. Лариса Ивановна, по всему видать, крепкой нервной системой не отличалась: работа в школе, знаете ли, накладывает отпечаток на личность. Женщина, увидев надвигающуюся на нее мохнатую глыбу, оборвала рассказ на полуслове, тихо охнула, схватилась за сердце, а потом, закатив глаза, свалилась бездыханной. Мы с медведем вопреки законам физики неслись вперед со все возрастающей скоростью. Наверное, таксидермист обладал безграничным чувством юмора и, помимо колесиков, присобачил к медведю еще и какой-нибудь двигатель внутреннего сгорания. Кабинет Никиты отличался внушительными размерами, потому пространство для маневра было достаточным. Катька с неподдельным интересом наблюдала за шоу, а я, продолжая чихать, с ужасом думала о том, как буду тормозить. Впрочем, предаваться длительным размышлениям по этому поводу мне не пришлось — на пути возник железный сейф. Столкновение с ним казалось неизбежным, я зажмурилась, еще крепче вцепилась в шкуру медведя и заголосила во всю силу пропыленных легких. Бабах!!!

… Когда я смогла отожмуриться, то первое, что увидела, были стеклянные глаза медведя и его страшные клыки. Совершенно непостижимым образом, опять же нарушая законы сохранения инерции, притяжения и все четыре закона Ньютона, мы с медведем при падении умудрились поменяться местами, и теперь я лежала на полу, сверху пристроилось чучело, а рядом, согнувшись в три погибели, истерически хохотала Катерина.

— Не смешно, — прохрипела я, тужась в тщетных попытках скинуть с себя животное. — А еще говорят, внутри чучел обычные опилки. По мне, так там как минимум гантели!

Как ни странно, но именно сейчас мой голос звучал хрипло и отдаленно напоминал рычание медведя. В этот самый момент Лариса Ивановна подала первые признаки жизни. Она негромко простонала и сделала попытку приподняться с дивана, но в этот момент мне как раз удалось сдвинуть чучело с места. Оно зашевелилось, поползло в сторону, а я сопроводила это действо сиплым стоном. Несчастная женщина, увидев шевелящегося медведя, который совсем недавно был неживым, а потом вдруг ожил, зачихал и поехал на нее с явным намерением поохотиться, вскрикнула и опять повалилась на диван.

— Кажется, у нас еще один труп, — простонала Катерина, размазывая по щекам слезы.

— Кого ты имеешь в виду? — Мне наконец удалось освободиться от чучела, и теперь я жадно вдыхала свободный от пыли воздух. В качестве трупов я склонна была воспринимать и себя, и медведя.

— Ларису Ивановну, — пояснила подруга. — У нее, кажется, инфаркт.

— Во всяком случае, она замолчала. Слушать о милых привычках Никиты у меня уже сил нет! Зато теперь мы сможем спуститься в гараж и спокойно пошарить в машине Кита.

— А с ней что делать? — Катерина кивнула в сторону дивана, на котором по-прежнему лежала Лариса Ивановна. — Вдруг она и правда… того? В смысле, нездорова. Неоказание медицинской помощи — это, знаешь ли, статья.

Вешать на себя статью не хотелось, потому я приблизилась к дивану и приступила к обследованию лежавшей на нем домохозяйки. При ближайшем рассмотрении видимых признаков какого-либо физического неблагополучия не обнаружилось, но, чтобы окончательно убедиться в этом, я приложила ухо к мощной груди женщины. Ее сердце исправно гнало кровь по всему вполне здоровому организму и сбиваться с ритма не собиралось.

— По-моему, инфаркт ей не угрожает, — поделилась я итогами осмотра. — Наверное, тетка просто свалилась в обморок, который плавно перешел в глубокий сон. Ничего страшного, но все-таки давай чучело на место поставим…

Вдвоем с подругой мы откатили медведя на место, после чего Катька заботливо укрыла Ларису Ивановну пледом, обнаруженным в соседней гостевой комнате, и мы со спокойной душой отправились в гараж.

Любимый «Лексус» Никиты встретил нас таинственным мерцанием своих гладко отполированных боков. При виде дорогой машины глаза Катерины восторженно заблестели — она не просто любит машины, она их обожает, особенно столь солидные, как такой джип.

— Если бы у меня была такая машина, я бы на ней не ездила, — с благоговением прошептала подруга, нежно дыша на бампер. — Я бы поставила ее в гараж, любила бы изо всех сил, подарки дорогие покупала, мыла бы каждый день, полировала… Ездить на такой машинке по нашим дорогам — это же страшное кощунство!

Объяснение в любви к груде штампованного железа импортного производства грозило затянуться. В отличие от подружки у меня не было к нему абсолютно никакого пиетета, и, напомнив Катерине о цели нашего визита, я распахнула заднюю дверцу «Лексуса». И первое, что увидела, был симпатичный кожаный кейс, с какими обычно ходят на службу деловые люди. Кейс, несомненно, представлял для нас интерес, поэтому я извлекла его из автомобиля и принялась изучать содержимое, а Катька тем временем погрузилась в созерцание салона. Сдается мне, вид шикарного интерьера окончательно подкосил подругу: она с тихим стоном опустилась на водительское сиденье и закатила глаза. Взывать к сознанию Катьки, затуманенному заморским чудом автомобильной техники, было бесполезно — на ближайшие полчаса этот человек потерян для общества.

Содержимое кейса меня, несомненно, обрадовало, ибо в нем нашелся карманный компьютер. В народе его именуют «капэкашник» — вещь, удобная во всех отношениях. Иметь такой приборчик — все равно что таскать в кармане настоящий компьютер со всем его содержимым.

Тут и Интернет, и записная книжка, и ежедневник, и игры всевозможные, и музыкальные файлы — словом, всякая всячина. Капэкашник Никиты мог послужить весьма ценным источником информации. Однако вскоре к чувству радости присоединилась и озадаченность, потому что среди деловых бумаг вдруг нашлись малопонятные схемы, отдаленно напоминающие маркетинговые пирамиды, а также метеосводки. Именно они почему-то больше всего меня удивили: зачем, интересно, успешному бизнесмену, работающему на бирже, а не в колхозе, нужен прогноз погоды, да еще такой подробный, на несколько недель вперед? Из этих сводок я узнала, что ближайший месяц теплом радовать не будет, а, наоборот, огорчит дождями, циклонами, антициклонами, неправильным атмосферным давлением и климатическими аномалиями в виде проливных дождей и гроз. Короче говоря, обычная сентябрьская муть, что ж тут может быть занимательного?