Витки. Черный Трон - Фред Томас Саберхаген

— Ну, порт Карлстон? — предположил я, чтобы хоть что-то сказать.

— Верно, совершенно верно, — ответил он. — Но тот ли это Карлстон, который был вам всегда знаком? Неужели за последние несколько часов вы не заметили ничего такого, что навело бы на мысль, что это гавань, которой вы раньше никогда не видели?

Я снова увидел перед собой тех лесных призраков в лучах заходящего солнца и вспомнил этого странного золотого жука, который, несомненно, еще лежит у меня в кармане. Я сунул руку внутрь и пошарил. Да. Листок был еще там; я вынул его.

— Вот, что у меня есть, — начал я, разворачивая свою находку.

Золотой жук был еще там. Он медленно полз по поверхности листа, который я разложил на столике. Элисон надел очки и несколько мгновений изучал его. Потом изрек:

— Отличный экземпляр представителей scarabens capus hominus, но ничего необычного в нем нет. Вы находите его замечательным, не так ли?

— У меня есть друг в Салливане, который коллекционирует исключительно насекомых, — объяснил я. — В его коллекции нет ничего даже отдаленно похожего на это. И я тоже не видел нигде ничего похожего.

— Но в этом мире, мистер Перри, это обычная вещь.

— Что значит «Этот мир»?

— Это значит мир Карлстонской бухты с ее прибрежными ущельями и миражами, — пояснил он. — Где эти жуки обычное явление. Где обычного сержанта, служащего в форте Молтри следует называть Эдгар Алан По.

Я поднял бокал и долго разглядывал его. Потом выпил. Элисон усмехнулся.

— …Где вино обычно подают в бокалах, размером не более тех, что сейчас перед нами, — продолжал он. — Да, для вас еще одну, пожалуйста.

Он сделал глоток, я — тоже и протянул графин.

— Нет, нет, мне хватит, спасибо. Моя норма, похоже, намного меньше Вашей.

— И все же я не понимаю, — сказал я, — что касается По; и почему он не форте, где, как вы говорите ему следует быть? Где он? Что изменилось?

— Он ушел в тот мир, откуда пришли вы. Он занял Ваше место в вашем мире, в то время как вы заняли его место здесь. — Он продолжал, изучая мою реакцию. — Что ж, вижу вы не находите эту идею совершенно невероятной.

— Нет, — сказал я, — не нахожу. Я познакомился с Эдгаром Аланом, как и с Энни, в результате нескольких странных встреч на протяжении всей моей жизни.

Я почувствовал, как ладони стали влажными, когда я говорил это.

— Вы, мне кажется, знаете, что может случиться с ней на борту того корабля. Что им надо от нее? Что они хотят с ней сделать?

Он медленно кивнул.

— Она вне опасности в смысле немедленной физической расправы. Наоборот, ее здоровье, возможно, предмет особой заботы ее захватчиков. Они хотят использовать ее умственные и спиритические способности.

— Я должен пробраться к ней, найти способ помочь, — сказал я.

— Конечно, и я объясню, как это сделать. Вы с Энни и человек, который известен как Эдгар Алан, встречались много раз на протяжении лет, как вы утверждаете, при необычных обстоятельствах?..

— Да, наподобие встреч во сне. Достаточно реальных, но оставляющих странное чувство.

— Помимо непосредственного участия вы пытались как-то осмыслить происходящее?

Я пожал плечами.

— Невозможно сказать, сэр. Мы обсуждали это время от времени, но никогда не находили удовлетворительных ответов.

— Вы и По живете в различных мирах, похожих и, одновременно, разных. Что касается Энни, то я не уверен, где ее настоящий дом. Возможно, — в третьем измерении. Я вижу, вы киваете, сэр, как-будто эта версия вам знакома.

— Такая возможность обсуждалась один раз и очень недолго.

— О? Идея По?

Я кивнул.

— Это человек с живым умом, — заметил он.

Я пожал плечами.

— Предполагаю, что так, — согласился я. — Только слегка театрален и склонен гоняться за химерами.

— И он был прав.

— Действительно, сэр.

— Действительно. Я говорю вам правду, как я понимаю ее.

— Я могу понять вас, — сказал я. — И даже, пожалуй, могу поверить вам. Но, боюсь, не слишком ли меня встревожит встреча с этим человеком при таких странных обстоятельствах.

— Он был часто прав в спорных вопросах?

— Да. Как вы заметили, живой ум, живой ход мысли.

— Не лишен воображения, — добавил Элисон.

Я осушил свой бокал.

— Хорошо, — сказал я тогда. — Предисловие закончено, что дальше?

— Вы, Эдгар По и Энни составляете некое духовное целое, способное проникать в пределы нескольких миров, — начал он. — Основной силой вашего единства являются исключительные способности, которыми обладает Энни. Люди, которые знают способ получения прибыли с помощью ее месмеризма, похитили ее еще ребенком и заключили в этот мир. Но это можно было сделать, только вычислив всех в вашей триаде. Вот почему было необходимо вам поменяться местами с По.

— Месмеризм, сэр! Неужели! Это звучит для меня, как продукт мистификации.

Его глаза расширились, и он улыбнулся, потом покачал головой.

— У вас нет претензий, когда речь идет о переменчивой реальности, но стоит лишь упомянуть о незримых воздействиях, и вы упираетесь. А они существуют: между отдельными людьми, между людьми и природой. Вы, ей богу, удивительный человек.

— Я видел кое-что из этой переменчивой реальности, но никогда не наблюдал в действительности этот, так называемый, магнетизм.

— У меня есть причины думать, что он проявляется во всех случаях до определенной степени, в основном, ниже уровня нашего внимания, хотя я считаю, что в этом мире его эффективность намного выше, чем в вашем. Все, что влияет на область психики, здесь гораздо сильнее. Если бы я, например, принял столько же алкоголя, сколько вы, в этот вечер, я был бы болен несколько дней. Вот поэтому, я думаю, ее захватчики так хотят, чтобы Энни оставалась здесь. Пока она здесь, ее способности будут наибольшими. Если вы действительно не верите, то не остается ничего другого, как ждать, пока я не представлю бесспорные доказательства, и в очень скором времени.

Я опять вытер ладони.

— Достаточно, — сказал я. — Я был чересчур поспешен. Теперь я принимаю это arguendo, так как хочу знать, куда нас это приведет. Кто эти люди, у которых находится Энни? Что они делают с ней? Зачем им нужны ее способности?

Он поднялся и, сцепив руки за спиной, сделал несколько шагов.

— Слышали вы когда нибудь о знаменитом изобретателе Ван Кемпелене? — сказал он наконец.

— Да, — ответил я. — Конечно. Я думаю, он даже имел какое-то отношение к созданию знаменитого механического шахматиста, которого я, помнится, видел в Карлстоне.