Высшая справедливость - Микаэль Юрт

– Так Торкель не рядом?

Урсула фыркнула, подалась вперед и немного понизила голос, что было совершенно необязательно. Себастиан с трудом мог представить себе, что в такое время она в конторе была не одна. Особенно в Комнате.

– Он уходит с работы ровно в пять часов вечера каждый день, с тех пор как съехался с Лисе-Лотте, – тихим голосом ответила Урсула.

Себастиан отметил про себя, что она, по крайней мере, не сказала «с этой Лисе-Лотте». Уже шаг вперед, но все равно он услышал в голосе Урсулы нотки ревности, когда речь зашла о новой пассии Торкеля. А может быть, он себе это только вообразил. Сама Урсула положила конец отношениям с Торкелем. Этот факт, однако, не должен был автоматически означать, что она желает ему обрести счастье с кем-то другим. Возможно – мелочно, возможно – глупо, но Урсула тоже человек, а люди бывают и мелочны, и глупы.

– Когда домой?

– Завтра.

– Не хочешь увидеться? Пообедать, например?

– Почему нет?

Урсула коротко рассмеялась.

– Не строй только планов!

Прежде, чем Себастиан успел ответить, в дверь постучали.

– Кто это?

– Обслуживание номеров.

– В говнотеле? В такое время?

Он порой забывал, что Урсула в своей профессии была чертовски хороша.

– Мне нужно заканчивать. Увидимся завтра.

Прежде, чем Урсула успела еще что-нибудь спросить или высказать протест, он захлопнул ноутбук. Себастиан улыбнулся своим мыслям. Несмотря ни на что, он все же ухитрился не отмежеваться от всех и каждого. Ему нравилась Урсула. За годы их знакомства бывало всякое, но в последнее время их отношения стабилизировались и пришли к чему-то, что нельзя было определить иначе, как дружба. Даже если целью этой дружбы было снова заполучить ее в свою кровать. Не потому, что Себастиан по ней скучал в сексуальном плане, и не потому, что секс мог бы сделать их ближе друг к другу. Просто все было настолько очевидно, что Себастиану пришлось бы побороться. Играть в свою игру лучше, чем, вероятно, когда-либо раньше, просто ради того, чтобы победить. Урсула была для него вызовом.

«Сегодняшний вечер, напротив, обещал пойти совершенно по другому сценарию», – сказал себе Себастиан, открывая дверь в коридор. За дверью стояла Магда. Из книжного.

Себастиан не знал ее фамилии. Даже не подумал выяснить. Он снял свою куртку с крючка у двери и перекинул через плечо.

– Выпьем где-нибудь, или поедим? – поинтересовался он, выходя в коридор. Он не собирался оставлять ей ни единого шанса остаться в его номере.

Эта дыра не годилась даже для того, чтобы потрахаться.

* * *

Билли лежал без сна, глядя в потолок, и пытался успокоить дыхание. Он бросил быстрый взгляд в сторону Мю. Она спокойно спала, как обычно с левой стороны кровати. Значит, он не издал ни звука.

Не закричал.

Этого не случалось уже какое-то время, а теперь снова произошло. Билли предположил, что это реакция на разговор в раздевалке и все произошедшее после. Мю поинтересовалась, не хочет ли он об этом поговорить, но оказалась достаточно мудра, чтобы не настаивать, когда Билли ответил отказом. Тем не менее весь остаток вечера она провела рядом, понимающая и близкая. Обычно она засыпала, как только голова ее касалась подушки, но сегодня она проявляла заботу и ласку – лежала рядом и гладила его по голове. Близко. Кожа к коже. Рядом, если вдруг понадобится ему.

Она ему подходила. Она была много лучше, чем он заслуживал. Но он справится. Время превратит все произошедшее в далекое воспоминание. Оно исчезнет, растворится. Станет тихим шепотом, который Билли научится игнорировать.

Так он уснул.

Но во сне все не было затянуто дымкой. Ничего абстрактного или нереального. Никаких сглаженных углов, приглушенных тонов. Наоборот. Невыносимая четкость и детализация.

Сон привел его в прошлое.

Он мчится из ванной через всю квартиру в спальню Йеннифер, где она голая лежит на кровати. Руки за головой, пристегнуты к изголовью кровати наручниками. Ноги врозь, привязаны тонкими кожаными ремнями. Он дышит так тяжело, что дрожит. Вытягивает руку, чтобы коснуться ее плеча. Но медлит.

Туда, в тот день.

Темно-фиолетовые пятна на ее шее. Следы его пальцев. Спереди два четких отпечатка, сомкнувшиеся под гортанью. Ее лицо. Кончик языка, высунувшийся между высохшими губами. Кровеносный сосуд, лопнувший под кожей. Неподвижно застывшие глаза, от которых негде спрятаться…

Билли отбросил в сторону одеяло, и сел в кровати. Сегодня уснуть больше не удастся. Отчаяние вновь захлестнуло его, почти такое же сильное и парализующее, как тогда.

Когда это случилось.

Он не мог вспомнить все в деталях с того момента, как обнаружил ее, не мог сказать, сколько времени прошло, прежде чем он смог обрести над собой некую форму контроля. Он помнит собственные абсурдно бытовые мысли – как он пропустит поезд на западное побережье, и Мю на него рассердится – и как эти мысли перемежались прозрением о случившемся. О том, что он натворил.

Йеннифер была мертва.

Он убил ее.

Подступившая паника в сочетании с похмельем заставили Билли вывернуться наизнанку. Когда он закончил обнимать унитаз и выполоскал вкус рвоты изо рта, ему пришло в голову, что нужно сообщить кому-нибудь. Позвонить в полицию, коллегам. Рассказать все. Объяснить, что это был несчастный случай. Но Билли сдержался. Нет практически никакой разницы, был умысел или нет.

Она была так или иначе мертва, а убил ее он.

Он потеряет все. Работу, Мю, друзей – все.

Он помнит, как вернулся в гостиную, кричал и плакал, сжимая пальцами виски в попытках обрести ясность мышления.

Поступить правильно или спасти себя?

Внутренняя борьба.

Наконец он решился. Он помнит этот миг. Он сидел на ее диване, и взгляд его упал на спортивное снаряжение Йеннифер – альпеншток и карабины на стене. Он не просто решился, он уже начал разрабатывать свой план. Он знал, что будет делать. Что должен сделать.

Он спасет себя, спасет то, что у него есть.

Билли встал с кровати и вышел из спальни, тихонько прикрыл за собой дверь и прокрался к ноутбуку, оставленному на кухонном столе. Теперь, когда Йеннифер официально считалась пропавшей, или даже предположительно умершей, возникает риск, что кто-то сможет систематизировать информацию о последних месяцах ее жизни. Билли не должен был допустить ошибок.

Он уселся, раскрыл ноутбук и ввел пароль. План был прост, а вот его воплощение, напротив, потребовало времени и специфических навыков.

Билли решил создавать видимость жизни Йеннифер в Сети.

Он созвонился с Мю и объяснил, что вынужден задержаться еще на неделю в связи с работой по делу реалити-маньяка. Прокурор желает, чтобы расследование было проведено без малейшей погрешности. Она, конечно, была разочарована, и предложила вернуться в Стокгольм, чтобы составить ему компанию. Билли сумел выкрутиться, убедил ее остаться на побережье и общаться с друзьями, как и планировалось, а он должен был присоединиться при первой возможности.