Шоу грешного праведника - Марина Белова

– Никто не спорит, что вещи качественные, но при чем здесь Франция и Германия? Варвара закупает товар частично в Турции, частично в Польше. Наговаривать на твою хозяйку не буду: товар она выбирает на хороших фабриках, и сертификаты качества у нее имеются, но все равно это не тот товар, который котируется на Западе. Какой бы хорошей ни была турецкая куртка, ее нельзя продать по цене куртки, пошитой итальянским модельером. Если Варвара поменяет ценовую политику, «Женский каприз» прогорит. Никто эти вещи не захочет покупать втридорога. Я правильно говорю, Алина?

– Еще как правильно, – Алина в знак одобрения закивала головой. – Красная цена этому костюмчику – ровно половина. Я хотела его купить, исключительно чтобы поддержать Варвару. А так ничего в нем особенного нет. Цвет маркий, пуговицы дешевые, да и фасон избитый. Нет, с костюмчиком я явно погорячилась. Лиля, повесь его обратно.

– Может, все-таки отложить? Вдруг Варвара Алексеевна пойдет вам навстречу и сделает скидку?

– Ладно. Повесь его в сторонке, – колеблясь, согласилась Алина. – Ты ее сама спроси, а вечером я тебе позвоню. И непременно скажи Варваре, что я и Марина Владимировна были крайне удивлены и обижены ее отношением к постоянным клиентам.

По выражению Лилиного лица я поняла: девушка ничего подобного Варваре не скажет, у нее просто не повернется язык с чьих-то слов осудить хозяйку. Как говорится: «Хозяин – барин». Если ты не согласен с формулировкой, подавай на расчет.

– Алина, не стоит подставлять Лилю, – выручила я продавщицу. – Хочешь, скажи Варваре все сама, все, что ты думаешь об отмене скидок.

– И скажу – я никого не боюсь. А вечером, Лиля, я все равно тебе позвоню.

– Да, конечно, звоните.

Возвращаясь обратно в «Пилигрим», мы попали в автомобильную пробку. Что там случилось впереди, не знаю, но ползли мы крайне медленно, а потом и вовсе остановились, не доезжая десяти метров до перекрестка. От нечего делать я уткнулась глазами в окно. И тут-то я увидела Варвару и ее спутника.

– Алина, смотри, – заверещала я. – Это, наверное, он!

– Где? – Алина перегнулась через меня и тоже прилипла носом к окну.

Варвара шла степенно, под ручку с элегантным мужчиной, который был одет в черное пальто и шарф в бежево-черную клетку, аккуратно подложенный под воротник. Мужчина шел без головного убора. Ветер трепал его волосы. Они падали ему на лоб. Широким жестом он откидывал прядь назад и смеялся. Ну, смеялся он, наверное, не из-за ветра, скорей всего, он рассказывал что-то веселое Варваре и веселился со своих же слов. Варвара улыбалась и преданно заглядывала ему в глаза.

– Он! Точно он! Порфирий. Я его узнала! – завопила Алина.

Парочка шла нам навстречу, в сторону «Женского каприза». Поравнявшись с нами, они даже нас не заметили. То есть Порфирий совсем не обратил на незнакомую машину внимания – вся проезжая часть забита такими же, так с какой стати выделять одну из них? А Варвара скользнула по Алининому «Опелю» ничего невидящим взглядом, в ее сознании ничего не щелкнуло, и она вновь уперлась глазами в объект своего обожания.

– Н-да, совсем от любви ослепла, – констатировала я.

– Если бы только ослепла! Рассудок потеряла. Ну как можно лишить своих постоянных покупателей скидок?

– Ты все еще не успокоилась? Хочешь, я тебе премию выпишу, и ты купишь этот чертов костюм?

– Нет, уже не хочу. Обиделась я на Варьку. Не хочу, чтобы ты рублем поддерживала эту скрягу. А этот лыжник ничего! – Алина бросила оценивающий взгляд вслед уходившему Порфирию.

– Даже очень ничего, – одобрительно закивала я. – Надо взять Варькину историю на вооружение, в качестве рекламы, естественно. Вот, дескать, молодая и одинокая женщина, которая даже не надеялась обрести свое счастье, поехала в Альпы и в живописной австрийской деревушке встретилась с пределом своих мечтаний. Молодой ученый, красивый, жильем обеспеченный, без вредных привычек. Женщины, что вам еще нужно?! Не упустите свой шанс!

– Не проблема – сегодня же тисну в соцсетях заметочку. А еще лучше дам статью в вечернюю газету. Главный редактор «вечерки» – мой знакомый. Попрошу – напечатает Варькину историю уже в завтрашнем номере.

– Алина, только без имен. Вдруг Варька обидится?

– А то я не понимаю? Клава встретила Федота на лыжном склоне подножия Альп. Или нет, Регина и Арнольд. Нет, лучше все-таки что-нибудь нейтральное. Например, Маша и Паша – с «Уралмаша», – Алина засмеялась.

– Да кто угодно, только не Варвара и Порфирий.

До конца рабочего дня Алина корпела над текстом рекламной заметки, наконец она положила передо мной лист бумаги, сплошь испещренный исправлениями и дописками поверх строк.

– Прочитаешь? – спросила она.

– Нет, отправляй так. Все равно, прежде чем запустить твой опус в печать над ним хорошо поработает редактор.

– А по-моему, и так все здорово получилось.

– Не сомневаюсь, – сказала я, не имея никакого желания вступать с Алиной в дискуссию.

– Нет, ты все-таки послушай, – Алина забрала у меня рукопись и стала читать ее голосом работника погребальной конторы: – «К тридцати годам Мария полностью разочаровалась в жизни: по возрасту – старая дева, а на горизонте – никого, кто бы мог скрасить ее дни. Жениха ей искали все: родители, любящие тетушки, сердобольные соседи, преданные подруги. Тщетно. Сей факт очень тяготил Марию. На работе и дома она думала об одном и том же: «Я никому не нужна. Зачем мне жить дальше?» – Алина, проникшись бедами несуществующей Марии, пару раз всхлипнула.

– Алина, давай ты позже дочитаешь? – попросила я, проглотив свои последние слова «без меня». По всему – статья у Алины получилась чересчур жалостная, такую бы в женский журнал «Житейские истории» или «На сон грядущий», но только не в рекламный блок туристического агентства.

– Погоди, сейчас будет самое интересное. Руководство – вот тут я еще не придумала названия организации, в которой могла бы работать Мария.

– Это несущественно.

– Я тоже так думаю. Читаю дальше: «Руководство наградило Марию поездкой на горнолыжный курорт. В дальний путь Машу собирали всем коллективом. Кто-то поделился фирменным спортивным костюмом, кто-то шапочкой и теплым шарфиком, кто-то одолжил Марии лыжные ботинки».

– Алина, эту Марию на «Поле чудес» собирали? Всем колхозом? Мне кажется, после «шапочек» и «шарфиков» хорошо было бы передать привет спонсорам.

– Не передергивай! «В Альпах Мария растерялась – кругом горы и столько снега, белого, чистого, как фата невесты. Катайся – не хочу».

– А придется, – вставила я.

– Что придется?

– Кататься, разумеется.

– Ну да. «Мария встала на лыжи. «Эх, была не была!» – крикнула она и покатилась вниз, оставляя за собой два параллельных следа в форме правильных синусоид».